— А я-то всё думал, что он в тебе такого нашел? — продолжал рассуждать вслух Эйзерес. — Этот твой Калипсо. А он просто фурию почуял вовремя и решил переманить тебя на свою сторону. Воспользоваться тобой, чтобы свергнуть меня и самому занять мое место. Ты ведь понимаешь это, да, Ло-о-ори?
Меня аж передернуло от того, как он протянул мое имя. Так его тянет только Калипсо, но в его устах это звучал чертовски соблазнительно. А в устах Эйзереса — хищно и опасно. Будто какой-нибудь тигр облизывается, играя с жертвой.
— Каюсь, я тоже раньше хотел тобой воспользоваться, — продолжил Эйзерес, оглядываясь по сторонам и медленно сканируя пространство. — Воспользоваться и выкинуть, как ненужную игрушку. Был неправ. Может, попробуем договориться заново, а, Ло-о-ори? Тебе ведь хочется жить? Я могу организовать тебе очень комфортную жизнь — в любом мире. Хочешь — создам целый новый мир для тебя? Я смогу это сделать, когда Калипсо больше не будет мне мешать.
Я с трудом сдержалась от ехидного смешка.
Спасибо, сладенький, но мне как раз несколько минут назад один новый мир уже подарили, так что опоздал ты со своими соблазнениями. Даже тут Калипсо тебя обскакал, ага.
Я пока что не шевелилась и молчала, внимательно сканируя ауру Эйзереса в жалкой попытке найти хоть какое-то слабое место. Тщетно, ни единой слабого пятнышка, абсолютная защита. Подобраться вплотную к волшебнику с такой аурой невероятно сложно. А мне нужно было подобраться именно вплотную, чтобы погасить магическую Искру Эйзереса, так как необходимо было на несколько секунд коснуться его точки солнечного сплетения, чего Эйзерес просто так сделать, конечно, не позволит. Сейчас я наблюдала за ним в непосредственной близости, чтобы оценить «фронт работы», так сказать. Фронт впечатлял, поэтому я вздохнула и отправила ментальное послание Калипсо:
«Ты был прав, слабых мест нет. Придется следовать твоему плану „А“. Для гашения Искры мне понадобится хотя бы три секунды, не меньше».
«Я уже лечу к тебе», — коротко отозвался Калипсо.
— Он тобой пользуется, а ты, дурочка, ведешься, — продолжал тем временем Эйзерес каким-то странным монотонным голосом. — Думаешь, он тебя любит? Как бы не так? Что такое любовь, Ло-о-о-ори? Это обман. Всего лишь обман подсознания, который внушил тебе Калипсо. Он сильный менталист, настолько сильный, что может внушить тебе даже любовь. Ты позволишь ему и дальше пользоваться тобой, как марионеткой? Или все же расправишь крылья и проявишь себя в великих делах? Ты достойна большего, Ло-о-ори. Ты это и сама понимаешь. Ты достойна большего… Ты — достойна большего… Ты достойна лучшего… Ты — достойна…
Его голос становился всё более монотонным, гипнотизирующим, странно убаюкивающим. Я хоть и понимала умом, что меня пытаются околдовать, а все равно не могла противостоять желанию закрыть глаза и заснуть, и широко зевнула. Голова загудела, я будто оцепенела, возникло ощущение, будто эту самую голову пытаются просверлить своим настойчивым вниманием, стараясь пробить все ментальные блоки, которые Калипсо понавешал на меня, как ёлочные игрушки. Зрение на миг помутнело, и я крепко зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, то с ужасом уставилась на Эйзереса, зависшего в воздухе в паре метров от меня и смотрящего прямо мне в глаза с мрачной улыбкой. В этих сверкающих фиолетовых глазах, казалось, можно было разглядеть отражение своей стремительно приближающейся смерти.
— Наше-е-ел, — певуче произнес Эйзерес низким глубоким голосом крайне довольного собой человека.
А потом он взмахнул своими руками-плетями, которые сейчас приняли формых сотен острых клиньев, ринувшихся на меня.
Меня спас только мой теневой двойник, который молниеносно возник между мной и Эйзересом, отталкивая меня в сторону и принимая удар на себя. Двойник оказался в считанные секунды рассеченным надвое, а я уже отлетела в сторону и направила на Эйзереса целый град боевых чар, пытаясь воспользоваться его секундной заминкой. Мои шаровые молнии стали значительно опаснее и разрушительнее, особенно сильно ощущался скакнувший уровень магии после встречи с богами и их провокации на нашу раскачку магии.
