— Сергей? — Кричу громче. Появляется в проёме после третьего возгласа. — Зачем сейчас вы гоните делать их студию? Там завтра будут заливать стяжку, а уже после того, как мы сделаем пол, будем делать стены. Иначе послезавтра мы будем всё сидеть и ждать, когда застынет стяжка. И пусть всё, что необходимо для кухни и первого этажа вынесут на террасу под тент.
Мужик подёрнул плечами скосив взгляд словно всё это так неважно, просто играем и что-то не получилось. Конверт явно воодушевил меня на подвиги. Не скажу, что деньги будут для меня побудителем прогнуться, я просто принимаю их не более чем с благодарностью, но без того, чтобы сейчас вылезти вон из кожи.
— Кофе пить пойдём? — Продюсер явно развеселился после этой выходки. — Великий мотиватор.
Проиграв роли друг перед другом, мы словно завершили этап договорённости, перейдя на новый виток наших взаимоотношений.
— Я душ приму. Вспотел. — Меня смущал конверт, прижатый рукой к груди под майкой.
Сидя на унитазе, я пересчитал, действительно полмиллиона евро. Хотя купюры не все были тысячные. Пятисоток было двести штук. Выдернул три, а потом ещё семь в кошелёк. Остальное заперев на дне чемодана.
Оператор оказался не такой уж стеснительный, пока я был в ду́ше, он спокойно расположился на унитазе, зевая и оттирая краску с лодыжки.
— Никита, полотенце подай. — И он без малейшего румянца, который то и дело появлялся на его щеках, когда к нему обращались, подал полотенце, продолжая оттирать краску с ноги. Вот тебе и стеснительный парень!
Из чистых вещей и тех, которые не нужно гладить, практически ничего не осталось. Разве что джинсовый комбинезон, варёной расцветки. Срываю бирку, а ведь купил мимоходом и даже не думал, что одену. «Не люблю я тебя, но всё же надену». Хотя прям в тему стройки. Прораб позавидует.
Олег присвистнул, увидев меня в этом обличие. Белая очень широкая футболка скетчерсы и этот комбинезон.
Мы приехали в классическую кофейню. Нет, это не типаж Лондонской кофейни или московской, такое я видел разве что в Риме и то случайно. Внутри всё в лепнине и зеркалах, в меню только кофе и всё для кофе. Конфеты, марципан, тосты с икрой и сыр различных видов.
— Он спрашивает какой кофе ты любишь? — Олег перевёл слова официанта.
— Чёрный, крепкий, четыре ристретто на чашку кипятка, лимон, можно немного сахара. — Пожимаю плечами, — без сливок и молока.
— Ты будешь регулярно получать от меня конверты, об этом никто не должен знать! — Внезапно он сменил не только тему, но и интонацию. — Дальше, твоя оплата будет от прибыли. Еженедельный отчёт, доход минус расход. Остаток. И от этой суммы у тебя пять процентов. Когда студия окупится, от прибыли у тебя будет десять процентов. Все расходы по аренде, оплате счетов, трафика, рекламы, коммуникаций будет поступать тебе от меня. Заведи почту.
— Кто спонсирует проект? — Я выпалил прямо вот так, в лоб при первой же паузе.
Олег замер, округлив глаза, чуть откашлявшись наклонился, процедив, что это неважно.
— Я не спрашиваю имён. Просто любопытно, ведь наверняка русские. Только поэтому тут все русскоговорящие, явно не совпадение, а какая-то прихоть. — Промолчал о том, что подозреваю, что это тактика. Человек должен отлично понимать происходящее внутри этого порно лагеря.
— Русский. — А вот и оговорка. Русский. То есть один. После установки камер всё будет под колпаком.
Камеры, камеры, камеры… нужно что-то придумать.
— На карту будут поступать деньги регулярно, старайся не выходи́ть за лимит, если будет необходимость, звони мне. — Помолчав, он добавил. — Я хочу, чтобы студия вышла в ноль через три месяца. Срок на прибыль полгода.
Полгода. Почему полгода?
— Есть ещё вопросы, раз уж у нас тандем. — Я шёл ва-банк. Продюсер вскинул брови. — Сергей, чей человек? Кто-то же его привёл.
— Шалтай. — Серб пожал недоумённо плечами.
— Случайный персонаж?
— Пожалуй. Но не доверяй. Думаю, что он будет обо всём очень подробно рапортовать. — Он сделал глоток бренди. Вообще, пил он регулярно, совсем без мысли о том, что он за рулём.
