Чтобы вы точно поняли — прочтите короткую научную статью, а потом перепишите ее по памяти, пока вас частично свежуют. Как-то так.

Лира предупредила, что процесс очень долгий, и она хотела бы перебросить на меня процентов пятьдесят потока. Я спросил ее, справится ли она быстрее, если перебросит на меня семьдесят процентов. Лира, подумав, кивнула.

Когда она приступила к работе, я понял, что днем она перекидывала на меня в лучшем случае двадцать процентов.

Такой поток Мощи ощущался, как будто сотни трудолюбивых жуков, приземляясь на кончик хвоста, бегали прямо у меня под кожей и отслаивали ее от мышц.

Лира рисовала знаки внутри новенькой печи до шести. Потом она час искала достаточно сильного духа Инферно. И еще минут сорок убеждала его поработать в горне. Жертвой послужил парной кусок мяса размером чуть больше меня, приготовленный кузнецами заранее.

Лира получила сотню горстей.

Выйдя из кузни и отойдя достаточно далеко, она разрыдалась снова. Из-за того, что ей было меня до слез жалко; из-за того, что была мне признательна; из-за того, что, благодаря мне, закончила работу гораздо раньше, чем планировала и, наконец, из-за того, что, впервые за этот месяц, у нее появился запас денег.

Я же, просто закрыв глаза, немного улыбался и кивал, кивал, кивал… Сил не осталось ни на что.

Лира на обратном пути купила мне половину курицы. По приходу домой я сожрал ножку и вырубился прямо у миски.

За первым днем последовал второй, и третий, и четвертый…

Каждый день, утром, мы с Лирой завтракали, обсуждали планы на этот день, шли в город, выполняли заказы, по пути домой закупались продуктами и брали новые заказы.

Благодаря моей помощи все колдовские процессы происходили чуть ли не вдвое быстрее, поэтому у Лиры появилась такая роскошь, как свободные вечера.

Их она проводила разнообразно. Могла копаться в бабушкиной библиотеке (здоровенная пристройка с очень незаметной дверью; площадь помещения втрое больше, чем в гостиной; все буквально забито стеллажами с фолиантами) в поисках редких книг. Она искала много разных вещей — книги по волшебству Инферно, рецепты эликсиров, какой-либо способ помочь бабушке.

Стоит упомянуть забавную особенность — в процессе поиска Лира то ли нервничала, то ли становилась азартной. Как я это понял? А просто. Лира дергала хвостом.

«Чтобы ты привыкал быстрее и не пялился на каждого прохожего» — так сказала Лира, начав носить дома просторные матерчатые брюки и шелковые блузки. (Обязан заметить, основываясь исключительно на чувстве прекрасного, что Лире больше шли блузки, чем бесформенные черные мантии.) Так что да, мне пришлось привыкать к виду ее хвоста. В принципе, хвост как хвост. Чуть длиннее ног, тонкий — как два пальца. Цвет кисточки совпадал с цветом волос. У меня-то был такой же, только без кисточки на конце. Забавная ремарка — у Лиры была, как она призналась, дурная привычка. В светском обществе принято носить хвост выпрямленным и чуть опущенным, а Лира (как и многие другие ведьмочки) обвивала хвостом одну из голеней.

Возвращаясь к тематике вечеров — некоторые вечера Лира проводила за исследованиями и экспериментами. В половине случаев она шла в кухню, где на специальном столике, чуть в отдалении, поставила свои перегонные кубы и реторты. Там она изготавливала слабые зелья на травяной основе. На самом деле, принципиально они ничем не отличались от обычных отваров, вытяжек и настоек — ведьмочка просто напитывала раствор Мощью, чтобы он действовал чуть сильнее и дольше.

Лира явно любила возиться у столика, уставленного причудливыми стеклянными трубками, банками с настойками и дочерна исписанными бумажными листами. Она выписывала в специальную толстую тетрадь каждый новый рецепт, по отдельной тетради сверяла действия всех компонентов, после чего могла попробовать улучшить зелье. Порхая среди своих банок, она, казалось, забывала обо всем и часто начинала бормотать себе под нос.

