Могут ли люди одного типа быть похожими внешне? Да. Порой у них даже интонации голоса похожи, особенности мимики, и даже артикуляция. Но нередко это смешивается с проявлениями 24 психотипов (которые про Волю, Эмоцию, Логику и Физику). Они точно так же завязаны на нейрофизиологии и точно так же, как и соционика, могут прослеживаться у людей с одинаковыми или близкими типами. Близкий тип – это не точно такой же, нет полного совпадения. Сам смысл типирования состоит в том, чтобы один тип отличить от другого.

Могут ли люди одного типа быть внешне не похожими совершенно? Да легко, и такое встречается гораздо чаще, чем хочется думать типировщикам по фото. Сенсорик, который внешне «типичный интуит»? Сколько угодно. Да и кто такой «типичный интуит»? Худощавый человек? А если он растолстеет, то станет сенсориком?

Гормональный фон человека, его наследственность и прочие индивидуальные факторы влияют на телосложение гораздо больше, чем соционический тип. Худыми и полными бывают все – и сенсорики, и интуиты. А внешняя похожесть порой у многих является нагромождением субъективных впечатлений, проекций и т. п. А это ни в коем случае не может служить надежной опорой в типировании. Типировщики по внешности – это самое дно соционического ада и абсурда. 58. Владимир Путин – Робеспьер?

Вот это особенно смешно. Помню, еще в 2000-е, когда я еще только изучал соционику и пытался разобраться во всем многообразии соционического бреда контента, всюду попадались разной степени адекватности разборы соционического типа президента России Владимира Путина. Версий было множество – от Дон Кихота и Робеспьера до Гамлета, Штирлица и даже (sic!) Достоевского. Наборчик типов примерно как и у меня.

Так вот. Среди всех версий типирования Путина именно версия ЛИИ вызывает наибольший угол вскидывания бровей, т. к. болевая ЧС – это неспособность и откровенная слабость, полное непонимание, отсутствие интереса, отторжение, неприятие и так далее – всех тем, связанных с расстановкой и балансом сил, с системами власти, с вооружением, с укреплением политических позиций, с расширением разнообразного влияния, с оценкой опасностей и угроз, с завоеванием (если угодно) новых территорий, с работой спецслужб, с развитием вооруженных сил с грамотным учетом постоянно меняющейся военно-политической ситуации в мире, и так далее, и так далее.

Присутствуют ли подобные темы в интервью и речах Путина? Да. Присутствует ли это в его деятельности? Конечно.

Является ли Владимир Путин влиятельным человеком? Да.

Это неоднократно признавали даже наши геополитические «партнеры». Если обзорно читануть западную прессу, то Путин:

• лично по всему миру устраивает цунами и землетрясения;

• травит «новичками» кого захочет в нескольких точках планеты одновременно;

• голосует вместо британцев за Брексит;

• выбирает за американцев Трампа;

• насылает снежные бури на Техас;

• вводит налоги в ЕС и США,

• и так далее, и тому подобное.

Говорят, тень Путина регулярно мелькает в высоких кабинетах президентов по всему миру, вызывая у них приступы одновременной икоты и диареи. Если это не паранойя перед кем-то, с кем ничего нельзя поделать, то что же это тогда?

Черная сенсорика в сочетании с логикой это ориентация человека на создание стабильных политических систем, устойчивых к внешним и внутренним угрозам, основанных на значительной роли армии, силовых структур, спецслужб, а также на контроле за основными ресурсами и потенциальными угрозами любого характера как внутри страны, так и извне. Успешная работа с такими сферами требует наличия черной сенсорики как минимум ценностной (больше 1 мерности, т. е. с такой работой не справятся ИЭИ и ИЛИ), а в лучшем случае – сильной.

Типирование Путина в какой-либо тип со слабой и неценностной ЧС – это тотальный абсурд, смертный соционический грех и полное непонимание соционических функций и законов, по которым реализуются типы и квадры.

59. Разве политиков можно типировать? У них все речи написаны не ими!

Поделим тезис на две половинки. Политиков типировать можно и нужно, потому что это точно такие же люди, как и все остальные. Мы не живем в средневековье, когда монарх был практически синонимом Бога, и его можно было увидеть пару раз в жизни, а его указы узнать только от глашатаев на площадях. Кроме того, политика и управление государством это важная часть человеческой деятельности, от которой зависит жизнь большинства людей на планете, и соционика в этом плане является одним из способов подбора наиболее релевантных персон на такие позиции, ибо некомпетентный и неподходящий человек на самом верху в неудачный момент истории может стать причиной гибели миллионов людей, как бывало не один раз в том же XX веке.

Теперь по поводу речей. Давно уже стало обыденностью то, что публичный политик не только постоянно общается с журналистами, но и ведет блоги, или даже регулярно выходит в прямой эфир в обычных социальных сетях.

На всяких торжественных мероприятиях вроде памятных дат, профессиональных праздников, чествований победителей чего-нибудь или в новогодних поздравлениях – таки да, речи политикам пишутся профессиональными спичрайтерами. И это легко чувствуется, особенно у нас, на постсоветском пространстве – ибо до сих пор есть тяготение к пресному бюрократическому официозу, когда речь написана неестественным канцелярским языком, на котором в обычной жизни никто не говорит. По таким речам типировать политиков действительно бессмысленно, т. к. в плане анализа аспектов мы там будем находить отражение типов спичрайтеров, а не самого политика.

Но вот когда дело касается пресс-конференций или, тем более, интервью, вот тут совсем другое дело. В любой пресс-конференции есть заранее отобранные вопросы, или заранее известный примерный круг вопросов, которые могут быть заданы с высокой вероятностью (например, СМИ всегда спрашивают про какие-то значимые актуальные события), это вполне нормально. У политика при этом имеется основная тезисная информация (цифры, факты), на которую он может опереться при ответах, но ни один политик не будет дословно заучивать ответы на все возможные вопросы от журналистов, потому что это полный бред и потому что это попросту физически нереально.

Например, Путин ведет пресс-конференции по 3–5 часов. Неужели кто-то думает, что он полностью заучил предварительно заготовленный текст с ответами на 50+ вопросов на 5 часов? При его уровне занятости это пустая трата времени, т. к. он достаточно владеет информацией и навыком выступлений, чтобы отвечать на любые вопросы, в том числе провокационные. Это просто вопрос эффективного использования времени, ценность которого возрастает в разы у человека на такой позиции.

Та же ситуация наблюдается и во время интервью, особенно если журналист представляет не самое дружественное по отношению к политику СМИ. В таком случае полностью подготовиться заранее тоже невозможно, и тогда политик предстает перед зрителем ровно таким, какой он есть. А если учитывать, то обстоятельство, что соционическую семантику практически невозможно подделать, то как материал для типирования политиков живые интервью и публичные выступления подходят отлично.

Кроме того, не все политики сразу стали политиками, поэтому для достоверности типирования нередко можно найти какие-то книги, статьи, интервью, которые были записаны задолго до начала политической карьеры того или иного человека.

Когда мы типировали Дональда Трампа, то, помимо анализа его интервью в качестве президента, также читали его книги, написанные в 1980–1990е годы, когда он занимался только бизнесом. Также мы смотрели его интервью на американском телевидении, которые были записаны в начале восьмидесятых годов, когда он уже был известен как бизнесмен, и ему было 30 с небольшим лет. И вы удивитесь, но что в 2020 году, что в 1982-м у него соционический тип один и тот же – сенсорно-этический экстраверт! Просто фантастика! (нет)