— А еще мы вместе ходили на лекции по истории искусств в Гарварде.

Уитни ахнула и прижала ладонь ко рту.

— Ой, прости…

— Все в порядке, — Тея рассмеялась.

— Мы с Теей всю жизнь заботились друг о друге, и я не хочу, чтобы кто-то воспользовался ее доверчивостью, — сказала Клэр, и Уитни с Амарой все поняли.

— Погодите. Что? — Улыбка сползла с лица Теи, и вернулось привычное оживление и готовность ринуться в бой. — В каком плане воспользоваться? Как?

Амара и Уитни переглянулись и кивнули друг другу.

— Если кто-то предложит тебе принимать витамины «СуперМамочка», — сказала Амара, — держись от них подальше.

— По слухам, это мошенничество.

— «СуперМамочка», — повторила Тея. — Запомнила. Спасибо.

Она достала телефон и принялась что-то печатать.

— Спасибо, — тихонько поблагодарила Клэр Уитни и Амару. — Теперь мы квиты.

Амара посмотрела на нее, и беспомощная улыбка осветила лицо. Впервые за время знакомства с Клэр она почти все время молчала.

— Как… твое лето?

Клэр засмеялась, и Амара присоединилась к ней. Она наклонилась к коляске Чарли и протянула руку, чтобы дать «пять», и малыш реально это сделал.

— Ну, неплохо. Гвен оплатила мне творческий отпуск.

— Что? — Амара вскинула брови. — Очень щедро.

— Прости, Тея, — Уитни обратилась к Тее, которая что-то быстро набирала в своем айфоне. — Прости, пожалуйста, но не могу не спросить… ты что, прямо сейчас сообщаешь кому-то про «СуперМамочку»?

— Конечно. У меня очень много знакомых молодых мам и беременных женщин. Я их предупреждаю.

— Не надо… — беспомощно начала Уитни, но Тея уже нажала «отправить».

— Женщины должны заботиться друг о друге, правильно?

Телефон завибрировал, когда начали приходить ответы, которые Тея показала Клэр: «Брр! Не слышала о таких, но спасибо, буду в курсе!», «Неудивительно, вся эта ЗОЖ-продукция — сплошная хрень!». Телефон завибрировал снова. Тея закатила глаза.

— Это сестра моей жены. Живет в Хобокене. Совсем ку-ку. Ее самым большим желанием было стать трофейной женой, и она своего добилась. Мне трудно поверить, что у них с Эми одни и те же гены. Грешу на молочника. — Она посмеялась, но потом закусила губу, когда читала ответ, сначала про себя, а потом вслух: — «Не знаю, с чего ты это взяла, но никакое это не мошенничество. Просто суперштука! Только скажи мне, что эти леди не самые сексуальные и здоровые мамочки во всем Нью-Джерси!»

— О, нет! — Уитни спрятала лицо в ладонях.

Тея подняла телефон, демонстрируя им групповой снимок стайки блондинок, которые сидели вместе с детьми на коврике. Затем передала телефон Клэр.

— Сестра Эми самая загорелая, — пояснила Тея, пока на экране мелькали маленькие многоточия, означавшие, что сестра Эми пишет ей очередное сообщение. Затем раздался свист, как бывает при доставке сообщений, и новое сообщение. Амара, Уитни и Клэр буквально вперились в экран: «Моя прогулочная группа за исключением Тары. Она фотографирует. Отказывается сниматься, потому что фотографии ребенка ее двоюродной сестры разместили на каком-то порносайте. Конечно, это кошмар, но я не собираюсь по этому поводу отказываться от фоток своего ребенка, и никто меня тут не разубедит!»

Клэр, Амара и Уитни переглянулись. Осознание пришло одновременно.

— О, боже мой, — прошептала Уитни.

— Сволочь, — буркнула Амара.

Клэр вернула телефон Тее.

— Прости, пожалуйста, — сказала она, — но нам пора.

