Наконец гонка замедлилась, и подвесной кузов влетел в широкую комнату, маятником качаясь на тросе. Орфин судорожно выкарабкался из кабинки, и она тут же умчалась на второй круг. Вокруг звучал гогот.
Немного придя в себя, он осмотрелся. Похоже, кто-то решил организовать бар посреди свалки. Небо вместо крыши, голые пласты железа и бетона, сквозь щели между ними воет пурга. Беспорядочно наставлены столы и стулья разных эпох, но половина гостей сидит на серых блоках прессованной пурги. Торчащие из стен прожекторы отбрасывают конусы холодного света на призрачные руки и головы.
Вдруг кто-то со смехом похлопал Орфина по плечу.
— Добро пожаловать!
Не Макс: голос куда ниже и старше. Орфин обернулся и окинул взглядом добродушного на вид коренастого дядьку в клетчатой рубашке с закатанными рукавами. Он протянул Орфину полную рюмку и ободряюще кивнул. Поколебавшись долю секунды, Орфин опрокинул стопку. Напиток прожег горло правильным живым жаром. Он смачно выдохнул и почти простил этим фантомам издевательскую гонку на входе.
— Проходи, садись, — напутствовал мужчина, сам удаляясь к барной стойке.
— Постой. Что это за хрень была?
— А, поездочка? Так она ради «незабываемых» впечатлений, конечно. Теперь в твоей памяти на крупицу больше.
Один из призраков, болезненно худой мужчина с седой щетиной, жалостливо схватил бармена за рукав.
— Повтори… — он тряхнул пустой бутылкой.
— Не могу я больше наливать тебе в кредит, — бармен беззлобно развел руками. — Хочешь, подождем ловчего, он возьмет плату.
Мужчину заметно передернуло.
— Не надо его звать, — попросил он сиплым голосом. — Я могу и так… — Он пару раз кашлянул, явно пытаясь тянуть время. Следующие его слова прозвучали чуть более гулко и насыщенно: — В уплату я передаю воспоминания о восхождении на Монблан… наши разговоры на привалах… как я отморозил там палец, как солнце слепило глаза. Пусть моя память о горах отныне служит мнемой. Этого, — голос снова стал слабым и старческим, — должно хватить на весь кредит.
Полминуты бармен будто переваривал полученные воспоминания. На его лице не было удовольствия — напротив, он хмурился, как человек, заполняющий бухгалтерскую книгу. Наконец он кивнул и поставил перед бывшим альпинистом бутылку.
Орфин подошел к бару. От алкоголя по телу разливалось приятное расслабление и тепло. Несколько призраков столпились перед ним, называя заказы. На него поглядывали, но без особого интереса. Должно быть, подобное появление новичков — обыденность для этого места.
Бармен готовил напиток офисному клерку — стакан возник в его пальцах сам собой, свившись из воздуха. Как заправский алхимик, он накидал в него ингредиентов и наполнил дразняще-яркой синей жидкостью. Сделав первый глоток, клиент вдруг начал безудержно хихикать. Пытаясь отойти от бара, он расплескал половину напитка. Многие остались безразличны к его поведению, но одна женщина в зале подняла руку и требовательно заявила: «Сода, мне того же!»
Мимолетная симпатия, вызванная дружелюбным приветствием бармена, сменилась настороженностью. Зачем Макс его сюда отправил и где он сам? Еще этот «подарочный» шот… едва ли они отпустят Орфина, не потребовав плату.
Когда у бара наконец подошла его очередь, он изобразил беззаботность и приветливо кивнул бармену.
— Может, расскажешь, как у вас тут всё устроено? Сода, да?
Бармен кивнул и ткнул пальцем в бейдж на груди. Там, и правда, значилось это странное прозвище.
— Без проблем. Я могу одновременно рассказывать и варить, так что закажи сперва, а потом спрашивай.
— А что у тебя есть?
— Любые напитки и еда, какие ты помнишь. Ну, или если быть честным, какие помню я, — он улыбнулся, и на правой щеке залегла ямочка. — Но думаю, подберем под твой вкус. Ну, а коли еда не мила, могу предложить кино — это у нас всякие лихие и горячие сны, чтоб снова почувствовать себя живым. Итак?..
— Слушай… — Орфин потер переносицу. — Я от Макса.
— Хм, — лицо Соды едва заметно помрачнело.
— Ты знаешь женщину, которая умеет превращаться в птицу? — спросил Орфин напрямик.
