Нервно улыбаюсь ему и отвожу глаза, малодушно убеждая себя, что таким образом сразу спрячусь от нашего слишком дотошного командира.

В желании рассмотреть остальных представителей Клинков, я вытягиваю шею и невольно касаюсь носом еле светящейся преграды. По ней тут же волной расходится радужное свечение, и на мне сходят сразу несколько пар глаз. Не только модуляторов, но близстоящих людей.

– Это что, командирский спектр? – доносятся до меня изумлённые шепотки, а у меня сердце в пятки проваливается.

"В смысле командирский?!" – пролетает в моей голове на бешеной скорости и тут же до меня доходит.

Черт, я же универсал! А эта хреновина, помимо сдерживающих функций, ещё, похоже, считывает назначение пиримов.

– Да это мы одновременно коснулись, – успокаивает окружающих Рик и продвигается ко мне. – Дэри Хиларике у нас под стать своей лисе – крайне любопытная особа.

Вокруг раздаются понимающие смешки, а я, обмирая, смотрю на Дейрика. Он точно ничего не касался, и он это знает. Так зачем отвёл подозрения?

– Ничего не хочешь объяснить? – вкрадчиво интересуется он, вставая позади меня.

Кладёт руки мне на плечи и сжимает их, вроде как журя. Ай‑ай, плохой луч, ай‑ай, нельзя совать нос, куда не просят. Но вместо страха мои ладони потеют от совсем другого чувства. Меня всю окатывает жаром, отчего и на лбу выступает испарина, а щеки горят. Я смущена! И совсем по‑девчоночьи радуюсь тому, что он так близко, касается меня при всех.

Так! Стоп! Это не мои эмоции! Это опять накатывают фантомы из памяти Дэль. Из совсем давних её воспоминаний. Она всё же была влюблена в него?

"А‑а‑а, – мысленно воплю я. – Где этот переключатель воспоминаний? Мне этот экскурс сейчас совсем не к месту!".

– Молчишь? – напоминает о себе Дейрик, снова сжав плечи.

– А как это можно объяснить? – дрогнувшим голосом уточняю я.

Мне даже соврать нечего, я вообще об этих спектрах ничего не знаю. Надо было всё же посвятить методичкам хоть немного больше времени!

– Ну, например, ты могла бы сказать, что универсальный и поддерживающий спектры очень близки по оттенкам, – предложил Рик, склонив голову к моему уху и задевая дыханием волоски.

– А они похожи?

Я повожу плечами от толпы мурашек, что пробежали по позвоночнику.

– Нет. – лаконично отвечает Рик. – И за честность я тебя даже благодарю. Так какой ответ у тебя?

– У меня неправильная лиса, – бурчу я первое, что приходит в голову.

Дейрик запрокидывает голову и мягко смеётся, совершенно не заботясь о том, что на нас при этом начинают оглядываться.

– Дэль, именно этого я от тебя и ожидал, – наконец‑то проговаривает он. – У такой, как ты, другой быть и не может.

– Это почему ещё? – тут же возникает Фло, на мордашке которой свирепое выражение перемежается с обиженным. – Когтик, я разве неправильная?

Грифон тут же начинает что‑то клекотать на своём птичьем, явно стараясь успокоить свою зазнобу.

– Милая Флоренс, – посмеиваясь, проговаривает Рик. – Я всего лишь сказал, что ты очень необычная, как самый редкий бриллиант, когда‑либо добытый на просторах Марфариса.

Лисица в ответ подозрительно щурится на Верндари, будто бы прикидывая, издевается тот или нет.

– То‑то же, – наконец, изрекает она и укладывается на спине Когтя, обняв того лапками за шею.

Я пытаюсь сделать шаг в сторону, чтобы встать рядом с Риком, но тот лишь сильнее прижимает меня к себе.

– Хорошая попытка, Дэль, – его дыхание вновь шевелит волосы на макушке. – Но всё же я жду правду. И даже согласен выслушать её позже.

Мне хочется сжаться в клубок и укатиться куда‑нибудь в межгранье. А потому недовольный возглас Кери звучит для меня сигналом к окончанию допроса:

– Тш‑ш‑ш, смотрите, они спорят!

Послушно перевожу взгляд на центр отгороженного периметра и вижу, как Интегра крайне эмоционально переговаривается с высокой женщиной. Скафандр той украшен мощными золотистыми эполетами, а на голове красуется небольшой шлем с хищным забралом и жёлтым плюмажем. Барьер глушит все звуки с той стороны, но и того, что нам видно достаточно, чтобы понять – куратор разошлась не на шутку.

