— Знаешь, — парень пнул камень, — я мечтаю о такой любви, как у вас, — признался он, вгоняя меня в краску. — Хочу любить кого-то так же сильно, как и Гер.

Защищать. Оберегать. Видеть в ней смысл своей жизнь. Умирать и возрождаться. И мечтаю о том, чтобы рядом со мной была такая же любящая девушка. Чтобы она дарила мне заботу и ласку. Чтобы рядом с ней я чувствовал себя самым значимым мужчиной, самым сильным и любимым.

Я вижу, как горят ваши глаза, когда вы смотрите друг на друга.

Каждое пересечение ваших взглядов это прикосновение. Трепетное. Нежное, — Эрик дёрнул себя за волосы. — Вы настолько гармонично смотритесь друг с другом, что не остаётся сомнений, что вы истинные.

Я когда первый раз увидел Гера. Когда я украл у него деньги из кармана, — парень густо покраснел, — я увидел угрюмого и злого парня, который не любит весь мир. Вроде он мне помогал, но делал это как-то… со злостью… с осуждением.

Он в том вечер ушёл. Оставил меня одного в своём доме. Я сидел на краю дивана и боялся сделать что-то не так.

А на следующий день в дом пришла ты.

Невероятно светлая. Светлые волосы, белая кожа. Ещё на тебе был надет белый свитер и юбка. Ты будто осветила собой всю комнату.

И Гереха.

Он стоял за твоей спиной и смотрел на твою макушку.

Он так смотрел на тебя, будто… Я не знаю, как это описать.

Будто ты его мир.

И я понял, что он до безумия любит тебя. С первого взгляда на вас, понял, что он безумно любит тебя.

И если бы не твоя мягкость… Если бы не ты, то я сомневаюсь в том, что он бы позвал меня в свой дом… Сомневаюсь, что он бы меня оставил жить.

Но твоё удивление, твоя радость, что он безвозмездно кому-то помог… Они сделали его невероятно счастливым.

Я узнал его ближе. Полюбил его, как родного брата. И мне тоже тяжело, Меланья, что он уехал. Потому что он научил меня быть сильным. Научил полагаться только на себя и на свои силы.

— Эрик, — я заключила парня в объятья, утыкаясь носом ему в подмышку. — Откуда ты такой рассудительный? — всхлипнула я. — Ты же знаешь, что я тебя обожаю, рыжик?

— Знаю, принцесса, — Эрик аккуратно сжал объятья. — Ты сказала ему, что беременна? — спросил парень.

— А ты откуда знаешь? — я удивлённо смотрела на парня.

— Ну… ты стала ещё нежнее, спокойнее. Иногда плакала по пустякам.

— Ох… Я сама поняла недавно. Несколько недель назад, когда увидела, что живот слишком круглый. Попросила нашего целителя сделать зелье, чтобы проверить беременность. Оказалось, что сейчас уже двадцать три недели, — я расплылась в улыбке.

— Я так рад! — искренне рассмеялся Эрик. — Так ты сказала Геру?

— Сказала. Он предложил жениться.

— Ты ведь согласилась? — Эрик затаил дыхание.

— Ты что? Конечно!

— Поздравляю! — парень крепче меня обнял, поглаживая по спине. — Уверен, что вы будете прекрасными родителями.

— А ты будешь прекрасным дядей, — улыбнулась я, заглядывая в его лицо и наблюдая за реакцией.

— Дядей? — Эрик неверяще вглядывался в моё лицо. — Ты не шутишь?

— Я хочу, чтобы ты был дядей нашего ребёнка. Ты невероятный парень. Думаю, что Герех будет согласен. Что скажешь на это?

— А ты как думаешь? — возмущённо спросил Эрик. — Конечно, хочу!

Несмотря на грусть из-за отъезда Гереха, настроение приподнялось.

Эрик проводил меня до дома и, чмокнув в щёку, побежал домой.

Я вошла в дом и только подняла ногу, чтобы подниматься по лестнице, как сзади раздался ехидный голос матери.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Уехал твой любимый? — в её голосе сквозило презрение.

— Уехал, — тихо согласилась я.

— Этот нищеброд заделал тебе ребёнка и уехал, помахав ручкой, — она приблизилась ко мне со спины.

