По мнению некоторых исследователей, латинский парус, был принесен в Средиземноморье арабами, которые, возможно, в свою очередь заимствовали его в Индии. Однако обнаруженные в последнее десятилетие новые изображения и письменные источники позволяют сделать вывод, что этот тип паруса появился в Леванте в конце древнегреческого или в начале римского периода. Не только треугольные, но и четырехугольные паруса использовались на протяжении веков, в основном на небольших судах. На части кораблей флота, отправленного в 533 г. в Африку, по всей видимости, были установлены косые паруса, что говорит о том, что уже к тому времени треугольный парус стал стандартным для дромонов, наряду с традиционным квадратным парусом, использование которого в средневековье постепенно снижалось[1309].
В отличие от древнегреческих кораблей, на которых для крепления весел использовались выносные опоры, у дромона весла крепились непосредственно к корпусу судна. В более поздних биремах IX и X вв. было два ряда банок: первый располагался ниже палубы, в то время как второй находился на палубе, и гребцы этого ряда в абордажных схватках должны были сражаться наравне с морскими пехотинцами[1310]. К. Г. Макрипулиас предполагает, что на дромоне, рассчитанном на 120 гребцов, 25 гребцов находилось под палубой и 35 на палубе с каждой стороны[1311]. Общая длина таких кораблей была, вероятно, около 32 м. Хотя большинство кораблей того времени были одномачтовыми, однако большим биремам для того, чтобы эффективно маневрировать, вероятно, необходимы были, по крайней мере, две мачты с учетом того, что один треугольный парус для таких кораблей должен был бы достигать совершенно невероятных размеров.
Корабль управлялся с помощью двух рулей, расположенных на корме, где, кроме того, располагался навес, прикрывавший капитанское место. На носу корабля находился высокий бак, ниже которого стоял сифон для применения греческого огня, хотя дополнительные сифоны могли быть установлены и в средней части корабля с обоих бортов. Вдоль бортов корабля имелось ограждение, на которое морские пехотинцы могли повесить свои щиты, обеспечивая защиту экипажу. Большие корабли имели также укрепленные деревянные надстройки по обе стороны между мачтами, наподобие тех, что были на древнеримских либурнах; эти надстройки давали лучникам возможность без помех вести по противнику стрельбу. Расположенная на носу корабля стрела была предназначена для удара по веслам вражеских кораблей. Разбивая их, она делала корабль неприятеля беспомощным против греческого огня и абордажных атак[1312].
Четыре галеры, обнаруженные при раскопках в Еникапе, датируются X–XI вв., имеют одинаковую форму и конструкцию, что свидетельствует о централизованном судостроении. Материалом для их корпусов послужили черная сосна и восточный платан; длина кораблей составляет около 30 м[1313].
Судя по описаниям критских экспедиций 911 и 949 гг., в X в. в византийском флоте существовало три основных класса бирем — кораблей с двумя рядами весел: хеландий усиак ([χελάνδιον] οὐσιακόν), названный так потому, что он был укомплектован экипажем — усией (οὐσία) и хеландий памфилий ([χελάνδιον] πάμφυλον), с экипажем из около 120–160 человек, название которого произошло либо от малоазийской области Памфилии, либо от словосочетания отборная команда[1314]; и собственно дромон, с экипажем в 2 усии[1315]. В трактате «О церемониях» упоминается тяжелый дромон с экипажами в 230 гребцов и 70 морских пехотинцев. Д. Х. Прайор считает, что речь шла о внештатных экипажах, находящихся на борту, в то время как греческий исследователь К. Г. Макрипулиас предполагает, что увеличение экипажа вызвано наличием второго гребца на каждом из весел верхнего ряда[1316].
Меньшие по размеру корабли с одним рядом весел, монеры (μονήρης) или галеи (γαλέα), от которой происходит название галера, с экипажами из 60 человек, использовались для разведывательных миссий и на крыльях боевого построения[1317]. Предполагается, что галеи часто использовались мардаитами, а К. Г. Макрипулиас даже полагает, что галеи использовались исключительно ими[1318]. Трехъярусные дромоны (триремы) описаны в трактате X в., посвященном паракимомену Василию Лакапину. В то же время этот трактат, сохранившийся только частично, воспроизводит конструкцию классической античной триремы и поэтому данными сведениями нужно пользоваться с осторожностью при попытке использовать их для реконструкции кораблей средневизантийского периода[1319]. Вместе с тем, известно, что трехъярусные суда, существовали во флоте Фатимидов в XI–XII вв. Кроме того, упоминание Львом VI больших арабских кораблей в X столетии также может указывать на наличие у судов трех рядов весел (Leo, Tact., XIX, 25).
Для транспортировки грузов византийцы, как правило, реквизировали обычные торговые суда и использовали их в качестве грузовых транспортных судов — φορτηγοί или судов снабжения — σκευφόρα. По всей видимости, такие корабли были в основном парусными, а не весельными.
У византийцев (также как и у арабов) были специальные корабли для перевозки лошадей. Лев VI Мудрый включает транспорты для лошадей, которые он называют νῆες ἱππαγωγοί или πλοῖα ἱππαγωγά, в вещевой обоз (τοῦλδος или τοῦλδον) флота (Leo, Tact., XIX, 31). Корабли подобного типа были как парусными, так и весельными. Последние, естественно, были специально переделаны для размещения лошадей[1320].
Хеландионы первоначально представляли собой весельные транспортные суда для перевозки лошадей, что свидетельствует об их существенных конструктивных отличиях от дромонов. В то время как дромон был разработан исключительно как военный корабль, хеландион имел специальный отсек для размещения лошадей в средней части судна. Несмотря на различия кораблей, в литературных источниках наблюдается определенная путаница при использовании обоих терминов.
В византийских источниках трактатах упоминается также сандал или сандалион — лодка, которая тянулась более крупными кораблями. На ней не было мачты, а только четыре весла и руль[1321].
Византийцы систематизировали и сохраняли опыт ведения войны на суше и на море с помощью разработанных ими военных трактатов. Несмотря на иногда устаревшую терминологию, эти тексты составляют основу современных знаний о византийском военно-морском деле. Основные сведения о ведении морского боя, содержатся в главах «Тактики» Льва Мудрого и Никифора Урана, которые назывались περὶ ναυμαχίας. При этом оба автора использовали «Навмахию» Сириана Магистра (VI в.) и другие более ранние трактаты. Дополнительные сведения по этому вопросу можно найти в трактате «Об управлении Империей» Константина Багрянородного, а также у некоторых других византийских и арабских авторов.
Рис. 120. Миниатюра из Мадридского списка «Хроники» Иоанна Скилицы, представляющая морской бой византийцев с руссами.
Прорисовка И. В. Кирсанова.