Сода прищурился, но вместо ответа дёрнул какой-то рычажок под стойкой. За баром вдруг с лязгом поднялась заслонка, и открылся узкий проход в темноту.
— Тебе туда.
— Что?
— Там лестница, ступай. Макс будет ждать тебя наверху.
— Выглядит не слишком… гостеприимно.
Сода отвел взгляд и замялся, отчего тревога Орфина только усилилась.
— Так что насчет гарпии?
— Да, — Сода поднял глаза. — Она тоже там.
С тяжелым сердцем Орфин нырнул в узкий проем и взобрался по скрипучей лестнице, стараясь не смотреть на торчащие внизу арматурные штыри. Он попал в аскетичную комнату, похожую на гараж. Узкий проход за ним с лязгом закрылся.
Макс что-то пылко говорил сухопарому бандиту, чьи выбеленные волосы торчали высоким гребнем. На черной кожаной безрукавке незнакомца блестели металлические вставки. Скулы выдавались вперед, впадины глазниц зловеще темнели, отчего лицо напоминало череп. Но самым вычурным было раздвоенное лезвие, которым заканчивалась правая рука фантома.
— А вот и он! — взволнованно объявил Макс, махнув рукой на Орфина. Глаза второго призрака — Стилета? — прожгли насквозь, как лазеры.
— Посмотрим, — процедил панк и направился к Орфину, шагая с грацией гепарда.
Молниеносно вскинув руку — ту, что с пальцами — он чиркнул Орфина по плечу. Прикосновение обдало морозом, точно как хватка Геласия. Страх сдавил горло. Пятясь, Орфин заметил пару громил, замерших по углам.
— Типичный минор, — заключил Стилет со сталью в голосе и обернулся к Максу. — Пригодится, вот только… это ничего не меняет,
— Стой-стой, — залепетал тот. — Я же привел его в уплату!
Орфин мрачно выдохнул и сжал зубы. Его худшие опасения подтверждались. Пурга — водоворот из хищников и жертв, и, твою мать, как же ему надоело быть жертвой.
— Ты сюда даже не собирался! — встрял он, стараясь говорить громко и уверенно. — Привел он меня, как же! Это я тебя привел!
Но мужчины словно его не слышали. На миг он ощутил себя в полной мере призраком, невидимкой.
— Дело не в долге, а в верности, — сказал Стилет убийственно тихо. — Ты продал нашу рецептуру церковникам. Я такого не прощаю.
— Что? — возмутился Макс. — Неправда! Я не!..
— Почему тогда они не закупают больше?
— Они строят мост! Им не до леты сейчас! Их до усрачки напугал налет, и они все силы на второй остров бросают. Серьезно, Стилет, я ж не дебил, чтоб идти против тебя!
Главарь хмыкнул, призадумавшись. В короткой тишине Орфин увидел шанс стать в его глазах человеком, а не закуской.
— Не верьте, — сказал он желчно. — Для стройки Приюту нужно больше леты, а не меньше. Чтоб рабы не роптали.
Стилет с прищуром покосился на него, немного удивленный, словно вовсе забыл о его присутствии. Его смягчившийся было взгляд снова заледенел и пробуравил Макса.
— Д-да кого ты слушаешь! — залепетал тот. — Да я никогда бы!..
— Заткнись. Я давно знал, что ты барыжишь на сторону — ладно. Но теперь ты зарвался.
— Я правда не!..
Не дав договорить, Стилет вонзил двузубец ему в шею. Орфин окостенел, потрясенный внезапной жестокостью. Макс трепыхался, как рыба на вертеле. Его глаза остекленели, рот исказила гримаса. С едва слышным свистом память перетекала из него в стальную руку ловчего.
Секунды тянулись одна за другой, поразительно долгие. Орфин с ужасом и виной ждал, что Макс развеется пургой, но в последний миг Стилет дал парню сползти по лезвиям и упасть, а затем подал знак громилам:
— Вниз его.
Он обтер двузубец о джинсы и повернулся к Орфину.
— Так-так… И что же нам делать с тобой? — нараспев произнес он, и в глазах зажегся хищный огонек.
— Стой!.. Я… — он попытался судорожно придумать, что могло бы остановить банду, но в голове звучал статический шум. Он мог лишь сделать последнюю отчаянную ставку. — Мне нужно встретиться с Гарпией, — выпалил он. — Она меня звала!
