Расслабляться было некогда. Беловолосый бросил взгляд на Николаса и тут же совершил рывок в его сторону.

Ещё не добравшись до соперника, беловолосый совершил несколько взмахов мечом, после которых три сгустка энергии, образовавших полумесяцы, обрушили свою мощь на Николаса.

Тот же, выставив перед собой меч вертикально вверх, что-то выкрикнул. В последний миг перед ударом перед Николасом возник оранжевый пятиметровый щит, сотканный из энергии.

Мощь от столкновения двух техник была столь велика, что даже люди, стоявшие уже на приличном от сражающихся расстоянии, почувствовали ударную волну.

Щит выдержал удар, но тут же растворился в воздухе. Николас тяжело дышал, глядя на огромное облако пыли, поднявшейся после взрыва, как вдруг его чутьё, натренированное сотнями битв, вновь спасло ему жизнь. Оттолкнувшись двумя ногами, он рывком отправил своё тело вправо, и как раз вовремя — беловолосый, как оказалось, возник за его спиной и нисходящим ударом меча отправил очередную волну энергии в землю.

В этот момент Николас заметил нечто странное — из-под ворота плаща его соперника нечто чёрное поднималось по его венам. Очень медленно, но поднималось, образуя чёрную сеть на его шее.

Николас, не решаясь ввязываться в ближний бой, решил воспользоваться моментом и применить одну из сильнейших своих техник. Он перехватил клинок двумя руками и направил его на беловолосого, концентрируя энергию.

— Духовные путы, — произнёс Николас. Разумеется, на его стадии необходимости произносить название техники вслух не было, но это позволяло ему быстрее применить технику, подгоняя энергию.

В воздухе вокруг Хэла образовалось четыре небольших оранжевых треугольника, которые стали кружить вокруг него.

Беловолосый непонимающе окинул их взглядом, и Николас заметил, что эта непонятная чернота уже поднимается по его щекам вверх.

А в следующий миг всё было кончено. Треугольники с силой сомкнулись вокруг горла беловолосого, и, если бы они обладали физической оболочкой, тому бы точно пришёл конец. Но это была всего лишь сковывающая энергию техника, и вскоре голова Хэла безвольно опустилась вниз.

Очнувшись, Хэл не сразу понял, где находится. Очень странное ощущение, когда нет разницы, открыты глаза или закрыты — настолько темно было в помещении. Даже для его глаз эта темнота была почти непроницаемой.

Попытка приподняться отозвалась мучительной болью во всём теле, и сквозь стиснутые зубы раздался короткий, тихий стон.

— Очнулся, паря? — проскрипел кто-то рядом.

Хэл мгновенно затих, подобравшись. Голос был незнакомым, старческим, с хриплотой. Хэл попытался через интерфейс добыть информацию, но он оказался бессилен. Судя по всему, он обрабатывал лишь внешние данные, доступ к которым предоставлялся зрением Хэла.

— Не хочешь говорить? Ну и не говори, всё одно скоро помирать, — недовольно сказал некто, после чего раздался скрип пружин, словно кто-то переворачивался на железной кровати.

Хэл лежал в очень неудобном положении — на спине, а руки его были вытянуты вверх. Очередной тихий стон раздался в помещении, когда он попытался опустить руки — те были скованны металлическими обручами, закреплёнными к верху кровати.

— Кто вы? Где мы? — наконец решился он заговорить с незримым собеседником.

Вновь раздался скрип пружин, и Хэл не увидел, но почувствовал, как некто приблизился к нему на несколько шагов.

— Где твои манеры, паря? Сначала изволь представиться сам. А заодно расскажи, как тебя угораздило попасть в темницу.

— Меня зовут Хэл, — после коротких раздумий сказал ученик волхва. — Я и мои друзья направлялись в столицу, хотели по пути посетить этот город, но наткнулись на стражу.

— И что, эта кучка слабаков смогла так избить воина стадии Пробуждения силы? — с недоверием спросил собеседник Хэла.

«Что же здесь, каждый встречный владеет внутренней энергией?» — удивился Хэл.

— С ними был некий Николас…

— А, ясно. Ники в своём репертуаре. Самоутверждается, избивая тех, кто слабее него… — задумчиво произнёс голос. — Что ж, будем знакомы. Можешь звать меня Хирам, я был наставником королевской академии боевых искусств.