— Он не нищеброд, — твёрдо сказала я. — И он не заделал ребёнка. Наш ребёнок это плод нашей с ним любви. Не смей равнять всех по своим мерзким меркам.

— Ты как с матерью разговариваешь? — с силой женщина развернула меня лицом к себе. — Осмелела? — она замахнулась для удара.

— Никогда не боялась, — я перехватила её запястье и с силой сжала пальцы, заставив её вскрикнуть. — Ты больше никогда не посмеешь ко мне притронуться! Никогда, слышишь меня?

— Ты что себе позволяешь? — шипела она, пятясь назад под моим напором. — Ты никто, чтобы мне указывать! Я твоя мать!

— Я терпел тебя всю жизнь. Терпела твои побои за любую провинность, даже за ту, которую я не совершала. Я терпела это, потому что любила тебя. Но больше я терпеть это не намеренна. Я буду защищать себя и своего ребёнка. А если понадобится, сообщу всё папе. Больше жалеть тебя не стану.

— Жалеть? Меня? — пьяно рассмеялась она. — Ты себя пожалей! Твой Герех уехал от тебя подальше, чтобы сбежать от тебя. Ты посмотри на себя! Осталась одна. Беременная. Кому ты нужна такая?

— Тебе нужно поспать, мама, — я толкнула её на диван, в который она упёрлась ногами, пятясь от меня. — Я не хочу слушать твой пьяный бред, завистливой женщины.

Я резко развернулась и, больше не обращая внимания на пьяные выкрики в спину, пошла в свою комнату.

С каждым днём я разочаровывалась в этой женщине всё больше и больше.                                                                                                                

Меланья                                                                                  

Придерживая округлившийся животик, медленно бреду на рынок, чтобы купить себе пряников и свежего молока.

Несмотря на слабость во всём теле и постоянную сонливость, которые сопровождают меня с самого начала беременности, настроение сегодня приподнятое.

Сегодня наступила осень, а это значит, что мой Герех скоро приедет.

Мысли об этом греют, и я невольно начинаю улыбаться.

В письмах он говорил, что хочет, чтобы мы свой брак закрепили в церкви.

С согласия богов.

А мне было всё равно. Всё равно как и где пройдёт наша свадьба.

Главное с ним.

Самым важным было для меня стать полностью его.

От кончиков пальцев до кончиков волос.

Чтобы я гордо могла звать его своим мужем.

— Скоро, малышка, папа наш приедет, — погладив живот и почувствовав лёгкий пинок ножкой, прошептала я. — Подождёшь своего папочку, прежде чем появляться на свет?

Я свернула на широкую дорогу, которая вела прямиком на городской рынок, когда услышала до боли знакомый голос.

Я подумала, что мне показалось, и продолжила свой путь, но знакомый голос раздавался из-за угла.

— Дилания. Булочка моя. Как же я мог тебя не замечать, если ты всегда была рядом? Ты такая красивая.

Я двинулась на голос будто во сне.

Не веря своим ушам.

Надеясь на то, что слух меня подводит.

За аккуратным заборчиком, который огораживал двухэтажный дом, во дворе, тесно прижавшись друг к другу и не оставляя между телами свободного пространства, стояли двое.

Герех и Дилания.

Я несколько раз моргнула, надеясь на то, что и зрение меня подводит.

Надеясь на то, что мне просто показалось.

Надеясь на то, что я просто слишком сильно соскучилась Гереху, и он мне мерещиться везде.

Но представшая перед глазами картина меняться не желала.

Герех, мой Герех, стоял во дворе чужого дома и прижимал к себе Диланию.

Его правая рука зарылась в её волосы, а левая ласково гладила по лицу.

Сердце в груди сжалось в тисках боли. Мне казалось, что я проглотила иглу, и она вошла в моё сердце.

Я положила руку на грудь, пытаясь унять эту боль. Пытаясь не задохнуться от разрывающих меня на части чувств.

Герех запрокинул лицо девушки назад и впился поцелуем в её губы.

Слёзы градом текли по щекам, когда я смотрела за тем, как Дилания отвечает ему.

Подаётся навстречу губам, которые я так сильно любила целовать.

Зарывается пальцами в волосы, которые я перебирала своими пальцами, когда Герех лежал на моих коленях.