— Но ни ты, ни я не похожи на родителей, — продолжала настаивать она. — У мамы глаза голубые, а у папы сиренивые. А у меня серые. У тебя зелёные. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я вдруг вспомнил странные сны, в которых видел себя в детском доме. Я точно знал, что это детский дом, потому что мы часто туда ходили. Приносили подарки детишкам. А что если… Что если малышка права?

— Любимая, давай отложим разговоры на потом. Ведь проще спросить у родителей, чем гадать и надеяться. 

— Хорошо, — всхлипнула она, вновь начав плакать.

Я прижал её к груди и начал ласково поглаживать по голове, успокаивая. Эля заснула, доверчиво прижимаясь ко мне. А я ещё полночи лежал рядом и смотрел на то, как она спит. Боялся, что если закрою глаза, то она исчезнет. Растворится. 

Меланья

— Анастасия, зайдите ко мне, — слышу громкий крик из кабинета начальника.

Я тяжело вздыхаю и закатываю глаза. За последний месяц не было ни единого дня, чтобы Герех меня к себе не вызывал. Он придирается ко мне по любому поводу, по любой причине. То завитушка нарисована не так, то слишком сильно нажимаю нажимаю на карандаш, то нарисованные украшения слишком просты или замысловаты. Я безумно устала от его глупых придирок. Устала от того, что не могу избавиться от своих глупых чувств к нему. Что мои чувства были сильнее крика разума. Устала от того, что приходится видеть его каждый чёртов день. Видеть его серые глаза, его изогнутые в полуулыбке губы, его любимый профиль. Боялась, что просто напросто сорвусь и выскажу ему все свои накопившиеся обиды. Боялась, что признаюсь ему в том, что я — Меланья.

Что я та девчонка, чьи чувтсва он безжалостно растоптал двадцать лет назад.

— Анастасия, — снова рявкнул Герех.

Я поймала сочувствующие взгляды коллег, встала из-за стола и направилась в кабинет мужчины. Кратко постучала в дверь и услышала:

— Входи!

Я скользнула внутрь, расправив плечи и набрав в грудь больше воздуха, как перед прыжком в воду, и застыла у двери. Лёгкие тут же наполнились знакомым запахом, который витал в кабинете. 

Я посмотрела на Гереха, который явно быд чем-то недоволен. Мужчина тяжело дышал, втягивая и выдыхая воздух сквозь стиснуьые зубы. 

Мысли в голове тут же пустились в пляс, сталкиваясь друг с другом и мешая связно думать. 

— Какого чёрта на тебе такая короткая юбка? — рявкнул он, вставая с кресла и упираясь кулаками в стол.

— Короткая? — я опустила взгляд на юбку, которая была ниже колен.

— До неприличия! — процедил Герех сквозь стиснутые зубы.

— Мой муж мне позволяет носит такую одежду, — я с вызовом смотрела в серые глаза, в которых сейчас бушевал шторм. — Только он может мне указывать, что носить, а что нет!

Желваки заиграли на любимом лице, и я с удовольствием поняла, что он ревнует.

— Это всё, что Вы хотели мне сказать? — насмешливо спросила я.

— Сядь, — сказал он мне, кивнув на сиденье напротив. 

Я опустилась на стул, стараясь вдыхать его запах через раз. Хоть я дышала неглубоко, его сильный запах врывался в моё сознание, воскрешая там до неприличия откровенные картины. 

Низ живота опалило горячей волной желания, и я сильнее поерзала на стуле, пытаясь сосредоточить своё вниманин на Герехе и на том, что он мне говорит. Я крепко зажмурилась до кругов перед глазами и сосчитала до пяти. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Мне стоит выкинуть все воспоминания из головы.

— Ты меня слушаешь? — низким, чуть хрипловатым голосом спросил Герех. 

Я вскинула глаза и попала в омут черных, как сама ночь глаз. Как в тот день, когда мы оказались в одной комнате в доме Милы. 

— Да, — выдохнула я сипло, — слушаю.

Мужчина обошёл стол и положил бумаги с рисунками на стол передо мной. Склонившись и практически касаясь своей грудью моей спины, стал пальцем водить по рисунку. Я смотрела на его длинные сильные пальцы и вспоминала.

