— То есть, — Лира склонила голову набок, пытаясь осознать необычность ситуации. — Наняться? Прямо в наш штат?

— Ну, да. Пока оплаты не надо, мне необходимо лишь убежище, еда и лечение.

— И зачем мне нанимать вас, господин Эдвин…

— Эдвин Моуз. Понимаете ли, такая щекотливая ситуация… Я являюсь одним из немногих в этом городе, кто открыто противостоит Дауду Шенну. С вашей поддержкой я, скорее всего, справлюсь с ним.

Бровки Лиры приподнялись. Предложение заинтересовало не только ее, но и меня.

— Вы имеете в виду защиту поместья?

— Я имел в виду отнюдь не поместье, мисс, — с улыбкой покачал головой Эдвин. — Я доподлинно знаю, что ваше поместье находится под хорошей защитой. Иначе в ваш магазин уже наведались бы налетчики. Я говорю о, так сказать, внешних операциях. Я был немного вхож в тень города, так что знаю, за какие ниточки надо дергать.

— И какие же претензии у вас к Шенну? — полюбопытствовала Гиз.

— У него мои вещи, — нахмурился Эдвин. — Они незаменимы.

— Например?

— Это допрос? — бровь сонитиста изогнулась.

— Из чистого любопытства, — состроила глазки волшебница.

— Мой инструмент, — вздохнул Эдвин.

— Какая нам действительная практическая выгода от вашего присутствия, мистер Моуз? — потребовала ответа Лира.

— С вашей помощью я смогу гораздо быстрее сломить Дауда. Я уже давно ищу его, даже пришлось устроиться в городской дозор, но Дауд выдавил меня оттуда. Я потерял место в гостинице, а под конец этого чудесного дня на меня устроили засаду. Если б не вы…

— Как я могу вам доверять? Вы с равной вероятностью можете быть человеком Шенна, — прищурилась ведьма.

С трудом Эдвин приподнялся на кровати, поправил недлинные русые волосы и произнес:

— Дух Двух смертей, забери мою душу, если я служу человеку по имени Дауд Шенн, или каким-либо образом имею с ним дела!

Лира вскрикнула, Гиз почему-то зажала уши руками… И ничего не случилось, только мигнул свет в лампе над кроватью. Немая сцена длилась порядка двадцати секунд, после чего еще бледная Лира обратилась к Эдвину:

— Не знаю, кем вас считать — человеком невероятной решительности или безумцем.

— Безумцем вполне подойдет, — улыбнулся Эдвин. — На подобную решительность могут пойти только они. Другая клятва не обладает подобной эффективностью.

— Что есть, то есть. Что ж, мистер Моуз, отдыхайте. О конкретных деталях нашего контракта поговорим позже, — кивнула Лира.

— Замечательно, — счастливо улыбнулся Эдвин. — Хотел еще поинтересоваться, а откуда вы выписали столь чу́дного котенка? И как вы обучили его инферналистскому волшебству?

Все трое посмотрели на меня. Я внимательно посмотрел на Эдвина, потом на Лиру.

— Лира, он мне нравится, — заявил я.

— И почему же? — опешила ведьма. В это время Эдвин молча пялился на меня.

— Пока он единственный человек, кто не назвал меня крысой при первой встрече, — я запрыгнул на кровать к Эдвину. — Будем знакомы, мистер Моуз. Я Джаспер. И уж простите за тот инцидент при туше мотылька.

— Да ничего, — медленно кивнул Эдвин. — Отмечу ваш профессионализм.

— Вы интересный человек. Полагаю, мы сработаемся.

***

Ближе к вечеру я имел удовольствие наблюдать сонитиста в действии. В это время Лира готовила новые зелья, галгара и Призрак занимались своими делами, а Гиз сидела в «моем» кресле (я обосновался в кресле Лиры) и читала книгу, украдкой поглядывая на волшебника.

По словам Эдвина, он интересуется в основном «гармоническими колебаниями». Как охотно пояснил сам волшебник, Мощь Шума может облекаться в три формы: гармонические, резонансные и какофонические колебания.

На деле все было просто — Эдвин сидел у растопленного камина в гостиной, привалившись к медленно разогревающемуся камню, и прикладывал тонко пищащее лезвие своего кинжала к многочисленным порезам и огнестрельному ранению.

