После ухода Тобиаса я во второй раз просмотрел финансовые отчеты за последний квартал. Доход от печати снизился на одиннадцать процентов, онлайн-доход вырос на девять целых две десятых процента. Не очень, но это было лучше, чем в других подразделениях, и было бы хуже, если бы я не удвоил усилия по переходу на цифровые технологии, несмотря на протесты правления.

Резкий звонок оторвал мое внимание от отчетов.

Я застонал, когда увидел идентификатор вызывающего абонента. Моя мать прерывала мой рабочий день только для того, чтобы поделиться срочными или неприятными новостями.

— У меня отличные новости. — Как обычно, она сразу перешла к делу, когда я взял трубку. — Кларисса переезжает в Нью-Йорк.

Я пролистал свою мысленную Картотеку.

— Кларисса...

— Тео. — Стук каблуков по мрамору подчеркивал ее нетерпение. — Ты вырос вместе с ней. Как ты мог забыть?

Кларисса Тео.

Смутное впечатление от розового тюля, подтяжек промелькнуло перед моим мысленным взором и я подавил еще один стон.

— Она на пять лет младше меня, мама. Взросление с ней — это не совсем точно.

Семья Тео владели одной из крупнейших розничных сетей в Великобритании. Моя мать была лучшей подругой Филиппы Тео, и наши семейные особняки стояли бок о бок в шикарном лондонском районе Кенсингтон Палас Гарденс.

— Вы были соседями и посещали одни и те же общественные мероприятия, — сказала моя мать. — Это учитывается в моей книге. Несмотря ни на что, разве ты не в восторге от того, что она переезжает на Манхэттен?

— Хм. — Мой уклончивый ответ содержал весь энтузиазм обвиняемого, присутствующего на судебном процессе.

Несмотря на близость наших семей, я едва знал Клариссу. В детстве мне не было интересно тусоваться с девушкой на пять лет младше меня, а когда мы оба стали взрослыми, нас разделил океан — я готовился к получению степени магистра в Кембридже, в то время как она училась в Гарварде. К тому времени, как она вернулась в Лондон, я уже переехал в Нью-Йорк.

Мы, конечно, не были достаточно близки, чтобы я мог как-то относиться к ее приходам и уходам.

— Она мало кого знает в Нью-Йорке, — сказала моя мать с тонкостью тысячи неоновых бенгальских огней, чтобы пригласить ее на ночное свидание. — Ты должен показать ей окрестности. Приближается осенний гала-концерт клуба Вальгалла. Из этого вышло бы прекрасное свидание.

Вздох поднялся по моему горлу к кончику языка, прежде чем я его проглотил.

— Я рад как-нибудь пригласить ее на ланч, но я еще не решил, приведу ли я девушку на гала-концерт.

— Ты еще молод. — Голос моей матери стал суровым. — Мало того, ты мог бы стать генеральным директором крупнейшей в мире медиакомпании за четыре месяца. Я позволила тебе повеселиться, но тебе нужно поскорее остепениться. Правление не благосклонно относится к людям с неустроенной семейной жизнью.

— Разве один из членов правления не застал свою жену в постели с садовником? Семейная жизнь в браке кажется более неустроенной, чем у незамужних.

— Кай.

Я потер рукой рот, задаваясь вопросом, как мой спокойный день превратился в это. Сначала Тобиас, теперь моя мать. Это было похоже на то, что вселенная устроила заговор против меня.

— Я не прошу тебя делать предложение, хотя это, конечно, не повредило бы, — сказала моя мать. — Кларисса красива, хорошо образована, с хорошими манерами и культурна. Из нее вышла бы замечательная жена.

— Это не приложение для знакомств. Тебе не нужно перечислять ее качества, — сухо сказал я. — Как я уже сказал, я обещаю, что встречусь с ней хотя бы один раз.

После еще нескольких заверений я повесил трубку.

Головная боль пульсировала у меня за виском. Моя мать дала мне иллюзию выбора, но она ожидала, что однажды я женюсь на Клариссе. Все так делали. Если не Кларисса, то кто-то точно такой же, как она, с соответствующей родословной, образованием и воспитанием.

