— А чегой-то? — вдруг замерла она, — Парень приёмный что ли?

Арина даже не поняла, о чём это она. Потом сообразила.

— Ой, правда! Я же вам не сказала! Это сын моего свёкра. Внебрачный, так сказать. Мы с мужем его себе взяли.

— В смысле… свёкра… Тут отцом указан Вернер Марк Ильич, ему сейчас, если не ошибаюсь, — женщина задумалась, считая, — двадцать шесть…

У Арины всё смешалось в голове. Она ничего не понимала. Она, действительно, за эти несколько месяцев ни разу не видела документов Гриши. Просто не было повода: Марк решал все вопросы.

— Можно взглянуть? — робко попросила она.

Удивлённая Зоя Матвеевна протянула ей свидетельство о рождении.

Так и есть. Отец: Вернер Марк Ильич. Мать… У Арины всё поплыло перед глазами… Лебедева Елизавета Андреевна…

Арина не помнила, что наплела Зое Матвеевне. Наверняка, та подумала, что она сумасшедшая, и от вызова органов опеки или полиции её спасло только то, что фельдшер знала её с самого детства. Арина показала ей паспорт, в котором стояла печать, свидетельствующая, что Марк Вернер её муж, рассказала, что Елизавета Лебедева — та самая женщина, которая родила свёкру Гришу, и Марк, видимо, таким образом оформил документы, а сама Арина и не заглядывала в них до сих пор. Так себе история получилась. Но Зоя Матвеевна своё дело знала: заглянула Грише в горло, послушала его и, заверив, что ничего страшного нет, дала несколько рекомендаций. Взяв с Арины обещание приехать снова, если будут вопросы, она отпустила её с Богом.

Арина пулей вылетела из кабинета, таща под мышкой упитанного Гришу. Даша ждала её в коридоре.

— Пошли, — коротко скомандовала Арина и решительно двинулась к выходу.

Даша едва поспевала за ней, хотя шагала налегке.

— Ариш, ты чего так втопила? — бормотала она ей вслед. — Не на гонках же.

Арина издалека открыла замок машины, запихнула в неё упирающегося Гришу, которому именно сейчас приспичило поиграть на детской площадке, и, буквально впрыгнув на водительское кресло, с шумом захлопнула дверь, будто за ней кто-то гнался. Тут подоспела и Даша.

— Ты можешь сказать, что случилось? — запыхавшись, спросила она. — Что-то с Гришей?

Арина обернулась к ней.

— Знаешь, кто его родители?

Даша опешила.

— Н-ну… Илья Семёнович, ты говорила…

— Марк! — выпалила Арина.

— Чего-о-о?

— Марк и Лизон! Прикинь? — Арина громко, истерично расхохоталась, — Не, ну я бы поверила, если бы Марк всеми правдами и неправдами смог оформить Гришку на нас. Типа мы его родители. Но нет! В свидетельстве о рождении чёрным по белому написано: Лебедева Елизавета Андреевна. И выдано это свидетельство в русском посольстве в Хельсинки!

— О-фи-геть… — только и смогла произнести ошеломлённая Даша.

— У!!! У!!!! У-у-у-у! — загудел Гриша, изображая работу мотора.

— Сейчас поедем, малыш, — сказала ему Арина и включила зажигание.

— А я думаю, что за баба, с которой он мне изменял? — продолжила она, выруливая на улицу. — Теперь точно понимаю: Лизка! Она исчезла куда-то перед нашей свадьбой. Все говорили, уехала к родителям. А она, видимо, в Финляндии прохлаждалась, и муженька моего, кобеля поганого, ждала. А он и рад в командировки ездить. Я, дура, никак понять не могла, что там можно месяцами напролёт делать? Детей, блин! — Арина раздражённо засигналила зазевавшемуся на светофоре водителю.

— Спокойней, Ариш. Ты за рулём, — напомнила подруге Даша.

Арина постаралась взять себя в руки.

Даша потом думала, что чудом в этой поездке никто не пострадал. Благо, ехать было недалеко. А Арина схватила Гришу в охапку и сунула его встречающей их Лидии, точно это был кулёк с продуктами. Арина бросилась в спальню и разразилась рыданиями. Даша предпочла оставить её одну. Она бережно взяла Гришу на руки и приласкала малыша. Она была уверена, что Арина одумается. Мальчик ведь ни в чём не виноват. Поначалу чуть опешив от резкости матери, Гриша быстро пришёл в себя и принялся вырываться. Не в его правилах было долго сидеть неподвижно. Даша спустила его на землю, и он деловито потопал по дорожке к беседке, где стояла корзина с игрушками.