Но все равно тщетно: Эйзерес мгновенно отреагировал и отбил все летящие в него молнии, да еще сразу по мне шарахнул такой мощной энергетической волной, что я предпочла уклониться от нее, а не пытаться отбить.
Как ни крути, а Эйзерес все равно был сильнее меня, и я не представляла, как его вообще можно победить. Мне удавалось срезать его руки-плети, вот только на них было очень сложно реагировать, потому что казалось, что эти чертовы плети пытаются окружить со всех сторон.
Да где там Калипсо, черт возьми?!
На самом деле проходили лишь секунды, но схватка с Эйзересом была такой стремительной, что каждая секунда казалось томительной минутой.
— Погасить меня удумали с помощью твоей магии, да? — зло пророкотал Эйзерес. — Ты в самом деле думаешь, что я позволю подпустить тебя к себе на расстояние вытянутой руки? Наивная дура!
А вот это он зря, оскорбления я очень не люблю.
Злость моя вылилась в короткую вспышку магии, которая выпустила вперед необычные золотистые шаровые молнии, полетевшие в сторону противника. Эйзерес щедро швырнул в них ответные боевые чары, но он не рассчитал тот факт, что это были не обычные молнии. Они не стремились навредить противнику, зато впитали в себя все направленные на меня чары и ринулись обратно — ко мне, к своей хозяйке. Золотистые шаровые молнии как магнитом втянулись в мои рога, засверкавшие чистым золотым светом. А потом с их кончиков слетел накопленный сгусток лишней энергии и полетел в Эйзереса, взорвавшись перед его носом.
Взрыв был такой мощный, что проломил все мои защитные блоки. Меня отбросило на самый край теневой грозовой тучи, в голове аж зазвенело.
Но важно было то, что взрыв проломил не только мои блоки.
Я, конечно, не убила этим взрывом Эйзереса, но неплохо так его поджарила.
Он гневно зарычал и кинулся было снова в мою сторону, но тут ему пришлось столкнуться с Калипсо, который ослепительной золотой вспышкой ворвался в грозовую тучу и сразу же хлестнул по Эйзересу энергетической плетью.
Противники моментально сцепились в такой ожесточенной схватке, что превратились в невнятный разноцветный клубок вспышек заклинаний и энергетических вихрей. Я успела увидеть только удивленный и одновременно разгневанный взгляд Эйзереса при виде ауры Калипсо.
Да-а-а, тут было чему удивляться и гневаться, потому что мощь Калипсо сейчас поражала. Если ранее Калипсо говорил, что мог только защищаться от заклинаний Эйзереса, у него не получалось нападать, то сейчас в сражении уверенно вел именно Калипсо.
Действуя согласно нашему плану, я пока оставила противников в стороне и спустилась поближе к земле. Согласно нашим договоренностям, Калипсо должен был как следует погонять Эйзереса, чтобы хоть немного вымотать его и заставить действовать иначе. Выбесить, разозлить. Когда противник бесится и начинает совершать ошибки на эмоциях, то можно воспользоваться его короткой слабостью. Ну и, в любом случае, моя основная задача состояла именно в решающем прикосновении к Эйзересу, до которого пока все равно невозможно было физически добраться. А чтобы его обездвижить, нужно было нехило так потрудиться и для начала — немного ослабить противника. Чем Калипсо сейчас и занимался.
Я завороженно наблюдала за разгорающимся на моих глазах сражением. Пространства грозовой тучи противникам было критично мало, они быстро вылетели за ее пределы, ни на миг не переставая швырять друг в друга смертельные чары. Эйзерес старательно отгонял Калипсо подальше от себя, удерживая на расстоянии руками-плетями, но Калипсо был более маневренным благодаря своим золотым крыльям, которые я непрестанно подпитывала своей энергией через нашу связку илунари-эруаля.
А еще — Калипсо умудрялся не только защищаться от этих плетей, но и хорошо атаковать по ним. Видимо, в эти моменты он как раз активно задействовал данное ему Небесное Благословение, потому что заклинания Калипсо, в отличие от заклинаний других волшебников, могли срезать эти плети и нейтрализовывать их. Калипсо при этом орудовал странными золотыми лезвиями, которые вылетали прямо из воздуха и со всех сторон сыпались на Эйзереса, а точнее — именно на его руки. Кажется, это было больно, потому что Эйзерес гневно выкрикивал ругательства и в конце концов психанул: убрал свои руки-плети, а сам вновь изменил телесность, приняв облик человека-тени. Видимо, надеялся так улизнуть от пущенных в него жалящих чар, которые попросту не смогут причинить вреда его телесности.
