Губы сами собой растянулись в улыбке, а в груди потеплело. Вот на кого всегда можно положиться!

— Милая госпожа! — Кора пристально всмотрелась в мое лицо. — Как все прошло?

— Мы видели, как мимо прошла Байра, — сказал Джеран. — Злая, но одна и без стражи. Она сумела убедить Альхара, что невиновна?

— Не сумела, — успокоила я. — Принц вышвырнул ее из отбора и заставил покинуть город.

— Всего-то? — ахнула Кора. — За все, что она натворила, — всего лишь уехать из Эсьены?

— Да, — я закатила глаза. — Политическое решение. Нельзя расстраивать ее отца, великого маркиза. И еще Байра уверяла, что напала на меня один раз, в Тюльпановых садах, и то не хотела моей смерти.

— Мы могли ошибиться насчет леди Армири, — признал Джеран. — Если это не нападение на тебя, а чье-то сведение личных счетов с самой Армири, то Байра в самом деле невиновна.

— Альхар тоже так считает. Но… — я невразумительно пожала плечами, не в силах выразить чувства, которые мной владели. — Я не знаю. Наверное, мы решили эту проблему.

— А что принц сказал по поводу вас? — спросила Кора. — Вы теперь победительница?

— Понятия не имею. Он разругался с Байрой и намекнул, что хотел бы остаться один. Вот и всё.

— Альхар как он есть, — вздохнул Джеран. — Никогда не скажет, что он чувствует. А ты чем теперь займешься? Вернешься в Зал невест?

— Мне там делать нечего. Пойду в свои покои отдыхать.

— Ясно. Значит, главная угроза твоей жизни устранена…

Он не договорил и оглянулся на лестницу в конце коридора так, словно собирался уйти. Это было логично — мне больше ничего угрожало, участие Джерана не требовалось. Наверняка у него была куча собственных, посольских дел, поважнее, чем у одной иномирянки. Но как-то так получилось, что у меня с языка само собой сорвалось:

— Не уходи!

Уже произнеся это, я прикусила губу. Не стоило мне это говорить. Удивленные взгляды и Джерана, и Коры это подтверждали.

Но я правда не хотела, чтобы он уходил. Совершенно дикое ощущение — я чувствовала себя защищенной только с человеком, который в первые же минуты знакомства с ним обещал меня убить. Хуже того, я вдруг испытала почти непреодолимое желание уткнуться ему в мускулистую грудь, обнять, вдыхать его запах и не отпускать, и чтобы он тоже крепко прижал меня к себе. Отбросить эту мысль стоило немалого труда.

Кора грустно, с пониманием улыбнулась. А Джеран бросил последний взгляд на лестницу и, склонив голову, посмотрел на меня.

— Ладно. Какое-то время у меня есть, но твоей репутации повредит, если я задержусь на всю ночь. Да и дворцовая стража будет недовольна.

Я покачала головой, уже пожалев о собственных словах.

— Я не прошу тебя задерживаться надолго, тем более если ты занят.

— Не занят, — мягко ответил некромант. — Я мог бы обучить тебя чему-нибудь полезному при дворе. Например, игре в крок. Целестия тоже не умела в него играть, поэтому тебе даже вспомнить будет нечего.

— Крок? — оживилась я. Дэлия предлагала как-то поиграть нам с Минной, но выяснилось, что мы обе не знаем правил, а Дэлии лень было объяснять. — Я за!

— А я послежу, чтобы вы не устраивали непотребств, — проворчала Кора. — А то знаю я вас, молодых.

Я рассмеялась. Настроение наконец-то начало улучшаться. Пусть это и не жаркие объятия, но хоть что-то.

— Никаких непотребств, Кора. Исключительно обучение и наше взаимное удовольствие!

Дни до Длинной ночи пролетели за один миг. Казалось, только вчера я первый раз восхищенно смотрела на сверкающий Эсьенский дворец, окруженный каменными статуями, а сегодня я уже собиралась кружиться в его лучшем зале — Сапфировом.

