ЕЛЬЦИН.
Да! Полозков ведь был тебе приятель…
Он часть партийной кассы отчинил —
Тебе, мой друг… Тут есть один мотив,
Довольно интересный прокурору…
Статья иль срок… Да! правда ли, Сальери,
Что наш Кирсан кого-то отравил?
ЯВЛИНСКИЙ.
ЕЛЬЦИН.
ЖИРИНОВСКИЙ (уточняет).
ЕЛЬЦИН.
…А гений и злодейство — Две вещи несовместные.
ЗЮГАНОВ.
Сыплет яд в бокал Ельцину. Все остальные тоже сыплют яд Ельцину.
ЛЕБЕДЬ.
ЕЛЬЦИН.
Вы чего?
Я ж завязал! Ни-ни. Теперь ни грамма.
Ну, максимум боржом.
ЖИРИНОВСКИЙ.
Приплыли. Он
Тут будет сочинять еще лет двадцать!
ЛЕБЕДЬ.
ЕЛЬЦИН (Зюганову).
ЗЮГАНОВ (падая на колени).
ЕЛЬЦИН.
И не проси! Наина не велела.
ЯВЛИНСКИЙ.
ЖИРИНОВСКИЙ.
Стопаря прими и не греши! А мы не скажем.
Разок-то можно… Слушай, люди ждут!
ЕЛЬЦИН.
Эх, ладно! Уломали! Ну, по первой —
За весь наш композиторский союз.
Связующий Моцартов и Сальерей
На радость местной публики.
Пьет.
ЖИРИНОВСКИЙ (шепотом).
ЯВЛИНСКИЙ.
ЕЛЬЦИН (нюхая стакан).
Что это, братцы, за лесоповал?
А впрочем, черт с ним! Раз такое дело —
Сейчас сыграю!.. (Сидящему рядом.) Уши заложи.
Достает из-под стола гармонь и рвет мехи. Дикая какофония на тему «Ах вы сени мои, сени!». Явлинский рыдает.
ЕЛЬЦИН.
Когда бы все так чувствовали силу
Гармонии… Но нет, тогда б не смог
И мир существовать — с ума бы спятил!
Что значит — композиторский талант!
Нас мало избранных, счастливцев праздных,
Притом — законно избранных… (Зевает.) Ну, все.
Пойду просплюсь! (Кивая на бокал.)
Завязывайте с этим. (Уходит.)
ГОРБАЧЕВ.
Спокойной ночи, в целом, и бай-бай.
ЗЮГАНОВ (мрачно).
«Пойду просплюсь…» Ну что же, ты заснешь
Надолго, Елкин… Это обещаю —
Надолго, очень…
ЛЕБЕДЬ.
Да! Три дня проспит
Как минимум. Потом опять начнется.
ЖИРИНОВСКИЙ (нюхая стакан, из которого пил Ельцин).
Эх, черт возьми! Какой коктейль пропал!
Ясная подляна[77]
1.
Утро. Разнорабочие — Козел и Свинья — снимают указатель «Горки-9» и переговариваются в процессе работы.
КОЗЕЛ. Не, ну я не понимаю… Такая хорошая была названия. И цифра при ней…
СВИНЬЯ. Ты что, арифметикой увлекаешься?
КОЗЕЛ. Да боже упаси!
СВИНЬЯ. А зачем тебе цифра?
КОЗЕЛ. Для порядку! Горки-девять, «Союз-один», Арзамас-шестнадцать…
СВИНЬЯ. При чем тут Арзамас? Доллар — шестнадцать! А Арзамаса скоро вообще никакого не будет!
КОЗЕЛ. Не, но почему вдруг новая названия-то? И без цифры?
СВИНЬЯ. Не твое свинячье дело, козел! Давай прибивай.
И, сняв табличку «Горки-9», они привинчивают к столбу новую: «ЯСНАЯ ПОЛЯНА».
2.
Перед зеркалом стоит Ельцин. У него огромные кустистые седые брови и седая же борода. В общем, вылитый Лев Толстой.
ЕЛЬЦИН. Батюшки мои! Вот это да!
ОТРАЖЕНИЕ. Да, да, нет, да!
ЕЛЬЦИН. Что-то я это… дописался… И то сказать: помоложе был — писчую бумагу пачками шарашил! Что ни указ, то роман. А теперь — одна устная речь осталась. (Жалуясь.) Не могу молчать. Все говорят: помолчи уже! А я не могу.
ПРИМАКОВ(входя). Доброе утро, Лев Николаевич!
ЕЛЬЦИН. Кто Лев?
ПРИМАКОВ. Вы Лев.
ЕЛЬЦИН. Я — Борис Николаевич!
ПРИМАКОВ(уклончиво). Хозяин — барин.
ЕЛЬЦИН. А вы кто?
ПРИМАКОВ. Я — новый управляющий вашего имения.
ЕЛЬЦИН. Моего имения? Ах, ну да… И как дела в имении?
ПРИМАКОВ. Полный дефолт.
ЕЛЬЦИН. Вы, значит, не ругайтесь, а скажите по-русски.
ПРИМАКОВ. Имение в долгах. Но — не беспокойтесь. Я привел с собой таких профессионалов…
ЕЛЬЦИН. А раньше кто управлял? Любители?
ПРИМАКОВ. Еще какие любители. (Кричит в сторону двери.) Входи!
ГЕРАЩЕНКО(входя). Добрый день, граф!
ЕЛЬЦИН. Кто граф?
ГЕРАЩЕНКО. Ну не я же.
ПРИМАКОВ. Это наш главный специалист по наличности. Сейчас он вам все покажет.
ГЕРАЩЕНКО(бухает на стол амбарные книги). Следите за руками, граф: вот дебет, вот кредит… Видите эту цифру — вот эту, видите?
ЕЛЬЦИН. Погоди ты, от ноликов в глазах рябит. Что это?
ГЕРАЩЕНКО. Это долг.
ЕЛЬЦИН. Мой долг?
ГЕРАЩЕНКО. Он самый.
ЕЛЬЦИН. Зачем ты меня расстраиваешь с утра? Я великий человек, совесть нации, а ты, значит, со своими ноликами… И что же делать?
ГЕРАЩЕНКО. Что делать, это вы у Чернышевского спросите, но, если сейчас срочно кого-нибудь потолще не придушить, мы на одних процентах удавимся.
