— Мы с Семеном ходили в город. — Я запираю на ночь дверной замок. — Я многое узнала, а завтра утром я увижусь с Беллой.

Я рассказываю Маше обо всем, что сегодня увидела. Она слушает меня молча, не перебивая и не задавая вопросов. Вообще никаких. Когда замолчала я, позволяя себе отдышаться от долгого монолога, Маша как-то тяжело вздыхает. Сняв очки, она протирает линзы о свою кофту, но надевать окуляры обратно не спешит.

— Знаешь, — начинает она, смотря на потолок, а не на меня, — моя жизнь такая скучная, что я всегда… Еще будучи подростком мечтала попасть в какую-нибудь передрягу. Как попаданцы в фантастических книжках. О, я обожаю фантастику. Особенно про гномов, троллей, драконов с принцессами… И обязательно с рыцарями. Можно даже с магами и волшебниками. Странно увлекаться подобным в моем возрасте, да?

«В моем возрасте»? Можно подумать ей было уже за шестьдесят.

— Я больше по сюжетам с апокалипсисом прикалываюсь, — признаюсь я, снимая парку.

Перебросив ее через спинку стула, я сажусь на кровать и стягиваю с ног ботинки. Оставляя их на полу, где уже начинает образовываться небольшая лужа от таявшего с подошв снега, я с ногами забираюсь на свою койку и потягиваюсь. Ступни гудят от целого дня ходьбы, и я начинаю разминать их.

— Зомби там всякие. Катаклизмы, — продолжаю я, массируя ноги. — Массовые вирусы. Думаешь странно мечтать о том, чтобы оказаться живой среди ходячих мертвецов?

— Нет, — произносит Маша, качая головой.

Она так же садится на свою кровать.

— Убегать по улицам от трупов и искать припасы в пустых супермаркетах… Вот это была бы жизнь, — как-то уж слишком воодушевленно протягивает она. — Только я согласна на медленных зомби. На тех, которые еле ногами переставляют. Не то я смотрела фильмы, в которых они бегали. Бегали, Нина! И не выдыхались. При таких обстоятельствах мне в новом мире ничего не светит.

—Да-а, бегающие зомби это не шутки, — соглашаюсь я, и мы обе смеемся.

Просто так.

Маша оказывается хорошим собеседником. Я даже проникаюсь к ней симпатией. Еще раз. Я ощущаю себя девчонкой, сбежавшей без разрешения родителей на ночевку к подруге из соседней квартиры. У нас с ней оказываются одинаковые вкусы на искусство, загруженное на видео-площадки добрыми и трудолюбивыми пиратами. Мы обсуждаем все вышедшие на данный момент сериалы. Делимся мнением о будущих сериях и о том, что сценаристы вконец обнаглели, не показывая нам, фанатам, то, чего мы хотим и заслуживаем.

— Думаешь, мы выберемся отсюда? — внезапно спрашивает Маша, когда мы уже готовимся лечь спать.

— Выберемся, — уверенно произношу я, забираясь под одеяло. — Мы обязательно вернемся домой.

Утро

Семен оказывается человеком слова.

На улице только начинает рассветать, а он уже стучит в нашу дверь, зовя меня и желая доброго утра. Как, правда, утро может быть «добрым», если даже под землей тебя умудряются поднять с первыми лучами солнца, для меня остается загадкой. Да и кто вообще придумал такое лживое приветствие? «Доброе утро». Утро могло быть: тяжким, унылым, мерзким, сонливым, раздражающим, голодным в конце концов! Но никак не «добрым».

Я еле как нахожу в себе силы откинуть в сторону одеяло, нащупать брошенные на пол штаны, натянуть их на себя и выйти к утреннему гостю.

Никогда я не любила свой внешний вид и лицо по утрам. Оно всегда было помятым и бледным. А про торчавшие в разные стороны волосы я вообще молчу. Иногда мне хотелось их отрастить, что бы после пробуждения они просто висели неприглядными «сосульками», а не создавали мне образ Бабы-Яги.

Хороший, кстати говоря, она персонаж. Колоритный такой, с душой.

— Прости, но времени на завтрак у нас нет, — говорит Семен, пока я пытаюсь сфокусировать на нем свой взгляд.

Картинка перед глазами попросту размывается.

— Умойся и спускайся вниз. Я буду ждать тебя на улице.

Я киваю и, зевая, прикрываю рот рукой.

По утрам от меня нет никакого толка.

