03:37

Прошло только две минуты?..

Время течет так медленно, когда хочется, чтобы оно летело, сломя голову… Поднимаюсь и смотрю на пустой вагон. В нем и светло и тепло. Двери закрыты. Бездне негде прятаться.

Поезд медленно въезжает в туннель, вновь скрываясь под землей.

Я бы сейчас не отказалась от конфет и чая. Настолько горячего, что обожженное им небо еще долго бы зудело заживая. А проводя языком по поврежденной коже, она бы казалась мне гладкой-гладкой. Наверное, в большинстве своем люди немного мазохисты. Мы отрываем корочки от ранок, «тычем» кончиком языка в зубные дырки, проверяя, будет ли опять больно? Специально отрываем заусеницы, чтобы вскоре кожа у ногтей воспалилась от попавшей в ранку грязи. Выщипываем брови… Фу, лучше о чем-нибудь другом подумать.

Но о чем думать в такой ситуации?.. Я не хочу вспоминать тех, кого сегодня встретила и не хочу загадывать на будущее. Встаю и вновь подхожу к карте, внимательно вглядываясь в сплетенные между собой разноцветные линии. Если поезд и в самом деле «провалился» в другой мир, то она бесполезна. Доехав до конечной станции, что мне делать? Выйти на улицу? А дальше что? Если это другой мир, то моего дома нет. Моих родителей нет. Куда мне идти? Кого искать?..

Поезд начинает замедлять ход. Опять. Но я не боюсь. Мне, правда, не страшно. Чему быть, того не миновать. Я ненавижу пословицы и прочую чушь, но в данной ситуации от меня ничего не зависит. Поезд в любом случае доедет до конечной, и я выйду на платформу. Не думаю, что есть смысл оставаться в поезде. Я, наверное, смогу выйти на поверхность, а там… А там уже буду разбираться по ходу…пьесы. Я ненавижу пословицы и устойчивые выражения, но в такой момент только они и лезут в голову.

Поезд прибыл на станцию. Двери одновременно распахнулись.

…х-х-х…дальше не…ш-ш-ш…прось…ба…х-х-х…освободить…ва….н…

Последнее слово машинист «проглатывает», но знакомую мне фразу я все равно понимаю и додумываю уже сама.

Осторожно выглядываю из вагона наружу, руками держась за то место, откуда выезжают и куда заезжают двери. На платформе темно. Лишь благодаря свету, исходившему из всех вагонов, я могу разглядеть…ничего. На платформе ничего нет.

Выйти?.. Остаться?.. На этот раз рядом со мной никого нет. Никто не вернется за мной и не станет подталкивать, поэтому… Я должна сама сделать этот шаг вперед.

И я делаю его. Этот шаг.

На платформе темно и холодно. Под ногами гуляет сквозняк, а значит, где-то неподалеку есть выход. Открытый выход, через который я смогу попасть на поверхность.

И сейчас я сделаю кое-что о-очень глупое.

— Есть здесь кто-нибудь?..

Да, конечно, так мне и ответит мой будущий маньяк-душитель, но попытаться ведь стоило?..

Тры-ынь! Тры-ынь! Тры-ынь!

Сердце пропускает удар, а после начинает биться быстрее.

Этот звук я хорошо знаю. Колесико в старых стационарных телефонах издавало точно такой же звук, когда нужно было набрать номер. Каждую цифру приходилось прокручивать по отдельности и ждать, когда колесико вернется в исходное положение…

Слава быстрому набору.

Нужно проверить машиниста.

Подхожу к кабине, пытаясь заглянуть внутрь, но от безысходности отодвигаюсь обратно. Ничего не видно. Рукой провожу по грязному стеклу, но, как и говорил Семен, «грязь» внутри. Стучу. Раз. Два. Тишина. Если машинист внутри, то он либо глухой, либо… Лучше не думать. Потому что если он не глухой и специально мне не отвечает…

Оборачиваюсь.

Приглядевшись, замечаю неподалеку от меня неподвижно горящий красный огонек.

Нина, не вздумай к нему подходить. Вспомни все те ужастики, которых с детства ты пересмотрела уже уйму раз. Нельзя идти в темные места. Нельзя задавать глупый вопрос: Кто здесь? Вообще ничего нельзя делать в непонятных местах и ситуациях.

Головой-то я все понимаю, но вот ноги к этому огоньку идут сами собой. Внутри все начинает холодеть от страха, но мои друзья-черви не шевелятся. Я не ощущаю рядом с собой никого живого, но кто сказал, что нужно забыть о теории Беллы с зомби?