Пахло хвоей. Еловые и сосновые ветки, присыпанные фальшивым снегом, висели на стенах, люстрах, обвивали подсвечники и кувшины, хорошо сочетаясь с синими оттенками, которые преобладали в интерьере зала. Но главным украшением были золотые изображения солнца, которое с завтрашнего дня начнет прибавлять в силе. Ими сверкал весь зал. Каждый человек в зале носил лучистые амулетики в виде солнечной сферы, и даже я с удовольствием последовала этой традиции, добавив их к своим аксессуарам.

Несколько часов назад, на закате, завершилась всеобщая молитва о том, чтобы следующий год был удачным. Ночью было принято праздновать, наряжаясь в маскарадные костюмы, чтобы запутать бродящую по земле нечисть и отпугнуть ее безудержным весельем. Правда, церковь не то чтобы одобряла такой подход — ярые приверженцы религиозных догматов в это время постились и защищались от нечисти молитвами. Но где в королевском дворце можно было встретить таких людей? Нет, местный народ предпочитал отвязное веселье в его мелантском понимании: вино, музыка, танцы, шутки, флирт, а под утро наверняка и что-нибудь пожарче, но уже не в Сапфировом зале, а в уединенных уголочках и личных покоях. Даже охотники из ордена, вальяжно расхаживающие мимо, сменили вечно унылые лица на довольные.

Праздник уже вот-вот должен был начаться. Люди еще прибывали, хотя огромный зал, конец которого я видела с трудом, почти заполнился. Некоторые из гостей занимали свои места за столами, некоторые ходили здороваться со знакомыми — если, конечно, узнавали их под масками.

Дэлия относилась ко второму разряду гостей. Столичная жительница, она знала почти всех гостей, легко определяла под масками большинство из них и потому порхала по залу от одной группки людей к другой. Мы с Минной, наоборот, скромно встали у стеночки. У обеих из нас друзей здесь не было, а если бы и были, то все равно бы нас не узнали.

Минна пришла в нежно-зеленом платье с вышитыми на нем цветами. Она изображала фею цветов — одного из светлых духов — и потратила много сил на то, чтобы приколотые к маске бутоны оставались свежими долгое время. У нее это удалось. Образ получился очень милым, подходящим юной и застенчивой подруге. Я даже немного завидовала ей, ведь она сама вышивала свое платье, а оно получилось настоящим шедевром. Уже несколько незнакомых дам остановились, чтобы искренне похвалить ее наряд.

Дэлия нарядилась в серебристое платье — она была звездой. Я совсем не удивилась, когда подруга сообщила о выбранном для маскарада образе. Он ей тоже очень подходил.

Ну а я была морозной феей. Выбор костюма делала еще Целестия. Его сшили дома, до отбора невест, и я привезла его сюда готовым, только подправив некоторые детали, чтобы наряд лучше соответствовал придворной моде. Платье было красивым — тончайшая вышивка в виде морозных узоров покрывала мои руки, заходила на спину, оставляя большую ее часть открытой, и спускалась на пышную юбку светло-голубого цвета.

Подруги ахали, рассказывая, что я неотразима. По правде говоря, мне в этом платье было неуютно. Ну какая из меня морозная фея? Такая же, как снежинка на детском утреннике, блин! А прозрачное кружево а-ля ришелье, голая спина заставляли меня чувствовать себя обнаженной перед гостями. В вырез едва не вываливалась грудь! И плевать, что это последний писк моды. Неужели Целестия не могла выбрать наряд поскромнее? На него таращился каждый проходящий мимо мужик!

Из-за платья я вертелась и никак не успокаивалась. Сегодня же Длинная ночь — не просто отмечание Нового города, а время, когда будет объявлена будущая супруга принца. Весь вечер нас, оставшихся невест, будут оценивать гости, пытаясь угадать, кто станет королевой. Для этого нам выдали специальные брошки, такие же, в которых мы проходили испытания в Тюльпановых садах. И у меня, и у Минны, и у Дэлии на груди были приколоты эти изящные металлические цветки с синими камнями — еще одна причина, почему гости на нас оборачивались. А я в таком платье… Что о нем скажут придворные, Альхар? И, главное, Джеран?

Стыдно было признаться, но его мнение волновало меня гораздо больше, чем все прочее. Он сказал, что на Длинную ночь пригласили всех послов Даллена, включая его. Но что у него будет за костюм, Джеран так и не раскололся, хотя я мучила его вопросами несколько дней.