— Слушай… А ты как… вообще… справляешься? — пытаясь отдышаться, спросила я у Полли Левинтон, юной волшебницы-фортемина, с которой стояла в паре сегодня.
Малышка По хоть и была подростком, а сражалась уже на уровне взрослого мага. За год она здорово повзрослела, и внутренне и внешне, а ее пышная рыжая коса стала еще длиннее.
Полли дунула на челку, убирая ее с лица, и широко улыбнулась мне.
— Поначалу тяжело было, но уже вошла в ритм. Да и Мастер не сразу же такую нагрузку нам давал, она была нарастающей в течение всего года. Просто ты сейчас вливаешься к нам в тот момент, когда мы уже набрали обороты, поэтому тебе тяжеловато с непривычки. Не переживай, скоро это ощущение пройдет вместе с развитием твоей магической Искры. Она каждый день сейчас у тебя ярче разгораться будет, теневая магия раскачивает магическую Искру довольно резко. Ты потренируешься несколько дней, и будешь чувствовать себя легче. Тебе просто нужно время.
— Пф-ф-ф! Впору не спать пока вообще и тренироваться с утра до ночи, чтобы скорее начать чувствовать себя легче, — со стоном произнесла я, держась за бок, который нещадно кололо после активных пробежек с адски сложными препятствиями по полигону.
— Э, нет, спать надо обязательно, — покачала головой Полли. — Мастер говорит, что специфика теневой магии такова, что завершающий процесс усвоения теневых навыков происходит во сне, поэтому нам критически необходимо спать хотя бы немного. А тебе, я думаю, спать надо не просто немного, а минимум пять часов в сутки. Мастер говорил, что чем резче происходят скачки развития, тем больше требуется сна для волшебника.
Мастер… почти все вокруг называли Калипсо именно Мастером, особенно все, кто был младше него, а таких здесь хватало. Мне было все еще непривычно и странно это слышать, и я никак не могла избавиться от ощущения дежавю. Один раз во время тренировки сдуру чуть не назвала Калипсо Наставником — так, по привычке…
— Наст… — хорошо, что вовремя остановилась, но успела поймать напряженно-вопросительный взгляд Калипсо. — Настоящий изверг ты! — выкрутилась я.
Уф-ф-ф, вроде пронесло.
* * *
Тренировки у нас были ежедневные, с утра до вечера. Отдохнуть можно было только во время трапез, да поздно вечером, когда после тренировки все расходились: кто по спальням, кто зависал в общей гостиной главного строения теневого штаба, кто оставался поболтать на улице с коллегами.
Все поздние вечера мы с Калипсо проводили вместе, наслаждаясь друг другом, упиваясь друг другом… Мы так соскучились за время вынужденного длительного расставания, что теперь будто стремились наверстать как можно больше сладких минут, нежных поцелуев, страстных объятий…
Нам было хорошо вместе. Очень. Так хорошо и спокойно, что если бы не нервная обстановка раскола мироздания и ежедневная активная подготовка к решающему сражению с Эйзересом, то можно было бы считать жизнь почти идеальной.
Мне чертовски нравилась атмофера теневого штаба здесь, под Теневым куполом. Она очень напоминала мне атмосферу Армариллиса, если честно… за той только разницей, что здесь у нас все было попроще, поменьше, ну и без изысканного лоска величественного здания академии Армариллис, от которого у меня всегда захватывало дух от восторга.
Но в целом… Знаете, если не брать во внимание простую обстановку вокруг, то можно было подумать, что мы продолжаем обучение в академии, только с уклоном строго в теневую магию, без отвлечения на другие дисциплины. И мне это чертовски нравилось. Я здесь чувствовала себя, ну… не как дома, конечно, но мне здесь было комфортно.
Спать Калипсо ложился поздно. Или рано? Это смотря как посмотреть…
Спать он ложился чаще всего незадолго до того, как я сама собиралась вставать утром. Он прижимался к моей спине, и просыпалась я в его объятьях, чувствуя себя самой счастливой девушкой на свете. Любовалась им какое-то время, наслаждаясь спокойным единением и вот этим непередаваемым ощущением умиротворения рядом с любимым человеком…
Потом торопилась на завтрак с ди Верн-Родингерами и другими коллегами и бежала на тренировки. Энергии у меня было много, чувствовала я себя прекрасно. Уставала только сильно, но кто тут не уставал? А, ну разве что сам Калипсо, да. Грей любил про него поворчать, что «эта ходячая батарейка нас когда-нибудь в могилу сведет своей энергичностью». Ворчать-то ворчал, а все равно приходилось плясать под дудку Калипсо.