Кинжал у Эдвина был прямо на загляденье. Длиной с предплечье, с прорезиненной ребристой рукоятью. Сердечник из твердого металла, а лезвие и обух из более светлого и мягкого, с примесью меди — этот сплав лучше проводит колебания. На самом деле это был не столько кинжал, сколько мультиинструмент — так называемый армейский резонатор. Почти не требует заточки, отлично проводит все три типа колебаний — им можно как разрубить противника на куски, так и подлечиться, что нам и демонстрировал Эдвин. Лезвие заставляло мелкие порезы затягиваться полностью, а крупные — подживать.

Естественно, для этого Эдвину приходилось сидеть с обнаженным торсом. Я вовсю пялился на татуировку под его ключицей. Словно бы две буквы «L» повернули под 45 градусов.

— Эдвин, а у твоего тату есть обозначение? — поинтересовался я.

— Ага. Это тип моего инструмента.

— А есть типы?

— Струнные, духовые, клавишные и ударные. Мне повезло — у меня струнные.

— Что будете предпринимать? — поинтересовалась Гиз, бросая очередной быстрый взгляд.

— Сейчас надо зарастить пару царапин, после этого буду дальше раскручивать клубок, — ответил волшебник, немного изменяя высоту писка кинжала и прикладывая его к шву пулевого ранения.

В гостиную вошла Лира, вся в облаке ароматов трав и спирта.

— А как вообще так получилось, что вы пришли к нам с таким ранением?

— У меня длинная и не самая приятная история. Понимаете ли, за Даудом стоит какая-то организация, и им зачем-то потребовалась моя Табакерка. Собственно, у меня с ним не было никаких дел, пока его головорезы не выкрали ключ от нее, а заодно мой инструмент. Это произошло в Красных Княжествах, в Диртце, и след вел досюда. Полагаю, что координаторы Дауда приказали ему возглавить тень города. А с его-то способностями…

— Сильный волшебник? Вертексиалист или другой сонитист?

— Бери выше, — усмехнулся Эдвин. — Я почти полностью уверен, что он вермиалист.

Спина Гиз моментально выпрямилась. Лира же нахмурилась и продолжила диалог:

— Буквально за несколько минут до вашего появления к нам приходил констебль, уведомлял о появившейся активности Тысячи глаз и Червивого яблока.

— Ваши невысказанные выводы верны, мисс Фольди. Я полагаю, что Дауд является членом одной из групп. Эти два культа всегда находятся рядом. И если насчет целей Тысячи глаз я могу говорить с приличной долей уверенности, то вот насчет Яблока нет.

— Забавное совпадение у наших с вами целей.

— И не говорите, — согласился волшебник, гася пение резонатора. — Трудно одному вести войну с целым культом. Я рад, что у меня нашлись союзники. Насколько я понял, Дауд без проблем возглавил тень и теперь берет дань с большей части городских предприятий.

— Под это понятие пошла и моя лавка, — кивнула Лира. — И я даже приветствую то, что вы решили избавиться от этого мерзавца. Только вот лично я не смогу вам помочь.

— Думаю, я мог бы прикрыть тебя, — подал я голос. — Мне как раз нужна небольшая практика.

— Джаспер! — Лире тут же не понравилась моя затея.

— Лира, этот напыщенный пузырь решил, что будет неплохо пнуть меня. Я очень зол на него. И, как мне кажется, моих навыков хватит для нескольких бандитов, боящихся зачерпнуть Мощи.

— Мисс Фольди, если у этого кота хватило навыка нейтрализовать меня, то он не самый слабый боец, — хохотнул Эдвин, но тут же его голос стал серьезным: — Мне довелось понюхать пороха, так что я позабочусь о нем как смогу.

— Лира, ты же понимаешь, что мы не сможем добиться ничего, если будем сидеть тут? — обратился я к своей хозяйке.

— Я не возражаю против войны с Даудом. Это необходимо. Но я не знаю, нужен ли ты там.

— Ты видела меня в действии. У меня есть навыки, но нет практики. И если и нарабатывать ее, то только под присмотром специалиста.

— Напоминаю, что я служил в круге Обороны, — подал голос волшебник. — Начал с Летней войны, участвовал в Битве Девятнадцати, потом восстание Белого города, прорыв в Ууцине, а мелких стычек так и не счесть. Последние восемь месяцев преследую червивого, похитившего мой ключ.