— С чаем или кофе? — с улыбкой спросила я, когда мы направились к главному домику, где располагалась самая большая гостиная.
— Лучше с графином чего-нибудь покрепче, — вздохнул Калипсо. — Разговор предстоит долгий и тяжелый.
В этом домике, который я окрестила про себя как «главный теневой штаб» днем было много ребят, постоянно кто-то прибегал-убегал. А вот к позднему вечеру многие разошлись по своим спальням уже, в этом условном штабе осталась только пара человек, зависших на кухне. Два паренька — инквизиторы, видимо? — махнули рукой Калипсо и поспешили на выход, непрерывно болтая на какие-то несерьезные темы вроде разговоров о погоде.
А мы как раз наоборот прошли на кухню, и Калипсо первым делом полез доставать из шкафчика бокалы. Открыл шкафчик со стеклянными дверцами и полками, задумчиво оглядел его содержимое и поинтересовался:
— Тебе что налить? Светлый айлино́р, красное исканде́рское или огненный эль?
— А что, всё настолько плохо, что без крепких напитков не обойтись? — с усмешкой спросила я.
Калипсо правда не спешил присоединяться к моему веселью. Он был необычайно серьезен и изучал стоящие на стеклянной полке бутылки с таким видом, будто от выбора напитка сейчас зависел весь смысл жизни.
— Ну, не знаю насчет тебя, а мне точно будет не обойтись без айлинора, — вздохнул Калипсо, доставая изящную стеклянную бутыль со светло-розовым напитком. — Для меня тема всех прошедших событий и без того болезненная, я каждый раз нервничал, когда говорил с кем-то об этом, а с тобой мне нервно вдвойне.
— Почему?
— Не знаю, — снова вздохнул Калипсо. — Не знаю, как ты отреагируешь на всё услышанное. Наверное, я переживаю, что чем-то напугаю тебя или вызову желание сбежать от меня куда-нибудь подальше — так, на всякий случай… Как от эпицентра теневой магии в Форланде.
— Глупости всё это, — рассмеялась я. — Никуда я от тебя сбегать не собираюсь. Ты меня за кого держишь? За трусиху, которая избегает любой сложности?
— Тебя сложно назвать трусихой, — хмыкнул Калипсо. — За год пребывания в тюрьме инквизиции ты не сломалась, хотя тебя давили морально. И ты постоянно пыталась сбежать, хотя прекрасно знала, что любая твоя попытка дать отпор может привести к магическому приступу. Но ты и боли не боялась и даже через боль пыталась сбегать, как мне рассказывал Эрик… Ты очень храбрая, Лори. Настолько, что оказалась пока что единственной моей подопечной, кто долго не мог активировать в себе ритуальную руну через эмоцию страха, — с усмешкой добавил Калипсо.
— Ну так и чем я хуже всех тех, кто находится по эту сторону Теневой пелены и уже знает всю правду?
— Ничем, — вздохнул Калипсо. — Тут скорее имеет значение мое отношение к тебе. Я слишком остро воспринимаю любую стычку с тобой. И боюсь сказать или сделать что-то такое, что тебя оттолкнет от меня. Мне было плохо без тебя весь этот год, Лори, — серьезно сказал Калипсо. — Да, я в курсе, что так тогда сложились обстоятельства, что мы разминулись. Но мне от этого не сильно легче, так как в глубине души накрепко засел страх быть отвергнутым, брошенным тобой. Мне было очень хреново, и повторения этого состояния я не хочу. Когда-нибудь этот страх пройдет… наверное. Но пока что он слишком свеж.
Он поставил на столик в гостиной бокалы и бутыль со светлым айлинором и ойкнул от неожиданности, когда я резко шагнула к нему со спины и порывисто обняла — крепко-крепко, со всей чувственностью.
— Я всегда буду на твоей стороне, что бы ни происходило, — сказала я негромко, прижавшись щекой к спине Калипсо. — Ты мне очень дорог, и я хочу разделять с тобой не только радостные моменты, но и проблемы. Я очень люблю тебя, и это не пустые слова.
— Говори мне это почаще, а? — расплылся в широкой улыбке Калипсо, разворачиваясь ко мне лицом и привлекая к себе ближе за талию. — Тогда всякие глупые мысли будут пореже танцевать степ в моей голове.
— И будут продолжать медленно вальсировать под аккомпанемент моих нежных слов?
Калипсо улыбнулся еще шире и коснулся лёгким поцелуем уголка моих губ.