Сам Калипсо спал очень мало, он уходил в свой рабочий кабинет в ночи, после всех вечерних тренировок и уединения со мной, там проводил время до самого утра. Я предпочитала туда не лезть, так как во всех этих формулах заклинаний все равно ничего не понимала, бесконечные вычисления навевали на меня ужас и тоску. Да и Калипсо не то чтобы приветствовал мое нахождение в его кабинете по каким-то причинам, я это его настроение чувствовала и не рвалась требовать показать мне, как у него там всё устроено. Подозревала, что устроено-то обычно, как и в других домиках, вот только давящая обстановка теневой магии в кабинете зашкаливала, и вряд ли Калипсо хотел, чтобы за ним наблюдали в процессе работы. Думаю, он еще не хотел, чтобы я видела какие-то его физические изменения в процессе работы, потому что, судя по словам того же Эрика, у Калипсо порой распадалась частично телесность, и выглядело это весьма жутковато. Думаю, Калипсо не хотел меня пугать… Не то чтобы я из пугливых, но, наверное, он желал строго сохранять передо мной свой обычный человеческий облик.
Почти каждый вечер к Калипсо ненадолго присоединялся Эрик, и тогда из открытых окон домика с золотой спиралью на входной двери слышались весьма эмоциональные споры на повышенных тонах. Один раз я даже стала свидетелем того, как окна во всем доме задрожали, а потом повылетали с треском, разбившись на мелкие осколки. Я в этот момент проходила по улице мимо, направляясь в наш с Калипсо домик, чтобы принять ванную после изматывающей тренировки. И увидела чуть в стороне яркую вспышку фиолетового света, грохот разбившихся окон и очень злой голос Калипсо, который не просто возмущенно говорил — а чуть ли не орал на своего оппонента. Так как ранее я видела пришедшего на Теневую сторону Эрика, то быстро сложила два плюс два и заволновалась: что у них там случилось, нужно ли мне вмешиваться?..
— Не волнуйся, — сказал мне Алохар, который вспорхнул на мое плечо с ветки соседней ивы. — Это у них р-р-ролевые игр-р-ры такие. Обычное дело.
Я усмехнулась.
— Они там не поубивают друг друга?
— Нет, что ты. Пр-р-росто хозяину нужно иногда пар-р-р выпускать. А Эр-р-рику нравится его бесить. Это у них др-р-ружеский словесный мор-р-рдобой.
Эльгран, сидевший на другом моем плече, даже не шелохнулся. Вот кому было совершенно плевать на грохоты, вспышки, взрывы вокруг. «Хочуй спать» — и всё тут!
Мой илун вообще постоянно спал, при любых обстоятельствах и в любом положении и бодрствовал, наверное, лишь пару часов в сутки от силы. Я поначалу переживала, что мой фамильяр так подолгу спящий — нормально ли это? — но Калипсо успокоил меня рассказами о специфике других илунов среди наших коллег.
— Каждый илун выполняет свою функцию, — объяснял Калипсо. — Эта функция индивидуальна для каждого волшебника, в зависимости от его проблемы. Не все фамильяры активные и болтливые, некоторые, кстати, вообще не разговаривают, лишь общаются с хозяином ментально, общение с другими людьми им неинтересно. Ты у нас являешься примером волшебницы с самым сильным магическим дисбалансом, поэтому твой илун много спит, чтобы правильно концентрировать твои излишки магии. Думаю, это изменится со временем, просто должна пройти хотя бы пара недель. Может и меньше, поглядим.
Бодрствовал Эльгран пока что только в ранние утренние часы, как раз после моего завтрака. Так что именно это время я выделила для налаживания контакта со своим фамильяром и попыток понять все его возможности. Мой крохотный совенок оказался очень даже непростым илуном с любопытными магическими возможностями, которые наверняка пригодятся нам в решающей битве с Эйзересом. Особенно хороша была, конечно, его скорость передвижения — воистину молниеносная! — ну и сами молнии, которыми Эльгран очень даже хорошо управлял, генерируя электрические разряды из забранной из меня энергии. Пока что мы тренировались с Эльграном в полном одиночестве на тренировочном поле по утрам, пока другие коллеги либо еще завтракали, либо находились на полигоне.
