— Ну что, зельевары? Справились? — спросил он с усмешкой, выходя из дома.

— Справились, командор, — ответил Хэл. — Сделали даже больше, чем планировали… — И он рассказал Буглуру о запасах Идриса, не забыв упомянуть и о шерсти льва-прародителя.

Командир гарнизона выслушал его рассказ без особого интереса. Когда речь зашла о крайне редком ингредиенте, и Хэл показал его в ладони, Буглур лишь мельком взглянул на него, после чего просто махнул рукой и сказал:

— А, забирай себе. Если из него ничего нельзя сделать, он нам и не пригодится. Пусть будет платой тебе за помощь.

— Э… благодарю, — не сразу нашёлся Хэл. Весьма ожидаемо, что командир солдат думает лишь о насущном, пытаясь сохранить жизнь своим подопечным на поле боя, и некие теоретические зелья его мало интересовали. Но всё же этот ингредиент можно и продать за очень неплохие деньги, а он просто так отдал его Хэлу…

— У вас всё? Нам пора выходить, — озабоченно сказал Буглур.

— Да. Все зелья расставлены в доме лекаря в том же порядке, что я вам указал. Их хватит как минимум на два использования всем гарнизоном.

— Что ж, не будем терять времени, — Буглур легонько хлопнул Хэла по плечу. Так легонько, что Хэл едва на ногах устоял. — Не передумали ещё насчёт того, чтобы отправиться с нами? Славная будет битва.

— Кстати, насчёт этого… — вышла вперёд Ивейн, но её тут же перебили.

— Не передумали, — твёрдо сказал Хэл. — Боюсь, что задание Мельдорфа слишком важное, и оно не терпит отлагательств.

— Кхм, — кашлянул Дойл, тоже подходя ближе к Буглуру. — Славная битва, говорите…

Аро испуганно глядел то на Хэла, то на Дойла. В конце концов, смущаясь (наверняка больше от того, что всё же приходится делать выбор), он тоже перешёл к ним.

— Извини, Хэл, — произнесла Ивейн. — Мне кажется, мы всё же должны помочь этим людям. Ты же сам видел, какое зло там царит, — почти умоляюще сказала она.

Взгляд Хэла был спокоен и холоден, хотя в сердце его бушевал пожар. По одному друзья предавали его — и ради чего? Ради горстки незнакомых людей?

Тара отходила от него последней, печально глядя на него. Она хотела что-то сказать, но всё ещё не научилась выговаривать слова, и её никто не понял.

— Кажется, твои подчинённые думают иначе, ученик волхва? — с усмешкой спросил Буглур.

Хэл сжал кулаки.

— Мои… друзья могут поступать так, как захотят, — ответил он.

— Что ж, в таком случае, прошу всех, готовых сражаться, за мной. Остальные могут продолжать свой нелёгкий путь, избегая опасностей, — сказал с ухмылкой Буглур.

Хэл едва сдержался от того, чтобы броситься на него прямо сейчас. Ещё вчера они впятером, рискуя жизнями, сражались со скверной, пока солдаты бухали и наслаждались обществом женщин, а сегодня его упрекают в трусости? Да и что за внезапные перемены настроения — он дарит ему невероятно дорогой и редкий ингредиент, после чего начинает издеваться над ним?

Хэл молча развернулся и пошёл к выходу из лагеря. Что ж, он справится и в одиночку. Ему не нужны друзья, тем более такие…

Вышел он как раз вовремя. Коготь огромными прыжками приближался к лагерю.

— Ну-ну, — Хэл пытался убрать его морду от себя, когда тот упёрся ему лапами в грудь и принялся лизать лицо. — Хватит, нам пора отправляться дальше.

Коготь смущённо переминался с ноги на ногу, когда Хэл начал отходить от частокола.

— Чего ты ждёшь?

Волк мотнул головой в сторону лагеря, а затем несколько раз оббежал Хэла.

— Они решили пойти другим путём, дружище, — сказал Хэл, потрепав Когтя за холку. — Но ты-то меня не бросишь?

Белоснежный волк несколько раз провёл своими изумрудными глазами, словно уговаривая Хэла вернуться в лагерь, но тот был непреклонен. Когда ученик волхва просто отвернулся и стал обходить лагерь по частоколу, волк догнал его и понуро поплёлся рядом.