— Знаешь, ты такая потрясающая, что мне иногда кажется, что ты просто плод моего воображения…
— Ты начинаешь забалтывать меня, лишь бы увести разговор в другое русло, тебе так не кажется, милый? — хитро сощурилась я, уворачиваясь от попытки Калипсо углубить поцелуй.
Калипсо красиво похлопал глазками и забавно вытянул вперед губки.
— Ну-у-у…
Но я так грозно глянула на него, что он тут же с улыбкой покачал головой.
— Ладно-ладно, не буду больше юлить, давай к делу. Начнем с того, что…
Он запнулся и резко изменившимся взглядом уставился в окно.
Я тоже посмотрела туда с тревогой, потому что из распахнутого окна донесся странный пиликающий звук. Воздух при этом как будто запульсировал сразу со всех сторон… Не знаю, как еще описать словами это странное чувство, но создалось впечатление, будто порыв воздуха похлопал по плечу, мол, хэй, обрати на меня внимание!..
— Что это за звук? — обеспокоенно спросила я. — Сигнал тревоги?
— Не совсем. Что-то вроде местной сигнализации, которую я выставил, — ответил Калипсо, продолжая немигающим взглядом смотреть в окно. — Этот сигнал чувствуют все. Он означает, что у нас новый гость. Кто-то новый перешел черту Излома. Мне самому эта, хм, «озвучка» не нужна. Теневая пелена является частью моей магии, и когда ее касаются, я ощущаю это прикосновением к самому себе. Но другим нашим коллегам тоже необходимо знать о появлении нового человека по эту сторону Теневой пелены. На случай, если я сильно занят, остальные быстро среагируют и проводят новичка на встречу со мной.
— То есть ты сразу же понял, что это именно я перешла Теневую пелену, когда мчалась к тебе, да? — улыбнулась я.
— Разумеется. Но я тебя и до перехода черты Излома почувствовал, так как увидел издалека смерчи и сообразил, что ведется погоня за кем-то, кто отчаянно пробивается сюда. Защитные чары мешали сразу рассмотреть твою ауру, но я тебя почувствовал.
— И как ты на это отреагировал? — не удержалась я от вопроса. — Когда понял, что это я пробиваюсь к тебе навстречу?
Калипсо смерил меня тяжелым взглядом.
— Я не поверил своему счастью, — тихо произнес он.
Я расплылась в широкой улыбке и смущённо отвела взгляд в сторону, заправила прядь волос за ухо. Пока что у меня каждый раз сердце ускоряло свой ход, когда Калипсо так открыто говорил о своих чувствах. Наверное, я еще долго буду к этому привыкать…
— Так… кто там к нам пожаловал? — спросила я, желая сменить тему. — Ты знаешь, кто это, или нет?
— Знаю. Когда срабатывают сигнальные чары, перед мом внутренним взором возникает картинка человека, который пришел. Так что я знаю, кто к нам пожаловал.
— И кто же?
— Генерал, — коротко ответил Калипсо.
Я опешила. Вытаращилась на Калипсо дикими глазами. Он так шутит, что ли?
Но нет, по его выражению не было похоже на то, что это такая неудачная шутка.
— Как это — генерал? Генерал инквизиции? Генерал Мэколбери?! — ахнула я. — Да ты шутишь, что ли? Он никогда и ни за что не перешел бы Теневую пелену!..
— Нет, речь не о Мэколбери, — покачал головой Калипсо. — У Инквизиции Генерального Штаба теперь новый глава.
— Вот как, — ошеломленно выдохнула я. — А… кто?
— Он сам сейчас подойдет сюда, и у нас будет возможность пообщаться с ним лично. Хотя, я не то чтобы горю желанием, — негромко добавил Калипсо.
— Почему? Ты ведь знаешь, кто там идет, да? И тебе этот человек, хм… Не нравится?
— Да нет, мне сейчас просто почти все люди не нравятся, — резковато ответил Калипсо. — И доверие мое ко всем сведено на нет. Ненавижу людей, ненавижу инквизицию, и вообще много чего еще ненавижу.
— Из тебя так и хлещет радушием, — усмехнулась я.
— Да уж как есть, — мрачно произнёс Калипсо.
Впрочем, губы его подрагивали в улыбке.
Он уселся на мягкий диванчик из черной кожи, закинул ногу на ногу и облокотился на подлокотник, подперев кулаком подбородок. Взгляд Калипсо, колючий и напряженный, буравил входную дверь, которая несколько секунд спустя распахнулась, и в гостиную влетел чрезвычайно взволнованный молодой инквизитор.
