Абра в тренировках называл этот приём «зайти в гости» — атаку в тот момент, когда твой оппонент возвращает меч после своей атаки, а ты как бы тянешься вслед за ним, словно клинок соперника приглашает тебя в гости, а ты вежливо соглашаешься.

Вот только сейчас Хэл «зашёл в гости», не используя клинка. Когда он отшвырнул комок ненависти, отправленный скверной, она уступила его разуму, возвращаясь к истоку — телу Дойла, а Хэл последовал за ней.

Хэл чувствовал, что заходит в опасные дебри, но всё так же был полон решимости сделать то, что должен.

В конце концов он почувствовал, что дошёл до самой скверны. Мысленно попытался сжать её в комок — но та не только не сжалась, но начала яростно атаковать в ответ. Теперь вместо картинок Хэл слышал голос прямо в своей голове. Голос был похож на его собственный, разве что сильно растягивал слова и некоторые свистящие, отчего приобретал змеиный оттенок:

— Хэл… Ты нас-с слыш-шишь… Мы чувс-ствуем…

Ученик волхва предпочёл промолчать, стараясь как можно быстрее справиться со скверной.

— Даже не пытайс-ся… Мы с-сильнее… Мы можем помочь тебе, юный ученик волхва… Ты не знаеш-шь, какие с-силыдолжны тебе покориться… Но у тебя ничего не получится без нас-с…

Хэл приложил больше усилий, и скверна, видимо, почувствовала это, поскольку заговорила быстрее:

— Почему ты должен сражаться за других? Разве этого заслуживает ученик волхва? Ты ещё не знаешь, кто ты…

Решимость Хэла поколебалась, и скверна, нащупав слабину, мгновенно стала давить на неё.

— Да, мы знаем о тебе вс-сё, и только с наш-шей помощью ты с-сможешь добиться того, чего хочешь… Но для этого тебе нужно принять нас-с…

Тут перед взором Хэла снова возникли картинки, и от того, что он понимал, что они навязаны скверной, легче не становилось. В этот раз скверна поступила по-умному, не предлагая ученику волхва сразу уничтожить остальных. Вместо этого Хэлу привиделась счастливая жизнь — они с Ивейн сидят на каком-то прекрасном полупрозрачном троне, а перед ними преклоняют колени весь мир.

Воля Хэла почти дрогнула, когда скверна слишком обнаглела. Очередной картинкой стали Хэл и Ивейн на огромной кровати, предающиеся плотским утехам под покровом ночи. Но было в комнате и нечто, темнее самой ночи, которое управляло самим учеником волхва. В сущности, не Хэл, а именно скверна, управляющая им, занималась любовью с Ивейн.

Ярость затопила сознание Хэла, мгновенно вытеснив из него скверну. Хэл перестал обращать внимания на её речи, транслируемые напрямую в его мозг, и все силы бросил на борьбу с ней. В конце концов скверна поддалась воле Хэла, и была вынуждена покинуть почти захваченное тело. Хэл торопливо убрал свой меч с груди Дойла, и обнаружил на нём ту же плесень, покрывающую всё вокруг.

Он брезгливо взмахнул мечом, заставив плесень соскользнуть с него на землю, после чего отправил меч в ножны.

Его беспокоило то, что скверна, боровшаяся отчаянно, в один момент прекратила свои попытки и словно бы сдалась. Но было в этой сдаче некое затаённое торжество — словно она получила то, что хотела…

Внезапно он ощутил головокружение, и даже слегка пошатнулся. Ему пришлось опереться на меч, чтобы суметь устоять на ногах. Он поднял взгляд на Дойла — тот уже приходил в себя, а его рана выглядела уже не так страшно. Всё же волхв успел укрепить тело и остальных своих учеников…

— Всё закончилось, да? — робко спросил Аро, подходя к ним. Тара, шедшая вместе с ним, тоже попыталась что-то сказать, но не смогла.

Коготь потёрся о ногу Хэла, словно понимая, из какой битвы только что выбрался его хозяин. Хэл потрепал его макушку, успокаивая, а затем устало ответил Ародилу:

— Закончилось. Отправляемся в гарнизон. Прихватите головы животных, у меня сил нет…

Когда они подходили к гарнизону, Дойл уже мог передвигаться самостоятельно. Хэл же так и не восстановился, и ощущал острый упадок сил. Сверившись с интерфейсом, он понял причину — практически весь запас его ки был опустошён. Видимо, схватка со скверной отняла у него всю энергию.

