Но сидение дома возле моей юбки им достаточно быстро надоело.

– Мам, а может, сходим в порт? Три дня же уже сидим дома. А там после боя... – начал Марс.

– Ччч... – зашипела рассерженной кошкой Малис. – Ты чего говоришь?

– Да ладно вам. Я и сама понимаю, что вас дома держать, что птичек в клетке. – Улыбнулась я своей маленькой и безбашенной пиратке. Да и хочешь, не хочешь, а порядок наводить надо.

Впрочем, нас так никто особо не ждал. Справились и без подсказок. Что меня удивляло ещё в столице, здесь проявилось в полной мере. Местные жители, когда им хотели помочь, они впрягались так, что любая лошадь-тяжеловоз удавилась бы от зависти. А главное, прилагали все усилия, чтобы сохранить результат этой помощи.

Я боялась увидеть последствия любого боя. Погибших на берегу, всплывших утопленников, торчащие мачты утонувших кораблей. Но ничего подобного не было. Наше появление в порту быстро заметили и разнесли весть. Мгновенно, деловитая атмосфера работы взорвалась от приветственных криков и поздравлений с общей победой.

– Очухалась, наконец? – ворчливо встретила нас Шарги. – Ничего, это все уже прошло.

– Я так боялась. – Призналась я, в порыве обнимая эту женщину, колючую и дерзкую на язык и такую теплую душевно.

– Вот удивила! – рассмеялась Шарги. – Кто ж глядя смерти в глаза, не испугается? А за родных знаешь как страшно? Вот теперь знаешь.

Дети уже разбежались по разным сторонам, ей богу, как в том мультфильме, когда мама-обезьянка собирала своих слишком деловых детей. Я только слышала их голоса то с одного края порта, то с другого. Насидевшись дома, сейчас они носились бешеными пчёлами, успевая мгновенно нырять в кипучую деятельность по наведению порядка, узнавать обо всём, что происходило во время нашего с ними отсутствия и проверять всё то, что уже сделано.

– Как у вас тут? А то я со своей истерикой совсем из жизни выпала. – Спросила я у Шарги.

– Перво-наперво, выловили всех погибших и раненных из воды. Чтоб воду не заражать. Вон там разместили пленных, поставили им лагерь. Их бессмертные стерегут. Хотя толку в том нет. Там в основном гребцы с кораблей. Смотреть страшно. – Охотно делилась со мной новостями она. – Сама посмотришь, но содержали их в таких условиях, слов нет. Они же тарелку с кашей принимают с поклонами и едят, словно вот-вот отнимут. Тарелки вылизывают. Да и простые солдаты проблем не доставляют. А вот те, что в командирах ходили даже угрожать пытаются. Несколько таких пытались сбежать. Так бессмертные даже не почесались их останавливать. Те идиоты только до разломов и добежали. Сгорели все. Вот гнал их, что ли кто?

– Пленные? Не думала, что они у нас появятся. – Призналась я.

– Ну куда же на войне без пленных? Раненных лечим без разбору. Пришлось два гостевых дома под размещение отдать. – Продолжила Шарги. – Обломки из воды только сегодня заканчивали вытаскивать. Это здесь, в порту, чтоб кораблям не мешать, да и глубина здесь не самая большая. Если дно загадить, то и не подойти будет. А вот там, дальше, ныряльщикам пришлось повозиться. Те обломки, что ещё как-то на плаву держались, волоком оттащили на берег, там гора чуть ли не с крепость высотой получилась. А дальше смотрели, что возможно достать, а что уже нет. Там работы ещё идут. Здесь всё отмыли, все поправили, катапульты и арбалеты отладили, мало ли где и что. Запасы снарядов возобновили. Мастер Азуф и Парнас особо на этом внимание заострили. Так что не переживай. Зато отлежалась, успокоилась. Думала, ты вообще отцепиться от детей не сможешь. Знаешь, что про них и тебя говорят?

– Что? – ну, любопытно же.

– Что вот какого ляда у нас оман такой спокойный? Мог бы и пораньше взбеситься и отправить вас сюда, а то тянул... – засмеялась она.

Вместе с ней я пошла навестить девчонок в лазарет. Рагни во всю командовала. Но без той ноты торопливости, когда счёт времени идёт на секунды. Нет, это был уверенный голос настоящего такого главрача на утреннем обходе. Самое главное, на лицах тех девушек и женщин, что помогали здесь уже несколько дней, не было усталости или обречëнности. Значит, ничего страшного не происходит.

