Ответом ей был горячий поцелуй в шею, от которого по всему её телу пробежали мурашки. Даже в лучшие времена Марк не вызывал в ней таких ощущений. Арина затрепетала. Разум вопил, что она должна оттолкнуть этого незнакомца, прервать эти наглые поползновения, но душа против воли устремилась навстречу этим рукам, этим губам, этому шепчущему, словно шелест листьев, голосу.

— Я не знаю, кто такой Марк. Но я не он. И, мне кажется, я создан для тебя. Как и ты для меня.

Самое ужасное, что Арина была уверена, что так и есть. Мужчина, лица которого она не видела, завладел каждой клеточкой её тела и каждой частичкой её разума. Арина дрожала, боясь издать малейший звук, хотя с губ её были вот-вот готовы сорваться громкие стоны. То, как он перекатывал пальцами камешки её затвердевших сосков, как легко касался языком нежной кожи на шее, как быстро освободил от трусиков её бёдра под летней просторной юбкой — всё говорило об искушённости и умении. Но ей было всё равно. Арину снова наполняло желание и наслаждение, и оно было во сто крат сильнее, чем с мужем. Душа её ликовала, пока тело покорялось отчаянному напору незнакомца. Арина не чувствовала, что шершавая стена дома корябает её щёку, что ногу обжигает крапива, а над ухом противно жужжит занудный комар. Она целиком была поглощена тем, что происходило сейчас внутри неё: бурей, ураганом, цунами! Реальность вокруг перестала существовать. Только звёзды над головой и огонь, зарождающийся там, где пульсировала чужая плоть, и поднимающийся к самой макушке, вот-вот готовый вырваться и испепелить их обоих. Поняв, что не сможет сдержать счастливого крика, Арина зажала себе рот ладонью, и откинулась на грудь незнакомца, который с готовностью подхватил её, нежно сжимая полушария её грудей. Арина тяжело дышала, постепенно осознавая, что только что натворила. Она боялась обернуться и увидеть лицо мужчины, которому только что отдалась под покровом ночи. И в то же время отчаянно этого желала, потому что запомнила его слова: «Я создан для тебя. Как и ты для меня».

— Как тебя зовут? — прошептала Арина.

— Гром, — со странным смешком отозвался незнакомец. — А тебя?

— А… — начала было Арина, но осеклась.

Не поворачиваясь, она наклонилась, натянула трусики, а потом произнесла:

— Молния. Спасибо, Гром.

Рискуя споткнуться о корни, Арина поспешила к дому, оставив незнакомца со странным именем Гром переваривать произошедшее среди вековых сосен. Ошарашенная тем, что сделала, опустошённая после оглушительного водопада эмоций, испуганная от ощущения, что все о ней знают, Арина вбежала внутрь и почти сразу же натолкнулась на Дашку. Та лишь мельком глянула на Арину и тут же потащила её наверх, в одну из комнат.

— Ты где была? Посмотри, на кого ты похожа?! — воскликнула Даша и поставила Арину перед зеркалом, которое безжалостно отразило её в полный рост.

Та не могла вымолвить ни слова, только смотрела на растрёпанную причёску, сдвинутую набок юбку, красное пятно на щеке и налипшие на ноги сосновые иголки.

— Ты считаешь, это нормально? — допытывалась неугомонная Дашка.

— Я только что занималась сексом, — не лукавя, сообщила Арина, и глаза её вспыхнули таким восторгом, что Даша только охнула.

— Судя по всему, это было неплохо.

Арина нервно засмеялась и попыталась поправить волосы.

— Кто это хоть был-то?

— Я не знаю.

Арина сама ужаснулась, когда произнесла это вслух. Она обернулась на Дашу.

— Жуть, да?

— Даже успокаивать тебя не буду. Это, действительно, жуть, — констатировала подруга. — Но… прикольно. Не думала, что ты так можешь.

— Я сама не думала. Я захотела побыть одна, пошла за дом. Он подошёл сзади, и…

— Что, прям сразу?

— Ну… как бы… да…

Арина уселась на кровать рядом с Дашей, а потом откинулась на спину, глядя широко открытыми глазами в потолок. Следом за ней плюхнулась и Дашка.