Этот огонек меня манит. По-настоящему манит. Протягиваю к нему руку и уже через секунду нащупываю под подушечкой пальца кнопку. Нажимаю на нее и… Вокруг меня загорается множество огней! От неожиданности, кажется, я даже вскрикиваю.

Ужас. Мой голос настолько противный?

До моих ушей доносится задорная мелодия, как будто из…игрового автомата?..

Серьезно что ли?..

Передо мной стоит самый настоящий игровой автомат. С рычагом, за который нужно потянуть, чтобы монетки посыпались, и с той самой «лункой», в которую выигрыш должен упасть.

— Это все же какая-то шутка?.. Мне что, нужно сыграть и испытать удачу?

Внезапно двери в поезде закрылись и, начиная с его хвоста, свет в вагонах начал отключаться. Щелк. Щелк. Щелк. В голове так и звучит этот звук. Бежать за отъезжающим со станции составом нет никакого смысла. Машинист, если он там и есть, меня проигнорировал так же, как и Семена.

Вот так поезд и уезжает.

Теперь на платформе становится темнее. Красные и зеленые огонечки еле-еле освещают сам автомат. Говорить о том, что они могли бы осветить и всю станцию, не приходится.

— Если опустить этот рычаг, то что-нибудь изменится?..

Кладу на него руку, ладонью сжимая шарообразный наконечник, и опускаю рычаг вниз. Разжимаю пальцы и отхожу на пару шагов назад. Рычаг медленно возвращается на свое прежнее место. Внутри автомата вертится барабан. И сразу же начинает играть громкая музыка. Сквозь нее я слышу шум салюта, объявляющий о том, что я что-то выиграла.

Звяк.

В лунку падает монетка.

Звяк. Звяк. Звяк. Звяк. Звяк. Звяк. Звяк. Звяк. Звяк.

Десять. Десять монет.

Заберите свой выигрыш! Заберите свой выигрыш!

Подхожу обратно к автомату и протягиваю руку к «лунке». И правда, монетки. Металлические и горячие. Очень горячие. Раз, два, четыре, пять, восемь, десять. Быстро засовываю их в карман. Мало ли, пригодятся?.. Еще нащупываю какой-то конверт и подношу его к самой большой лампочке, стараясь разглядеть надпись, которой он был кем-то «одарен».

«Прочти меня».

Как оригинально.

— Так это все чья-то шутка?..

Не было никакого теракта? Никакого газа? Никаких зомби?.. Меня кто-то разыграл? Масштабно так… Но это обычный розыгрыш?

Вот только звуки, которые я начинаю слышать, опять развеивают все мои сомнения о том, что, может быть, это все же шутка?

Х-х-х… Ш-ш-ш… Х-х-х… Ш-ш-ш…

У-у-у… Ш-ш-ш… У-у-у… Х-х-х…

Ха-ха-ах… Это не смешно. К черту эту станцию! Даже если это розыгрыш! Хочу на улицу. Надо выбраться на поверхность! Там безопаснее.

Я уверена в том, что там безопаснее, чем здесь.

Засовываю конверт в карман к монетам и срываюсь с места. Бегу от автомата и от звуков, доносящихся из туннеля. Чуть было не спотыкаюсь, не разглядев в темноте ступенек эскалатора, но удерживаю равновесие и бегу дальше. Ступенька. Еще одна. Перепрыгнуть через две. Как же высоко…

Ладонь скользит по прорезиненным перилам. Это моя дополнительная страховка, чтобы, запнувшись, не полететь обратно вниз. Или же вперед, прямиком к острым краям ступенек.

Сколько же…

Сколько мне еще подниматься?.. И сверху, и снизу эхом разносится вокруг меня звук моих же шагов. Тяжелых. Неуверенных. Спотыкающихся и шаркающих. В кармане звенят монеты. Сжимаю их одной рукой, чтобы не растерять по дороге. Воздух вокруг меня становится холоднее. Я буквально представляю, как из моего рта при каждом выдохе вырываются белые облачка. Это значит, что улица уже близко.

Свобода от этой удушающей атмосферы, «преследующей» меня, близко.

Я почти выбралась.

Глаза уже привыкли к темноте.

Наверху, в зале, где обычно располагаются кассы, я легко перепрыгиваю через закрытые турникеты. Старые турникеты, с железными «зажимами». Во всем метро сейчас уже пластмассовые дверцы…

Что же это за место?..