— Почему режиссёр, француз?
— Опытный в порноиндустрии. — Вяло отмахнулся Олег.
— Кто его нашёл?
Он помотал головой, словно принюхивался, выражая гримасой «это неважно».
— Я проверял его фильмографию, он вообще ни о чём. Посредственность. С ним трудно сделать хороший продукт.
— Вот и…
— Олег, — я склонился над столом. — Можно без всех этих, может быть, и возможно? Этот режиссёр завалит дело на корню. У него в основном гей порно, где стонут так словно у них, подействовало слабительное после длительного запора, а оргазмы все такие, что им бы играть тех, кого током пытают.
— Мы не можем…
— Кто его взял? — Я проговорил по слогам и безапелляционно.
— Тот, кто платит. — Ответил он синхронно по слогам, тоже склонившись, демонстрируя ненужность этого разговора.
— Опять клан педиков. — Я хмыкнул, сделал глоток вина́, явно разозлив тем, самым собеседника. — Ничего против не имею, но все эти карьерные назначения, потому что он тоже в «теме», ну прямо скажем утопия.
— Пообедаем? — Перебил теперь он меня.
Мы сменили место, пройдя два здания, снова заказ был таким, словно мы работали на то, чтобы бо́льшая часть продуктов перекочевала в мусорный бак. Я отмахнулся от заказа, уступив ему эту миссию.
— Мы не можем избавиться от режиссёра, — Олег сам вернулись к этому разговору. — Я понимаю резонность твоих слов, я понимаю, что это так… Поэтому я и плачу тебе, чтобы у нас была возможность исправить ситуацию.
— Почему я твой человек? Я, как и, Сергей тоже ведь вошёл в эту компанию через Виктора.
— Давай не будем, я ты, мы. Я прекрасно знаю о твоих делишках в Москве, в Риме. Я даже знаю, про ту историю в Парижском Риц. Вот, только уже столько времени прошло, а никто не знает, как ты исчез. Как? Ну, на самом деле?
— Это имеет значение? — Насупив брови, держал оборону.
— Правда, я был очарован той историей и когда узнал, что это ты, меня прямо так и подмывало расспросить, но ждал подходящего момента.
— Момент разве настал?
— Мы вроде в одной упряжке. — Мог язвительно ответить, что из упряжки мы прямо в разные стороны мчим, но выдохнув, выдал одно из самых сокровенных воспоминаний, о которой знали лишь пара человек.
— Через окно, по водосточной трубе. И спрыгнул в контейнер для белья с третьего этажа.
— Очень смелые признания. — Я не удержался от второго бокала за день. Подозвав официанта, отлично говорящего на английском, и заказал ещё вино, а это уже было вдвое больше обычного.
Люди, когда, теряют самообладания, тратят не обдумано деньги, если денег не так много или они благополучно заперты от этого, они пью алкоголь, ну, могут соскочить на наркотики, если уже пробовали когда-то. Если стресс сиюминутный, то его скидывают на случайный секс, но в случае неблагополучного решения со случайным сексом, ну не повезло, не с кем, или комплексуют, тогда человек занимается самоудовлетворением.
— Но может быть другая проблема. — Я очень рисковал, подводя разговор к следующему. — Тот инвестор также может знать меня. И тогда?
— Тогда… Ничего страшного.
— А если он начнёт пытаться влиять на меня или перетягивать на свою сторону.
— Возможно.
— Как нам сделать, чтобы этого избежать?
— Ну, может, придётся уступить? — Он усмехнулся.
— Полмиллиона евро, мне греют душу. — И я не так уж, и врал. — Ценю щедрых людей и не люблю менять сторонников.
— Ценное качество. Я подумаю, что можно сделать.
— Камеры будут транслировать онлайн?
— Не знаю.
— Пусть настроят, чтобы они записывали с опозданием в день. И можно убирать ненужное. — Бинго, эта идея осенила меня прямо сейчас.
— Как я это объясню?
— Чтобы не было захвата спецслужб или кого-то… Ну, придумай врага. Поэтому всегда можно быстро уничтожить запись. — И ещё раз бинго.
Я отлично знаю, что инвестор этой студии, параноик. Правда есть из-за чего. Рейдерский захват его банка, уничтоженный бизнес, похороненные счета… Так что он знает, какого это давать оружие против себя.
