— Я убью эту тварь, — рычу я. — Расчленю собственными руками. Эта сука приходила ко мне и выражала сочувствие. Она думала, что Меланья мертва. Она знала, что виновата. Тварь. Мерзкая тварь.

— Остынь, Гер. 

— Мне нужно к Меланье. Нужно остановить её, пока она не уехала.

— Зайди сначала к Марику. Потом поедешь. И, Гер, — окликнул он, когда я был у двери, — не наломай дров. Она тебя ждала тогда. Спала с твоей рубашкой в руках. Представь её боль в тот момент, когда она увидела тебя... не тебя, а того ублюдка. 

— Хорошо. Спасибо, — я вышел из кабинета. — Проводи меня к Марику. Живее, — рыкнул Леоне.

Девушка подскочила и засеменила по коридору. Я направился следом.

— Свободна, — бросил ей, заходя в кабинет Марика. — Показывай, что на твоё усмотрение будет вписываться в коллекцию, — сказал мужчине, который склонился над столом.

Я подошёл к нему и, встав плечом к плечу, стал рассматривать ювелирные украшения. Взгляд упал на портрет в золотой рамке. С него на меня смотрела копия Меланьи. Только глаза у неё были серые. Как мои.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Марик, — прохрипел я, вцепляясь пальцами в предплечье мужчины, — кто это?

— Моя невеста, — услышал ревнивые нотки в его голосе.

— Ты знаешь её родителей? — я не мог оторвать взгляд от девушки на портрете.

— У нас общие родители.

— Что? Ты извращенец? — я неприлично вытаращился на мужчину.

— Мы оба приёмный, — Марик дёрнул плечом, сбрасывая мою руку. — Её удочерили, когда ей был месяц.

— Её удочерили в Харте? — сердце замерло, пока я ждал ответа.

— Вы откуда знаете? — Марик сжал кулаки. Ревнует.

— Кажется, она моя кровная дочь.

— Что ты несёшь? — мужчина схватил меня за воротник рубашки и встряхнул. — Где ты был, папаша, все двадцать лет?

— Я думал, что она умерла, как и её мама, — я смотрел в глаза Марику, показывая, что я не слабее его. — Я хочу её увидеть. Хочу увидеть свою дочь.

— Я поговорю с ней. Спрошу, хочет ли она этого, — уже спокойно ответил он. 

— Спасибо, — радостно выдохнул я. — Спасибо. 

— Нам нужно выбрать, — указал Марик взглядом на стол. 

— Выбери сам, — я понял, что больше не могу ждать ни минуты. — Мне нужно уйти. Можно я возьму её портрет? Я должен сказать её маме, что она жива.

— Элионора, — Марик протянул мне рамку. — Её зовут Элионора.

— Спасибо, — снова поблагодарил я. 

Больше не медля ни минуты поспешил к своей Принцессе. Я больше не дам ей уйти. 

Меланья

Я сидела на кухне, подогнув ноги под себя, когда кто-то постучал в двери. Папа ушёл пять минут назад, и я решила, что он что-то забыл. Распахнув дверь, увидела взволнованного Гереха. Таким я его не видела никогда.

— Принцесса, — он потеснил меня, — мне нужно тебе многое сказать, — Гер захлопнул дверь и оперся на неё спиной. — Я тебе никогда не изменял, малышка. Никогда бы не смог, маленькая моя. Тот, кого ты видела вместо меня был перевертышем. Я вернулся домой только восьмого сентября. Я физически не мог быть вместе с Диланией. Понимаешь? — Гер притянул меня к себе, положив руки на талию. — Я приехал тогда, когда в твоём доме уже жили другие люди.

— Ты назвал Ювелирный Дом в честь меня? — тихо спросила я, носом втягивая его запах. 

— Да, — он расстегнул верхние пуговицы рубашки и распахнул её, открывая вид на грудь.

Я увидела белые шрамы, которые не заметила вчера. Меланья. Одно слово. 

— Гер… Родной… — пальчиками провожу по шрамам. — Зачем? 

— Чтобы помнить. Чтобы ты всегда была в моём сердце. Всегда.

— А если бы ты встретил истинную? — я положила ладонь ему на щёку.

— Мне было всё равно. Для меня ты единственная, — Гер прикрыл серые глаза.