Я встречался с несколькими женщинами, подобными этой. Они были достаточно приятными, но всегда чего-то не хватало.

Другой образ промелькнул в моем сознании, на этот раз с пурпурно-черными волосами, сверкающими глазами и хриплым, неудержимым смехом.

Мои плечи напряглись. Я выбросил этот образ из головы и попытался сосредоточиться на работе, но фиолетовые отблески продолжали появляться, пока я не захлопнул папку и не встал.

Возможно, моя мать была права. Я должен отвести Клариссу на осенний бал. То, что у моих предыдущих подруг ничего не получилось, не означало, что подобные отношения не сложатся в будущем.

Мне было суждено жениться на ком-то вроде Клариссы Тео.

Ни с кем другим.

— Кто, черт возьми, разозлил тебя сегодня? — Данте потер подбородок. — Ты наносил мне удары, как будто я был гребаным Виктором Блэком.

— Не можешь с этим справиться? — Съязвил я, уклоняясь от его вопроса. Я проигнорировал упоминание о вкрадчивом генеральном директоре конкурирующей медиагруппы. — Если брак сделал тебя мягче, дай мне знать, и я найду нового партнера.

Его взгляд мог бы растопить мраморные колонны, выстроившиеся вдоль коридора.

Я подавил улыбку. Вывести Данте из себя было даже более целебно, чем наши еженедельные боксерские поединки. Я просто хотел бы, чтобы он не делал это так просто. Одно полукритическое упоминание о его жене или браке, и он сразу же вернулся к своему хмурому, довивианскому «я».

Обычно мы боксировали по четвергам, но я убедил его перенести нашу постоянную встречу, учитывая вчерашнее ошеломляющее голосование генерального директора.

— Будь моим гостем. В любом случае, я бы предпочел проводить вечера с Вив. — Короткая пауза. — И я, блять, не мягкотелый. Мы закончили вничью.

Обычно мы так и делали. Это бесконечно раздражало мою склонность к соперничеству, но именно поэтому мне так нравились спарринги с Данте. Это был вызов в мире, полном легких побед.

— Значит, стадия медового месяца все еще продолжается? — Спросил я.

Данте и Вивиан недавно вернулись из своего настоящего медового месяца в Греции. Данте, которого я знал большую часть десятилетия, никогда бы не взял двухнедельный отпуск на работе, но его жена совершила невозможное. Она превратила его в настоящего человека с жизнью вне офиса.

Его лицо смягчилось.

— Не думаю, что это когда-нибудь закончится, — сказал он с удивительной откровенностью. — Говоря об этом, что ты собираешься делать с Клариссой?

Я рассказал ему о голосовании генерального директора и о звонке моей матери ранее. Как и ожидалось, Данте проявил сочувствие расколотого булыжника, но он никогда не упускал возможности подколоть меня по поводу решимости моей матери выдать меня замуж.

— Отведи ее куда-нибудь, как я обещал. Кто знает? — Я остановился у входа в бар. — Она могла бы быть той самой. В это же время в следующем месяце мы могли бы дважды встречаться и надеть одинаковые наряды пар на Таймс-сквер.

Данте поморщился.

— Я бы предпочел отрезать себе руку и пропустить ее через мясорубку.

Я проглотил свой смех.

— Если ты так говоришь. — Если бы я убедил Вивиан, она могла бы заставить его петь голым йодлем на углу Бродвея и Сорок Второй улицы. К счастью для него, я также счел идею парных нарядов и посещения Таймс-сквер отвратительной.

Обычно мы вместе выпивали после наших боксерских поединков, но сегодня вечером Данте извинился и ушел на свидание со своей женой, поэтому я зашел в бар один.

Я прошелся по залу, инстинктивно высматривая ямочки на щеках и фиалку, но увидел только светловолосую подругу Изабеллы и другого бармена с рыжими кудрями.

Я устроился на свободном стуле и заказал у блондинки свой обычный виски, чистый. Тереза? Тиган? Тесса. Это было ее имя.

— Держи! — прощебетала она, ставя напиток передо мной.

— Спасибо. — Я сделал небрежный глоток. — Напряженная ночь. Кто-нибудь еще работает сегодня?