— Были?

— Был. Пока мой народ не оказался в опале, — грустно произнёс Хирам. — Так я и попал сюда.

На словах «мой народ» в его голосе звучала странная горечь.

— Почему здесь так темно? — спросил Хэл.

— Ты ещё не понял? Мы находимся в тюрьме. На нижнем её уровне. По сути, сейчас мы глубоко под землёй, и здесь нет места солнечному свету. На несколько часов в день нас выпускают в общественные места — столовую, туалет, где есть немного освещения.

— Вы не связаны? — спросил Хэл, потрясая наручниками.

— Нет, паря. Здесь нет смысла сковывать кого-либо, отсюда в любом случае нет выхода. Видимо, сильно ты насолил Николасу, раз тот лично приказал тебя заковать. Три дня уже прошло, а он всё опасается чего-то…

— Три дня? — Кандалы помешали Хэлу вскочить на ноги, но он попытался это сделать, забывшись. За что и поплатился острой болью в руках и ногах — те тоже оказались закованными. — Я пролежал здесь целых три дня?!

— Так я и сказал, паря.

— Где мои друзья? Вы не видели их? Со мной должны были привести ещё четверых — двух девушек и двух парней.

— Не представляю, где они. Тебя принесли сюда одного — полумёртвого, опустошённого.

«Опустошённого?» — Хэл не сразу понял, что он имеет ввиду его закончившееся ки.

— Где их могут держать? Мы же здесь не одни? — спросил Хэл.

— Здесь несколько уровней. Думаю, их держат где-то наверху, в более… человеческих условиях.

— Как мне отсюда выбраться? Помогите мне снять канда… — Хэл вынужденно замолчал, когда его рот заткнула широкая, мозолистая ладонь.

— Тихо, паря, охрану разбудишь. Потерпи несколько часов, тогда сам всё поймёшь. Хэл кивнул, и Хирам убрал руку с его рта.

Голова Хэла закружилась — разговор выжал из него все силы. А ещё он подозревал, что бывший наставник королевской академии боевых искусств что-то сделал с ним, поскольку его неумолимо клонило в сон.

— Спи, паря. Разбужу, когда позовут на обед.

Проснулся Хэл от яростного спора, звучащего несколько приглушённо, словно спорящие стояли за стеной.

— …не в своё дело! — прозвучал незнакомый бас.

— Вы что же, совсем изверги? Парнишку итак отделали настолько, что он вряд ли когда-нибудь полностью восстановится! — в этом голосе ученик волхва узнал Хирама.

«Они говорят обо мне?» — мелькнула мысль у Хэла.

— Приказано не выпускать его из камеры ни под каким предлогом! — ответил ему тот же бас.

«Точно, обо мне».

— Он на грани смерти, и вы обязаны хотя бы дать ему воды и еды! — продолжал спорить Хирам.

Только сейчас Хэл понял, насколько голоден. Конечно, он шёл по пути развития внутренней энергии, и организм его был намного крепче, чем у обычного человека, но он не мог обходиться без пищи слишком долго.

— Мы обязаны исполнять приказы начальства! — обладатель баса едва ли не кричал. — Ещё слово, мы и тебя лишим обеда!

Хэл не знал, чем закончился спор, поскольку вновь провалился в сон. Единственное, за что он был благодарен — за то, что сегодня ему не снился тот страшный повторяющийся сон с морем. Вместо этого он постоянно видел перед собой красивое, улыбающееся ему женское лицо, обрамлённое светлыми волосами. Иногда женщина что-то ему говорила, но он не мог услышать, что именно, как бы ни пытался.

В следующий раз он проснулся от того, что кто-то касался его рук. Вернее, металлических обручей, сковывающих их.

— Кто здесь? — тихо спросил Хэл.

— Это я, паря. Веди себя тихо, мы уходим.

Следом за этим обруч, сковывающий одну из рук Хэла, распался на две части и Хэл тут же опустил руку к груди, испытывая невероятное облегчение.

Вскоре та же участь произошла и с остальными кандалами, сковывающими ученика волхва.

Хэл осторожно сел в кровати, потирая руками и пытаясь вернуть затёкшим конечностям чувствительность.