Она размахивает руками, показывает на толпу студентов, потом тыкает указательным пальцем в грудь возвышающейся над ней блондинке. В ответ командующая, а я уверена – это именно она, проговаривает всего пару слов. Причём это происходит при настолько суровом выражении лица, что становится понятно, старания дэры Раманюк не увенчиваются успехом.

Интегра отступает на шаг, и я вижу на её лице смесь неверия и презрения. Спустя секунду куратор разворачивается и уходит прочь. Ей открывают проход на другом конце купола, там, где начинается дорожка до главного корпуса.

Как только она скрывается из виду, командующая подаёт сигнал своим бойцам и те отступают к ней.

Всего, судя по количеству лучей, с дэрой Радики прибыли минимум три Звезды. Их члены группируются позади женщины и впереди оказываются только сама командующая и наш ректор.

Сейчас точно должна прозвучать какая‑то пафосная речь. Это настолько очевидно, что обычно болтливых студентов не приходится призывать к тишине. Все сами собой утихомириваются и напряжённо ждут. А я даже губу закусываю от нетерпения.

Всё лучше, чем переживать о Дейрике, который и не думает меня отпускать.

– Студенты, – наконец, выступает вперёд дэр Кратос, – я рад представить вам командующую Нофиремским отделением Пиримских Клинков – дэру Аристу Радики.

Ректор поворачивается к блондинке и резко прикладывает к груди сжатую в кулак правую руку. В тот же момент этот жест повторяют все находящиеся на площади студенты. Даже Рик на мгновение выпускает меня из объятий. Я реагирую с запозданием, но уверена, этого никто не заметил.

– Дэра и её оперативная группа прибыли для расследования нападения, а так же для проведения отбора на Турнир четырёх Академий.

Я готовлюсь к новой порции кричалок и вопилок, но, к моему удивлению, над площадью повисает гулкая тишина. И это поражает не только меня. На невозмутимых лицах наших гостей тоже пробегает тень неудовольствия. Не такого приёма они ожидали.

– Какой отбор?! – доносится ошеломлённый шёпот девушки из соседней Звезды. – У нас столько команд распалось, такие потери, а они все о Турнире думают?!

Недовольный гул набирает громкость, и вскоре уже все студенты на площади вскрикивают в возмущении.

На секунду мне кажется, что сейчас случится непоправимое и преподавателей с гостями просто снесёт разъярённой толпой.

Но всё прекращается, когда Ариста выходит вперёд и произносит всего одно слово:

– Молчать.

Не кричит, не надрывает горло. Она произносит команду спокойно, ни на йоту не повысив голос. Оставшаяся при ней виверна широко раскрывает пасть, и площадь накрывает звук, похожий на змеиное шипение. Он пронизывает до самых костей, заставляет передёрнуть плечами. Оглядевшись по сторонам, я отмечаю, что некоторые студенты даже уши прикрывают, словно им больно.

– Это Усмирение, да? – крутит головой Фло с озадаченным выражением мордашки.

– В точку, – поморщившись, подтверждает Рик. – Высший уровень поддерживающей магии.

Он, как и я, одни из немногочисленных студентов, на которых эта магия будто и не влияет. Я в недоумении смотрю на тех, кто должен служить нам примером и вдохновлять своими поступками.

А они магией затыкают рты недовольным.

– Вы поступили в Академию, зная, какую цену придётся заплатить. Рано или поздно, но вам пришлось бы вступить в бой и потерять товарищей, – дэра Радики продолжает говорить, распространяя свои слова через виверну. – Отступить от плана, поддаться унынию и бесполезным переживаниям значит признать своё поражение перед силами Загранья.

Она замолкает и обводит взглядом собравшихся. Сила, что давила на психику и заставляла молчать, постепенно отступает. Но никто больше не ропщет.

– Мне жаль, что в Академии, из стен которой я и сама когда‑то выпустилась, такой слабый набор. Но нравится вам или нет, отбор будет проведён. Враг не дремлет и не берёт пленных. Если мы не сделаем из вас лучшую версию вас самих, то о каком будущем мы можем говорить? Вы хотите, чтобы ваш дом, вашу семью постигла участь тех, с кем вы сегодня простились?