Гвен сидела в дальнем конце гардеробной, составляя план на ближайшие две недели. У Кристофера имелась собственная гардеробная, и он никогда не заходил так далеко в обитель жены, которая отгородилась целым бастионом из старой одежды родителей, от которой не могла избавиться. Старые пальто и банные халаты действовали как амулет, отгоняя Кристофера, они пахли горем потери и разочарованием. Когда-то она пыталась заменить родителей Кристофером. Однажды муж начал предъявлять ей какие-то претензии, Гвен вместо ответа просто сдернула с вешалки одну из отцовских старых спортивных курток и притворилась, будто рыдает в нее. Кристофер попятился, промямлил, что она может не торопиться. Теперь гардеробная стала идеальным местом для хранения того, что Кристоферу видеть не полагалось. Она взяла излишки «СуперМамочки», ежедневник в кожаном переплете, полный ее записей, заметок и наличных денег, которые она пока не положила на частный банковский счет, и рассовала их по старым обувным коробкам из «Блумингдейла», затем спрятала на самую верхнюю полку, на случай если Роузи когда-нибудь залезет в шкаф. Гардеробная при строительстве была задумана под помещение для прислуги, и здесь хватало места для кресла и яркой лампы. Гвен показалось забавным, что гардеробная стала кабинетом, весьма подходящим для двойной жизни, которую она вела.

Гвен предупредила Кристофера, что хочет побыть одна и немного отдохнуть, и муж, который последние пару месяцев ходил вокруг нее на цыпочках и старался быть идеальным в надежде, что Гвен купится и даст ему еще один шанс, пообещал, что займет девочек.

Пока она делала заметки в ежедневнике, снизу доносились звуки их совместных игрищ. Роузи радостно заверещала, а Кристофер взревел. Гвен представила, как он гонится по комнате за смеющейся девочкой, а Рейгана смотрит на это, хлопает в ладошки и повторяет «па-па» — любимое слово.

Девочки будут скучать по нему. Гвен намеревалась отсудить у него почти полную опеку после того, как сбросит бомбу с новостью о разводе, и считала, что у нее есть веские доводы. В конце концов, Кристофер у нас рецидивист, а если он не может контролировать себя в отношении женщин и азартных игр, как же можно доверить ему воспитание девочек? Кристофер ужасно расстроится, станет себя ненавидеть, и Гвен пойдет ему на уступки, чтобы он в качестве благодарности не нападал слишком жестко и не копался особо глубоко в финансах. Она позволит ему навещать детей, девочки смогут иногда оставаться у него, но большую часть времени будут жить с Гвен в Коннектикуте. Рано или поздно она сумеет найти нового мужчину, который станет для них хорошим отцом. В этот раз Гвен знала, кого она ищет: ей нужен уравновешенный, ничем не примечательный мужчина с хорошо оплачиваемой работой, который в рот бы ей смотрел. Кто-то, кто понимал бы, что Гвен не его поля ягода, и пахал бы в поте лица, лишь бы она и девочки были счастливы.

Гвен посмотрела на ежедневник перед собой. Она совсем близко к цели. Она обвела дату в октябре, когда начнет все сворачивать. Гвен хотела бы начать новый год с чистого листа, оставив лишь небольшую группу лояльных клиентов. Она улыбнулась. Прекрасное новое начало.

В это время внизу раздался звонок в дверь.

Уитни стояла на крыльце позади Амары, Клэр и остальных срочно созванных мамочек из прогулочной группы. У всех чуть сбилось дыхание. Детей они оставили каждая со своим мужем. Уитни дрожала, как от лихорадки, когда Амара позвонила в дверь.

— Надеюсь, ты понимаешь, — процедила Амара себе под нос, — пусть даже Гвен окажется лживым чудовищем, но это все равно не оправдывает твои шашни с ее мужем.

— О, поверь мне, я знаю! — откликнулась Уитни.

И тут дверь открыл Кристофер, укачивающий малютку Рейгану одной рукой. Сначала при виде Амары и целой толпы мамочек его губы растянулись в очаровательной улыбке, которая так ей нравилась, но улыбка потухла при виде Клэр, а когда он заметил присутствие Уитни, то и вовсе исчезла.

Она же почувствовала укол боли, заметив не только отвращение, исказившее его лицо, но еще и собственную глубокую печаль по поводу того, что прежней Уитни, которой казалось, будто страсть со стороны красивого, богатого мужчины — это спасение, больше нет. Та, прежняя. Уитни сгорела и обратилась в прах, новая же смотрела прямо перед собой. Теперь ей нужно беспокоиться о более важных вещах. Она могла сейчас поднять машину голыми руками. Либо убить кого-то. Готова была на все что угодно.