— И это было потрясающе… — мечтательно произнесла Арина. — Может, это из-за того, что у нас с Марком сейчас… ну… не очень… А, может, я напилась… Или… Или я не знаю что… Но только я такого не испытывала никогда. Хотя с чем сравнивать-то? Марк-то у меня был первый.

— А чего ты не спросила, как его зовут?

— Я спросила.

— И как?

— Гром.

Даша резко села на кровати.

— Ты офигела?

Арина не пошевелилась.

— Почему это?

— Это Макс Гром! Ты не можешь его не знать!

— Макс Гром? — переспросила Арина и тоже поднялась. — Подожди, это певец? Группа… эта… как её…

— Марципан, — ответили девушки хором.

Они посмотрели друг другу в глаза, на минуту замерев, обе поражённые потрясающим открытием, а потом вдруг громко расхохоталась, точно две нашкодившие школьницы.

Впервые Макс гулял по Вологде выспавшийся и неуставший. Сдержанное северное лето настраивало на лирический лад, в голове исподволь складывались стихотворные строки, уезжать не хотелось. Макс прошёлся по улицам, осмотрел город с высоты колокольни, взглянул на домики с резными палисадами из старой песни, и теперь стоял на высоком берегу узкой речушки, думая о странностях жизни. Его никак не покидал рассказ Олега Думинского, к которому он всё-таки поехал, чтобы узнать правду о фотографии таинственной блондинки. Что его вдруг сподвигло, наконец, сделать это, Макс не знал, но подозревал, что умопомрачительный, разрывающий все стереотипы, безумный по своей спонтанности секс с незнакомкой на вечеринке у… Макс даже не помнил, у кого. Его позвал туда кто-то знакомый. Макс поехал только потому, что там ничто не предвещало набившего оскомину пафоса и гламура. Обычная отвязная молодёжная тусовка на чьей-то родительской даче. Как в студенческие времена. Это было интересно. Огромный участок и эти сосны за домом. Его так и манило окунуться в кромешную тьму между их стволов. Точно что-то толкало навстречу ей. Темно, хоть глаз выколи, только звёзды меж сосновых ветвей на ясном небе. Впечатлает, аж мурашки по коже. И тут появилась она. Макс не видел её лица, только гибкую фигуру и облако мягких волос. Её белая юбка светилась в темноте, выдавая очертания стройных, таких соблазнительных ног. Уж Макса было не удивить женскими прелестями, но почему-то именно сейчас у него всё замерло внутри, как у подростка, впервые увидевшего обнажённую девушку. Незнакомка встала и запрокинула голову. Макс нервно сглотнул. Он ясно представил, что именно так она откидывается назад на пике сексуального наслаждения. Девушка повернулась к нему спиной, и Макс решился. Он убеждал себя, что, если она скажет «нет», он сразу исчезнет, но незнакомка была словно соткана из желания. Податливая, мягкая, точно воск, она отдалась ему без тени жеманства, поддавшись своему женскому естеству, данному ей природой. А потом она ушла. Оставив после себя лишь шорох белой юбки и шлейф терпких духов. Молния. Так сказала она, шутливо отозвавшись на его сценический псевдоним. Видимо, она думала, что он не заметит, но Макс чётко услышал, что сначала она произнесла первую букву своего настоящего имени. А…

Макс задумчиво смотрел на течение реки, провожал взглядом малюсенький прогулочный кораблик, слушал, как звонят колокола в храме на противоположном берегу. «Кто же ты, Молния? Аня? Алла? Алина? Как твоё имя?». Впрочем, он точно знал, что она и есть Молния. Молния, поразившая его в самое сердце, которое до сей поры было занято лишь образом с фотографии. Макс понимал, что это чушь, бред, абсурд! Случайный секс на вечеринке! Первый раз что ли? Только подобных ощущений он не испытывал ни разу. Грёбаный поэт. Реальная, земная девчонка — не вариант. Непременно нужна интрига, тайна, и, желательно, непреодолимая преграда. Острых ощущений ему что ль в любви не хватает? Почему его вечно несёт не пойми куда? Нужно, чтобы кто-то огрел его по голове рационализмом и здравым рассудком.

Макс нашёл знакомый номер.

— Егич? Слушай, я приеду к тебе с утра. Нет, давай ты не будешь сегодня нажираться, а дождёшься меня. Есть разговор. В Вологде. Да, опять. Давай при встрече. Всё, покеда.