— Я столько лет винила тебя. Столько лет считала, что ты предал меня и нашу девочку, — я почувствовала, как слёзы заструились по щекам. 

— Маленькая… — Герех стёр слёзы с моих щёк. — Наша девочка жива. 

— Что?

— Её зовут Элионора. И она скоро выходит замуж, — Гер немного отсранился и протянул мне рамку с портретом.

Я дрожащими руками взяла её. С неё на меня смотрела молодая девушка, поразительно похожая на меня. Мир резко изменил свои очертания. Я поняла, что смотрю на Гера снизу вверх, а рамка с портретом лежит на полу.

— Рысенок мой, — Герех присел передо мной на корточки и протянул руку, в которую я тут же уткнулась носом. 

Запах его стал сильнее. Насыщеннее.

— Ты обернулась впервые? — подхватив меня на руки, мужчина направился вглубь дома. 

Я мяукнула.

— Моя девочка, я так скучал, — тихо прошептал мужчина. 

Я представила себя в облике человека и обернулась обратно. Зажмурив глаза, коснулась губ Гера мягким поцелуем. Комната озарилась ярким светом. Герех зарылся пальцами в мои волосы, притягивая моя голову ближе и углубляя поцелуй. Мужчина зарычал, пальцами поглаживая меня по шее.

— Ты моя! — властно рыкнул моя. — Моя на всю жизнь. Слышишь? До конца моих дней.

— Твоя, — я обхватила ладошками его лицо, заглядывая ему в глаза. — Только твоя, слышишь, любимый? Больше никуда от тебя не денусь.

Герех прижал меня к своей груди, поглаживая меня по голове. Я слушала, как бьётся его сердце и впервые за двадцать лет чувствовала себя такой счастливой за двадцать лет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эля

— Рик, я боюсь, — шепчу я, сжимая ладонь любимого.

— Тише, солнышко моё, — Марик целует меня в висок и прижимает ближе к себе. — Они волнуются не меньше тебя, Эля. Они думали, что потеряли тебя. Несли эту боль все двадцать лет. А ты узнала об этом только неделю назад. Им тяжелее, поверь, — поглаживая меня по спине, сказал парень. 

Мы стояли перед дверьми дома, в котором нас ждали мои родители. Мои кровные родители.

Вчера пришёл Марик с работы. Взбудораженный и чем-то обеспокоенный. Второй день на работе выдался тяжёлым, подумала я, усаживая его за стол. Но Рик не ел. Он хмурился и поглядывал на меня.

— Что-то случилось? — опустившись на стул рядом с ним, спросила я. — Ты слишком напряженный, — накрыла ладошкой его пальцы на столе.

— Мне нужно сказать тебе что-то важное, Элионора, — переплетая наши пальцы и заглядывая мне в глаза, сказал Рик.

— Что? — я начала нервничать.

— На работе я познакомился с нашим начальником…

— И???

— Он увидел твою фотографию на моём столе и стал о тебе раскрашивать. Оказалось, что ты похожа на его любимую. Как две капли воды… Только глаза у тебя другие. Его…

— Ты что это... Это мой… Папа? — выдавила я.

— Да, твой отец. Он хочет с тобой встретиться, — Рик напряженно смотрел на меня, ожидая мою реакцию.

— А почему они…

— Они не знали о тебе. Малышка, — любимый обхватил моё лицо ладонями, заглядывая в мои глаза, — если бы что-то сложилось иначе, мы бы могли не встретиться, понимаешь?

— Понимаю, Рик, — заторможенно кивнула я.

— Ты согласишься встретиться с ними? — спросил Рик.

— Конечно! Я последнее время часто думала о них. Постоянно. Натафья рассказала мне про моя маму. Оказывается, что её отец заплатил главному врачу и попросил никому не говорить о том, что она выжила. Даже матери её. Получается, что отец не знал? Я имею ввиду, мой отец не знал, что мы живы?

— Не знал. Малышка, я с ним говорил две минуты. Он куда-то спешил. Лучше сама с ними поговори и всё узнай, — Рик ласково улыбнулся.

— Хорошо.

И сейчас я стою у двери и не решаюсь постучать.

Вдруг дверь отворяется. На пороге стоит миниатюрная девушка, которая похожа на меня, как две капли воды. Или я на неё? Только глаза у неё другие. Карие. Глубокие. Умные. Марик удивленно выкидывает брови, когда видит её.