Умываюсь я быстро. Горячая вода взбадривает меня. Мне хочется пить, но Семен сказал, что на еду времени у нас нет. Или только у меня его нет?.. Я не знаю, в чем причина его спешки, но если сегодня он должен проверить чье-то здоровье, то это и правда следует делать утром. С чистой кровью, мочой и…чем-нибудь еще.

Семен ждет меня внизу и о чем-то разговаривает с охранниками. Увидев меня, они резко обрывают свой разговор на полуслове. Мужчины возвращаются к роли часовых, а Врач жестом зовет меня следовать за ним.

— Послушайте, — начинаю я, но заметив вдалеке группу людей, замолкаю.

Моя заминка привлекает внимание Семена и он, остановившись, спрашивает что случилось. Я указываю на тех, кого увидела. Грызун, Сергей и еще несколько человек, которых я вижу впервые, обсуждают свою сегодняшнюю вылазку в город.

Если все получится… Если Сергею удастся сегодня добраться до нужного места и оставить послание, то наш план придет в движение.

— Они вернутся к обеду. Князь запретил покидать лагерь во второй половине дня.

— Почему? Днем еще достаточно светло.

— Излишняя безопасность не повредит, — только и успевает ответить Семен, как нас заметили.

Грызун кричит имя Врача и махает руками, подзывая нас. Семен на зов откликается, но я вижу, что идти и говорить с Грызуном ему совершенно не хочется.

— Какая встреча спозаранку! — восклицает лысый. — Куда-то или откуда-то?

Его похабная улыбка выдает все его мысли.

— Я иду в рай, — говорит Семен.

Так называется место, где живет Белла?

— Я слышал, что ты ее для себя приберег, — произносит Грызун, указывая на меня. — Уже надоела? Быстро ты сдулся.

Кажется, «Рай» был совсем не раем, если туда отводили тех, кто наскучил.

— У твоих ребят нет проблем? — спрашивает Семен, игнорируя его насмешки.

— Никаких.

Я встречаюсь взглядом с Сергеем. Он коротко кивает мне, но это не приветствие. Это знак.

«Я готов».

Я говорила ему о водоканале. Он должен был быть нарисован на карте, и с его поисками проблем возникнуть было не должно, но все же что-то меня беспокоит. Я хочу пойти в город вместе с ним. Костя был опасным человеком, закаленным в этих дичайших условиях. Он спокойно мог пристрелить незваного гостя, а потом спросить у охладевающего трупа, кто он такой и что ему было нужно.

Но, разумеется, к этому моменту ответить ему уже будет некому.

— Ты смотри, Сема, как она увлечена гляделками с этим парнишкой. Ей нравятся ровесники. Девушки любят только дядек с деньгами, а не с искусственными телами.

Шутки Грызуна начинают меня раздражать. Он был бесцеремонным и глупым человеком. Я в этом уверена. У Семена же было и воспитание и здравомыслие. Это помогает ему оставаться хладнокровным.

— Пойдем, Нина. Мои врачебные навыки тут, кажется, еще не нужны.

Семен продолжает свой путь, проходя сквозь толпу. Я иду следом за ним и задерживаю свой взгляд на Сергее. Он моргает. Его глаза закрыты чуть дольше, чем того требуют человеческие рефлексы. Это опять был знак.

«Все хорошо».

«Все будет хорошо, когда мы сбежим», — надеюсь, что мой знак он читает именно так. Или как-то похоже.

«Рай», к которому мы с Семеном вскоре подходим, ничем не отличается от остальных зданий в лагере. Нет в нем ничего особенного или необычного. Типичная постройка с отштукатуренными стенами и деревянными окнами. В принципе, довольно-таки страшненькое здание.

Но это только снаружи.

Внутри «Рай» своему названию полностью соответствует. На секунду я даже забываю о том, что нахожусь глубоко под землей, где в темноте на тебя могут напасть анорексичные и вонючие монстры. Я оказываюсь в роскошном отеле: везде блестящий кафель, в золотых горшках растут красивые деревья, пахнет апельсинами или мандаринами… Чем-то цитрусовым. Даже сейчас, утром, во всех лампах горит белый свет. Нас встречает женщина в длинном вечернем платье кристально-белого цвета. Она вся увешана украшениями. Глубокое декольте манит даже меня, что уж говорить о мужчинах, которые ее видели? Но Семен смотрит ей прямо в глаза и дружелюбно улыбается.