Самое удивительно, что Медоносная появлялась гораздо чаще, когда Лира готовила очередное зелье. Обычно она просто стояла поодаль и смотрела на переливающуюся жидкость, или на то, как Лира заливала спирт из бутыли в банку с высушенным цветком. Пару раз она протягивала Лире тот или иной цветок, чем доводила увлеченную, не знавшую о ее присутствии девушку до икоты.

Вторая часть экспериментов Лиры крутилась вокруг ее бабушки. Ее я увидел на третий день пребывания в поместье.

Лира как раз собралась относить ей очередной пузырь (язык не поворачивается назвать ЭТО пузырьком) густой липкой мерзости от мадам Анви. Да, большую часть нашего заработка по-прежнему получала мадам Анви.

Я напросился с Лирой. Как только Лира открыла дверь в комнату ее бабушки, по полу начал сочиться густой и тяжелый табачный дым. Девушке он был по колено, но я-то Лире доставал до колена, только стоя на двух ногах. Так что очень быстрым шагом (зрелище наверняка сюрреалистическое) мне пришлось дойти до окна и вспрыгнуть на подоконник.

Комната как комната. Пастельно-желтые обои с оранжевым рисунком, старинная монументальная кровать, комод, шкаф и кресло-качалка — вот и все убранство. Пахнет сплошь и только табаком.

В кресле-качалке сидела… Женщина. Я серьезно, я не дал бы ей и сорока пяти. Вот только не дал бы я эдак годик назад. Сейчас же эта некогда явно красивая, высокая, темноволосая женщина сидела иссохшая, бледная, с совершенно стеклянными глазами. Пальцы одной руки, больше похожие на паучьи лапки, лежали на подлокотнике, а другая рука прижимала к губам старую и очень просто выглядевшую трубку. Фелиция затягивалась по десять-пятнадцать секунд, после чего выдавала мощную струю сизого дыма. Три обычных вдоха-выдоха, и вновь затяжка.

Я не специалист, но мне кажется, что тут нужны новые легкие.

— Бесполезная безделушка, — вздохнула Лира, ставя поднос с пузырем и миской супа на комод.

— Ты о чем?

— О трубке.

Девушка взяла миску, изящно села на подлокотник и начала кормить бабушку. Та только послушно отнимала от губ трубку и открывала рот. С белыми зубами, что удивительно.

— Бабушкина трубка, — пояснила девушка. — Бывает так, что мы гордимся какими-то пустяками. Вот эта трубка — предмет гордости бабушки. Полное ощущение от выкуриваемой трубки, но при этом мозги не туманит, легкие целы и зубы белые. Одна из самых качественных иллюзий в нашем королевстве. Только вот, как цена, выдыхаемый дым все же реален и обладает запахом табака. Но только выдыхаемый.

Лира смешно сморщила носик, вливая бабушке очередную ложку супа.

— А какая она в обычной жизни?

Девушка помедлила с ответом.

— Сложно сказать. Она милая и добрая, пока ты не шалишь. Тогда в ее глазах просыпается холодная искорка, и раз! Ты по колено в ледяной глыбе, — да, Лира упоминала, что ее бабушка — никсиалистка, ее домен — Вьюга. — Пока выберешься, трижды подумаешь, а надо ли было носиться по коридору с вазой. Но знаешь, такое бывает редко. Я очень ее люблю. Стараюсь вот по мере сил, — Лира ласково погладила бабушку по темным волосам.

И Лира действительно старалась. После каждого вечера в библиотеке она находила как минимум один ритуал, который потенциально мог вывести бабушку из этой кататонии. Некоторые она записывала в блокнот, как «пока неосуществимые» — это были ритуалы с редкими и просто дорогими компонентами. А вот все остальные…

Лира чертила на полу мелом огромные пересечения фигур, курила дым из десятка трав, на чердаке до хрипоты спорила с духом из Последнего океана, однако, ничего не срабатывало.

Лира не теряла боевого настроя.

А я? Я тоже заражался ее боевым духом. Пока Лира искала редкие книги, химичила над очередным составом или рисовала мелом четвертую за вечер восемнадцатилучевую звезду, я выходил в сад (Лира придумала котоход из кухни) и до дрожи в лапах тренировался со своей Мощью.

В сад я вышел после того памятного дня — Кот все-таки выпросил у меня исследование территории. Напялив свое пончо, я по свежеустановленному котоходу выскочил в сад.