Турки — в ГУМе, урки — в Думе, Коммунисты во Христе… Оттого тут, понимаешь, И реформа не идет! Так что жарь себе указы И последствий не боись — Все равно у нас, в России, Их не выполнит никто! А хорошего захочешь — Станет хуже в тыщу раз! Тут опасно править честно — Люди могут не понять. В общем, я в недоуменье, Очень странная страна! Лет на пять еще останусь — Разобраться что к чему… — Фотоальбом 3 —
Фотоальбом 2 1996 Борис Годунов[60] Комедия о беде Государства Российского 1. Кремлевские палаты. ЛУЖКОВ. Наряжен я присматривать столицу, Но кажется, тут не за кем смотреть: Москва пуста; чиновник устремился В Барвиху, на госдачи. Аппарат Чего-то сочиняет там, укрывшись, А царь уехал в Екатеринбург… Как думаешь, чем кончится затишье? ЧЕРНОМЫРДИН. Чем кончится? Узнать не мудрено: Служивый люд поплачет да повоет. Борис еще поморщится немного, Что пьяница пред чаркою вина, И наконец по милости своей На выдвиженье разом согласится, А там держись!.. ЛУЖКОВ. А может, он решил Покинуть безвозвратно все мирское — И затворясь на пенсии, вдвоем С охраною, стучать в настольный теннис, Пить «Херши» и замаливать грехи? Уж сколь его на царство выдвигали!.. ЧЕРНОМЫРДИН. Да выдвинуть Бориса-то не штука! Да как потом задвинуть — вот вопрос! ЛУЖКОВ. Но ежли Николаич в самом деле Державными заботами наскучил, А умотает в Сочи — и с концом? Что скажешь ты? ЧЕРНОМЫРДИН. Скажу, что понапрасну Лилася кровь безвинного Чубайса, Что если так, наш рыжий мог бы жить. ЛУЖКОВ. Зачем Чубайсу жить? Ты скажешь тоже… Как будто больше некому и жить! А впрочем, если так, то, может статься, И впрямь его раскаянье тревожит? Иль призраки ударов ювелирных Ему ступить мешают на престол? ЧЕРНОМЫРДИН. Перешагнет; Борис не так-то робок! Попомни слово: не пройдет и дня, Как скажет он, «чта-а принял предложенье» — Да так надвинет шапку Мономаха, Что после и с башкой не отдерешь! 2. Пивнушка. Народ за стойкой доливает водку в пиво. Лиц не видно — спины, руки, старая газета, сырок, колбаска… Все как положено. И только слышен разговор. — Чего там пишут, слышь ты?.. — Да небось Все брешут, как обычно, про реформы. — «Реформы»… Помолчали бы хотя б! — Подлей пивка. Подкрась ее, заразу. — Ты за кого пойдешь голосовать? — За этого… ну как его… который Нам обещал: все будет зашибись! — Так это они все и обещали! — Ну, значит, я их всех и подчеркну, Пускай себе рулят, а мне не жалко! Колбаску передай. — Ага. Держи. Ну, будем, что ли? — Может быть, и будем, А может, сами в закусь и пойдем. — Типун те на язык! Долей. Нормально! А ну их всех! Поговорим про баб! 3. Полный сбор: Черномырдин, Грачев, Коржаков, Лужков. БОРИС. Внимание, бояре! Я решил Прислушаться к стенаниям народным И выдвинуться сызнова на трон И прохрипеть еще четыре года! Но, понимаешь, сложности. Одни Все норовят туда же, самозванцы, Другие вроде хоть не норовят, Все время пишут мне через газеты (Зачем газеты? Написали б так…) — Что не хотят, вот видите ль, молиться Таперича за Ирода-царя. Юродивые, правильно уволил! Им Богородица, вишь, не велит… Ну а кому велит? Ей-богу, странно. Мне тоже не велит. А я молюсь! (Входящему Коржакову.) Ну, как народ? КОРЖАКОВ. БОРИС. Ну вот! А это, безусловно, знак согласья! 4. Горбачев за письменным столом, над собственной книгой. ГОРБАЧЕВ. Еще одно, последнее избранье — И деятельность свернута моя. Окончен труд, завещанный от бога Мне, грешному. Недаром стольких лет Свидетелем господь меня поставил И аппаратным штучкам вразумил. (Пишет.) ЯВЛИНСКИЙ (пробуждаясь и вскакивая). вернуться Во время поездки в Екатеринбург президент Ельцин объявляет о своем решении баллотироваться на второй срок. |