Меня встречали улыбками и заверениями, что соскучились. Эти несколько дней девушки оставались ночевать в городе, так как нужны были здесь, в госпитале. Мы ещё не успели уйти, как пришёл Аргес. Увидев меня, он резко развернулся и попытался исчезнуть.

– Аргес, дядя ты наш ответственный! Куда же ты так спешишь? – мило улыбаясь спросила я, направляясь к нему.

– Лари! Я всё объясню, – ускорял шаг он.

– Конечно, объяснишь! Ещё как объяснишь! Ты мне обещал, что присмотришь за Малис, что она будет в безопасности. Видела я ту безопасность! – приближалась я к нему.

– Да что ты хотела? У девочки талант! Нельзя его ограничивать путами! Ты видела бы, какая она была в бою! – вот зря он мне это напомнил.

– Я видела! Чуть не поседела! Да у меня сердце как стучать забыло! – схватила я его за грудки.

– У тебя волосы и так белые, у тебя седину незаметно будет. – Отнекивался он, пытаясь отцепить от своего ворота мои руки. – И я Гульнизу забираю!

– Что? Как забираешь? – не поняла я.

– Она мне пообещала, что если мы победим, и дети не пострадают, то она за меня пойдёт. Мы победили? Победили. На детях не царапины. Так что мне Ларис уже и ножной браслет для неё сделал. – Непонятно объяснил мне он.

– Моя Гульниза за тебя замуж идёт? – уточнила я.

– Нет. Замуж только дочери огня идут, женами только они становятся. – Отмахнулся Аргес. – А все остальные наложницы или просто пара, когда люди живут вместе. Но я не хочу, чтоб она наложницей была, или сожительницей. Хочу чтоб навсегда, чтоб все знали, что она моя, а я её. Вот для таких связей есть браслеты. Мужчина носит на руке, женщина на ноге.

– То есть Гульниза у нас за тебя по принуждению идёт? – улыбнулась я.

– Нет, госпожа, я по доброй воле. – Произнесла за моей спиной смущëнная Гульниза.

– И когда? – поинтересовалась я, поняв для себя, что грубо говоря, Гульниза всё-таки выходит замуж, пусть и называется это по-другому.

– Сразу после празднования победы и дня рождения Марса. – Обняла меня подлетевшая и уже успевшая всё узнать Малис.

Посетили мы и площадку, куда стаскивали обломки кораблей. Тут уже вовсю командовал Марс.

– Нам столько дров нужно, и для коптильни, и для гончарной мастерской. Так что всё это разберем, и подготовим для топок. – Быстро нашёл применение бывшему вражескому флоту Марс.

– Это где мы столько рук найдём? – поинтересовался Парнас.

– У нас целый лагерь пленных. – Влез в беседу Барлик. – Все дурные мысли в голове от нечего делать. А там глядишь, и придумаем, куда этот прибыток девать. Да, мама?

– Конечно, сынок. Но сначала нужно хоть посмотреть, что там за лагерь. – Ответила я.

Лагерь не впечатлил. Обычный палаточный городок, в каком и мы жили несколько месяцев, только густонаселённый и охраняемый. В лагере были мужчины разных возрастов, начиная от подростков и заканчивая почти стариками. Большинство пленных напоминали собой мумии. Настолько высушенными казались их тела.

По рваным шрамам на запястьях и щиколотках я поняла, что это гребцы. Именно из-за их размещения, военные корабли Карла Димария напоминали торговые. Как и говорила Шарги, сами гребцы и простые солдаты даже и не собирались создавать проблемы. А вот те, кто хоть на миллиметр были выше, уже сидели под охраной и в клетках. Потому что уже были попытки напасть на охрану лагеря.

А ещё они не давали покоя остальным, требуя неподчинения и бунта, в их понимании те, кого они гнали на убой и истязали на вëслах, по их приказу должны были встать стеной и гордо отвергнуть воду и еду, потому что они гордые димарийцы.

Я посмеялась над скромностью этих самых Димариев. То они правители всех миров, то они половину мира своим именем обзывают.

Гребцы и солдаты отказываться от еды, ради гордого звания димарийцев не собирались. Видно, слишком хорошо они знали, что такое голод, и встречаться с ним снова желанием не горели.