— Что с Ариной? — шёпотом спросила Лидия. — Она сама не своя.

Даша только махнула рукой. Стоит ли откровенничать с няней о тайнах семейной жизни её хозяев?

Слёзы закончились, и Арина просто лежала на кровати, обняв себя руками, словно пытаясь согреться, хотя день был необычайно тёплый. Перед её мысленным взором проплывали эпизоды последних двух лет. Встреча с Марком, его бархатный, ласковый взгляд, их первая близость на берегу реки, волшебная зимняя свадьба, забавная встреча на гонках после возвращения Марка из первой командировки… Скорее всего, именно тогда Лиза и забеременела. А Арина скучала, изнывая от тоски. Марк был великолепен: такое самообладание! А какая у них была ночь! Потом родился Витёк. Марк так жалел её, уставшую, измученную уходом за слабым, капризным ребёнком. Разве можно быть настолько лицемерным? Арина не смогла подавить тяжёлого вздоха, чувствуя, как вместе с ней уходят остатки любви к мужу. Потом умер папа. И вскоре она узнала об измене. Всё. На этом её семейное счастье окончательно умерло. Всё, что произошло дальше только дополняло картину.

Арина вспомнила ласки Грома. Тело её заныло в тоске. Она жаждала тепла, как тронутый весенними заморозками нежный росток, чтобы набраться энергии и расцвести. Жаль, что всё закончилось так быстро. Гром пророкотал раскатом, завибрировал в груди, заворчал где-то там, в глубине туч, и затих. Гроза ушла, так и не разразившись целительным дождём.

С улицы донёсся счастливый визг Гриши. Арина встала и подошла к окну. Мальчик топотал по лужайке, догоняя мячик, который пинала ногой Даша. Арина невольно улыбнулась. А Гриша вдруг замер, поднял голову, словно угадав её присутствие и, обнаружив Арину в окне, протянул ручку и звонко закричал:

— Мама!!!

Из глаз Арины снова брызнули слёзы. Только на этот раз это были слёзы счастья и любви. Гриша впервые назвал её так. Она помахала мальчику, развернулась и бросилась вниз. Опустившись перед малышом на колени, она поцеловала его пухлую щёчку. Арина не представляла, что будет делать дальше, как жить со своим ужасным знанием, но Гриша был её сыном, и никакие бумажки её в этом не переубедят.

Словно почувствовав её сомнения, вечером позвонил Марк. Собственно, он звонил почти каждый день, но сегодня был особенно настойчив.

— Ты возвращаться собираешься? — поинтересовался он, и вопрос звучал довольно требовательно.

Арина постаралась ответить мирно.

— Я побуду здесь до сентября, если ты не против.

Марк промычал что-то невразумительное. Потом напомнил:

— Тебе нужно решать вопрос с наследством. Ты не забыла?

— Конечно, нет. Вернусь и всё сделаю. Почему это тебя так волнует?

Маленькая пауза.

— Всё-таки это наше общее дело. — Голос Марка зазвучал хрипловато, в нём появились интимные нотки. — Я по тебе соскучился.

Ну уж нет, теперь он её не обманет. Арина улыбнулась хитрой, лисьей улыбкой. Раньше она так не умела.

— Я тоже… — прошептала она.

Кристина бы её однозначно похвалила за этот небольшой, но как мастерски сыгранный этюд.

— Как ребята? — спросил Марк.

— Им здесь хорошо. — Вот это была абсолютная правда. — Гриша почти здоров, домой не загонишь. А Витька ты не узнаешь. Крепкий, румяный ребёнок. Пытается подниматься в кроватке.

— У Вани с Валюхой всё в порядке?

— Да, передают тебе привет каждый раз, как я их вижу.

— Ты им тоже передавай обязательно.

Марк прервал звонок. Арина выторговала себе время до сентября. Ещё две недели. Она знала, что надо возвращаться. Но как жить с таким грузом на душе? Чтобы отвлечься, она взяла коляску с Витюшей и пошла к брату. Его дом казался таким надёжным, словно крепость, а семья незыблемой в своей любви. Это не Москва. Тут некогда предаваться сомнениям и порокам. Глядя, как Валя справляется с делами, Арина диву давалась. Хотя она и выросла здесь, круглосуточная суета вокруг двора, скотины, кухни и ребёнка казалась ей сущим адом. А Валя успевала и чайку выпить, и дочку приласкать, и с соседкой парой слов перекинуться. Когда пришла Арина, Валя во дворе укачивала дочку.