Был уже поздний вечер, но у Тары тоже не осталось сил на создание огненного шара, и им пришлось идти в темноте. Нестабильный огонёк, вызванный Аро, только мешал — от него у всех разболелась голова, и наследнику ведьмы пришлось его убрать.

Впрочем, гарнизон действительно располагался очень близко к скверне, и вскоре ребята увидели его. Небольшая деревушка, как они подумали изначально, была практически поглощена огнём — тут и там разожгли большие костры. Кроме того, на посту перед частоколом стояло всего два человека. Хэл подивился глупости командира — тот буквально вопил о своём местонахождении, несмотря на то, что совсем рядом с ними находился такой страшный враг, едва не загубивший самого Хэла, тренирующегося с раннего детства.

— Стой, кто… ик… идёт! — невнятно сказал один из часовых. Хэл не видел его ранее, видимо, на ночь их сменяли. — Один подошёл… ик… сюда!

Хэл сжал кулаки и отправился к часовым. Пока они, рискуя жизнями, сражались со скверной, эти гордые солдаты бухали и развлекались.

— Приветствую, доблестные воины Её Величества Элайзы, — преодолевая отвращение, выплюнул Хэл. — Несколько часов назад мы договаривались с вашим командиром, он обещал предоставить нам ночлег.

Взгляд часового расплылся, пока он пытался понять, что ему говорят. Затем он ощерился:

— Не положено… ик… Это военный гарнизон… ик. А вы — неизвестные… ик… лица! Именем Её… ик… Величества, я арестую вас!

Хэлу это всё осточертело. Надоело быть вежливым, услужливым. В конце концов, кто они, а кто он? Обычные солдафоны, бухающие во время службы, будут его унижать?

Несмотря на то, что Хэл был взбешён, самообладание его всё так же оставалось бескрайним, и он молча вытащил меч вместе с ножнами, глядя на часового.

Второй часовой, увидев это, тут же подошёл к первому. По всей видимости, он выпил ещё не так много, движения его были чёткими и по-солдатски показушными.

— Что здесь происходит, Тис? — спросил он у первого часового.

Тот тупо глядел на меч Хэла, а затем повернулся к своему соратнику, и сказал:

— Вооружённое… ик… нападение на гарнизон!

С этими словами он быстро развернулся, обнажая меч и собрался кинуться на Хэла, но этому было не суждено произойти. Пьяный солдат, разворачиваясь, ткнулся щекой в ножны Хэла, которые он выставил прямо ему в лицо, а поскольку движения его потеряли координацию, ноги уже несли Тиса в сторону Хэла. Голова же осталась на месте, уткнувшись в ножны, отчего случился казус — солдат, потеряв равновесие, тяжело рухнул на землю. Лицо его выражало полнейшее отсутствие понимания происходящего. Зато второй солдат, который до сих пор оставался в стороне, после такого не мог не реагировать. На его глазах незнакомец напал на солдата гарнизона королевства.

Хэл же, выведя из строя первого солдата, тут же сделал два шага назад. Всё же это был его первый бой против живого человека. Не тренировочный, как с остальными учениками волхва или Аброй, а настоящий. К тому же — ки совсем не осталось, даже на использование мягкого шага.

И вот солдат достаёт настоящий, блестящий меч, который примерно в полтора раза превосходит в длине его собственный.

Но Хэл помнил слова Абры — важна не длина меча, а умение хозяина. Все сомнения отпали, и Хэл принял решение не обнажать свой меч. Всё же это был обычный солдат, делающий свою работу за крохотное жалование, и не заслуживает смерти из-за нелепой ошибки своего товарища.

Хэл следил за положением ног солдата. Вот пятка его правой ноги едва заметно смещается, а в следующий момент он уже летит на него, не тратя время на замах, в попытке нанизать Хэла на свой меч.

Что ж. Хэл, по всей видимости, переоценил своего соперника — против бойца такого уровня ему меч не нужен, даже в ножнах. Он легко увернулся от удара, а затем демонстративно закрепил меч на поясе, а затем сделал жест рукой, который в прошлой жизни видел в одном фильме — поднял ладонь кверху и несколько раз быстро согнул пальцы, приглашая солдата атаковать.