Вспоминаю, как я лежу на его кровати обнаженная и совершенно открытая, а он медленно блуждает рукой по моему телу. Оглаживает кончиками пальцев мою шею, обхватывает ладонями мою грудь, а потом опускает голову и втягивают сосок. Меня подбрасывает на кровати и я несдержанно стону, выгибаясь в пояснице.

— Тише, моя малышка. Тише, сладкая моя,  

— шепчет тихо, щекоча дыханием кожу груди. 

Его пальцы оглаживают бёдра, опускаясь вниз, к самому сокровенному местечку. Я беззастенчиво раздвигаю ноги шире, прося его о большем. И наконец пальцы, эти длинные сильные пальцы накрывают лобок, собирая влагу и нажимая на клитор.

— Вот так, девочка моя, — Герех целует мой пупок, кружа языком вокруг него.

Я дрожу и несдержанно стону. 

— Ещё, Гер, — молю я, хватая его за запястье и умоляя не прерывать эти прикосновения. — Пожалуйста, Герех! 

— Люблю тебя, принцесса моя. Люблю, девочка моя, — шепчет он, садясь на пятки и окидывая меня восхищенным взглядом. 

Продолжая ласкать меня пальцами. Смотря на то, как я мечусь на кровати, беспрерывно облизывая губы.

— Принцесса, — шёпот практически в самое ухо.

— Что? — дернулась я, выныривая из своих воспоминаний.

Это было невозможно чувствовать его горячее тело настолько близко, чувствовать его запах, которые погружает меня в эти воспоминания. 

— Я говорю, обрати внимание на то, что тут нужно внести поправки, — Герех невзначай коснулся моей руки.

Я вздрогнула всем телом и не сдержала тихого стонастона, тут же прикусив губу до крови.

— Я всё поняла, — я вскочила из-за стола, ударив Гереха головой по подбородку и бросиласт на выход.

— Я не закончил, — тяжелая ладонь опустилась на дверьдверь прямо возле моего лица, захлопывая её.

Горячее тело с силой прижалось к моей спине. Горячая напряженная плоть вжалась в мою поясницу. Я почувствовала всю силу его желания. Я задрожала, как загнанный в ловушку зверёк.

Голова кружилась. Ноги подкашивались, и я пальцами цеплялась за ручку двери. Грудь тянуло, а низ живота надился желанием. Будто кипятком плеснули. Я хотела его до одури. До звездочек перед глазами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Меланья

— Пусти меня! — из последних сил сказала. — Пусти, Герех! У меня есть муж.

Герех зарычал и силой ударил кулаком в дверь. Я всхлипнула и зазажмурила глаза. 

— Мне всё равно, — Гер обхватил ладонью мою шею. — Я знаю, что это ты, принцесса. Я знаю, Меланья. Знаю, девочка. Прекрасно знаю, что это ты. Не знаю только, что за игру ты затеяла. Твой запах, твоя улыбка, твой смех. 

— Пусти, — зашипела я, упираясь руками в дверь и отодвигая его спиной. — Я ненавижу тебя! Ненавижу! — страсть, желание, любовь и ненависть смешались во мне. — Ненавижу тебя, придурок! — прошипела я прямо в его губы, разворачиваясь к нему лицом.

—  А я тебя... — Герех дёрнул меня на себя и оставляя несколько миллиметров между нашими лицами.

Я смотрела в грозовые глаза напротив и тонула в них. В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь нашим загнанным дыханием. Его запах, его горячее дыхание на мои губах, жар его тела... Так близко... Невыносимо близко... Он меня ломал. Я чувствовала ломоту во всём теле. Чувствовала, что умру, если не прикоснусь к нему. Если не почувствую его поцелуй на своих губах. Если не почувствую его сильные руки на своём теле. 

Мужчщне сдержался первым, впившись поцелуем в мои губы. Горячим, несдержанным, властным. Подчиняя меня себе, подчиняя меня своей воле. Языком он проскользнул в мой рот, ззахватывая мой язык в танец. Я застонала и зарылась пальчиками в его волосы. Чуть оттгивая платиновые пряди назад. Лаская ладошками сильную шею.  Как же я скучала по нему. Как же мне не хватало его. Его сильных рук. Его ласковых, но властных прикосновений.