Обогнув лагерь, они продолжили свой путь. Судя по всему, волк удачно поохотился, не был голоден, и его долю еды Хэл припрятал на будущее. Мешок с провизией приятно тяготил плечи. Буглур не обманул — еды хватит на целую неделю.

Хэл обернулся лишь тогда, когда ушёл настолько далеко, что лагерь едва виднелся вдалеке.

С детства Буглур знал, что ему уготована великая судьба. В возрасте тринадцати лет он смог занять первое место на соревновании по борьбе, ежегодно проводимым в его родном городе Скальд. Причём его оппонентами были взрослые мужчины, впрочем, уже тогда уступавшие ему и в росте и в силе.

Ни одному из них не удалось вырваться из медвежьих объятий Буглура, и спустя несколько туров он с гордостью принял приз — тысячу марок. Не бог весть что, но всё же деньги. На них он с матерью и сестрой могли жить целых полгода. Его отец был лесником и без вести пропал несколько лет назад, вынудив Буглура повзрослеть очень рано.

Буглур был вынужден начать зарабатывать, будучи едва ли не ребёнком. Очень скоро он понял, что лучше всего ему даются дела, связанные с грубой силой. Буглур поступил подмастерьем к местному кузнецу за смехотворное жалование. Они едва сводили концы с концами, но закаляя железо в кузнице, Буглур закалил и себя. Его физические показатели росли ежедневно, и вскоре на это обратил внимание один из офицеров, регулярно посещающий кузницу с заказами для армии. Как потом выяснил Буглур, его когда-то довольно серьёзно ранили на поле боя, и он остался инвалидом на всю жизнь. Правда, инвалидность его внешне никак не проявлялась — это был обычный мужчина средних лет. Предложение поступить в армию Буглур принял лишь тогда, когда узнал, что за это платят неплохие деньги — на начальном этапе в два раза больше, чем платил кузнец.

Тогда королевство Дарран ещё было никому не известным, крохотным королевством, которому лишь предстояло обрести свою мощь. Не без помощи Буглура.

Кузнец, скрепя сердце, отпустил его, понимая, что не может повысить ему оплату. Да и проникся мастер, понял, что Буглуру на роду написано стать военным.

Так он и попал в армию. Тогда правил другой король, и особой системы не было. Был главнокомандующий всеми войсками короны и остальные офицеры, каждому из которых были выделены солдаты в зависимости от чина.

Первоначально Буглур не мог попасть в какой-либо серьёзный отряд, и был вынужден охранять дальних родственников короля. В частности — его троюродную десятилетнюю племянницу Элайзу. Она была поистине цветком жизни, которую невозможно было не любить. Буглур жалел, что она была лишь тридцать шестой в очереди наследования престола. Такой добрый ребёнок просто не мог бы стать плохим правителем. Энергии в ней было — просто море, и она всё время заставляла Буглура играть с ней в различные игры. Остальные солдаты наблюдали за этим с осуждением, но перечить особе королевских кровей не решались.

Наступило военное время, и его перевели в настоящий, боевой отряд. Буглур уверенно пробивался по карьерной лестнице, к совершеннолетию став заместителем командующего одного из отрядов. Он начал отправлять больше денег матери и сестре, а также завоевал расположение всех старших офицеров армии. Но вскоре всё изменилось.

В столицу стали поступать жуткие вести. Говорили, что со стороны Зачарованного леса исходит угроза, а за последние несколько месяцев ни один из тех, кто отважился войти в него, не вернулся обратно. Буглур не мог оставить подобный вызов без внимания, и сразу же обратился к командованию с прошением о переводе.

Зарекомендовав себя, как отважный воин и первоклассный командир (на данный момент в его распоряжении было два десятка солдат), Буглур ожидал хотя бы видимости того, что его попытаются оставить в королевской гвардии, но, на удивление, сообщив свою просьбу старшему офицеру, он увидел в его глазах облегчение.

Конечно, он не мог знать, что главнокомандующий всей армии оттягивает войска от границы Зачарованного леса по приказу короля. Вместо армии, там планировали разместить небольшой разведывательный отряд, контролирующий ситуацию.