— Хорошая девочка, — пробормотал Кай, поглаживая рукой мою голову.

Гордость вспыхнула ярче, но не настолько, чтобы заставить меня забыть о цели игры.

— Ты коснулся меня, — выдохнула я, мой голос был хриплым от напряжения. — В конце. Ты проиграл.

Веселье просочилось в его взгляд.

— Я прикасался к тебе после того, как кончил, любимая. А это значит, что я победил.

— Это... — Я запнулась, неуверенная. Я была так поглощена своим служением, что не обратила внимания на время.

Кай крепче сжал мои волосы, прежде чем отпустить их.

— Выбери книгу.

— Что? — Я моргнула, дезориентированная внезапной и сбивающей с толку сменой темы.

— Книга. — Он кивнул на тома в кожаных переплетах, выстроившиеся на полках. — Выбери одну.

Любопытство заставило меня выбрать книгу наугад.

— Открой ее.

Я открыла его на странице посередине. Так совпало, что я выбрала «Гордость и предубеждение» Джейн Остин, одну из немногих классических книг, которые мне понравились.

— Теперь наклонись над диваном и раздвинь ноги.

Мое замешательство усилилось, даже когда жар пополз по моей крови, зажигая меня в огне. В этой позе я была обнажена перед ним, крошечные лоскутки моего нижнего белья мало что могли сделать, чтобы скрыть мое набухшее возбуждение или соки, пропитавшие мои бедра.

— Мы собираемся сыграть в новую игру. — Кай шагнул мне за спину. — Это просто. Если ты сможешь прочитать вслух целую страницу, не останавливаясь и не заикаясь, я позволю тебе кончить.

— Что... — Я ахнула, когда он сдвинул тонкий шелк в сторону и провел перышком по моему клитору. Где, черт возьми, он взял перо?

Еще одна щетка, и где он ее нашел, внезапно перестало иметь значение.

Стон поднялся к моему горлу. Я попыталась оттолкнуться от него, но его другая рука обхватила мое бедро, заставляя меня замереть.

— Начинай читать, Изабелла. — В его голосе звучало железо. — Или мы пробудем здесь весь день.

Он садист. Это была единственная мысль, промелькнувшая у меня в голове, когда я пыталась прочитать страницу, пока Кай мучил меня пером. Он был достаточно твердым, чтобы вызвать приступы удовольствия, но слишком гибким, чтобы вызвать оргазм, независимо от того, как сильно я брыкалась и терлась об него.

— Мистер Дарси, соблюдая все приличия, попросил... — Перо задело особенно чувствительное место, и моя фраза оборвалась всхлипом. Крошечные мурашки пробежали по моему позвоночнику.

Они превратились в шокированный визг, когда ладонь Кая с резким шлепком опустилась на мою голую задницу. Последовал укол боли, от которого перехватило дыхание, за которым медленно разлился жар.

— Начинай сначала, — приказал он суровым тоном неумолимого профессора.

Я так и сделала, но у меня никогда не получалось больше двух абзацев, прежде чем я делала паузу или заикалась. Каждая ошибка приносила мне еще одну пощечину, пока мои глаза не наполнились слезами, и я не извивалась с бессмысленной самоотдачей. Боль и удовольствие слились в одно восхитительное, мучительное жжение.

Я уже почти не обращала внимания на текст. Дошло до того, что каждое слово, слетающее с моих губ, чередовалось с жестким шлепком.

— Пожалуйста, — всхлипнула я. — Я не могу…Мне нужно...

— Да, ты можешь. — Голос Кая был таким же непреклонным, как и его наказание. Он засунул два пальца в мое мокрое, обнаженное влагалище.

О Боже. Мои внутренности скрутило узлом; дыхание вырывалось тяжелыми, скулящими вздохами. Так близко. Если бы он только пошевелился. Я бы так и сделала..Я могла бы…

— Если только ты не напортачила нарочно. — Он продолжал толкаться, пока не оказался костяшками пальцев глубоко внутри меня. — Тебя это заводит, Изабелла? Быть согнутой и наказанной, как грязная школьница?

— Нет. Да. Я не знаю, — простонала я, слишком возбужденная, чтобы нормально думать. Слезы потекли по моим щекам, когда он скрутил свои пальцы внутри. Я снова взбрыкнула, но это было бесполезно, и я не могла добиться достаточного трения, чтобы зажечь тлеющий фитиль у меня в животе. — Мне нужно кончить... Позволь мне кончить…пожалуйста.

Но сколько бы я ни умоляла, Кай отказывался уступать.

— Ты можешь прийти, как только выполнишь свое задание. Такова игра. — Он убрал руку и возобновил свою изысканную пытку из перьев. — Тебе это нравится, не так ли? Теперь начни с самого верха.

Я не знала как, но в конце концов я собрала достаточно силы воли и присутствия духа, чтобы прочитать страницу, не перепутав. Слова лились потоком, все быстрее и быстрее, пока не достигли задыхающегося крещендо на последнем предложении.

Пальцы Кая снова вонзились в меня. Его большой палец прижался к моему клитору, а другой рукой он нанес резкий, последний шлепок по моей заднице.

Мой оргазм прорвался через меня одним жестоким, ошеломляющим рывком. Все мое тело согнулось от интенсивности; вспышки света взорвались у меня перед глазами, когда книга выпала из моих безвольных рук и со слабым стуком упала на подушку.

Когда я плыла обратно вниз вечность спустя, меня все еще сотрясала дрожь от того, как сильно я кончила. Эхо моих криков витало в воздухе, принося румянец унижения к моим щекам.

— Идеально. — Голос Кая смягчился. Он снова был самим собой, а не жестоким, требовательным хозяином, который заставлял меня танцевать на грани оргазма Бог знает сколько времени. Сильные, нежные руки разгладили и размяли ожог. — Я знал, что ты сможешь это сделать. Работа на пятерку с плюсом, мисс Валенсия.

— Пошел ты, — пробормотала я, слишком измотанная, чтобы вложить в свои слова много яда. — Я никогда больше не смогу читать Остин по-прежнему.

Кай развернул меня и запечатлел улыбающийся поцелуй на моих надутых губах.

— Посмотри на это с другой стороны. Всякий раз, когда сталкиваешься с препятствием, ты знаешь, что это не может быть сложнее, чем прочитать вслух целую страницу «Гордости и предубеждения», пока кто- то пытается заставить тебя кончить.

Одновременный смех и стон сорвались с моих губ.

— Ты единственный человек, которого я знаю, кто может превратить секс в какой-то странный мотивирующий жизненный урок.

— Это особый талант, наряду с моим беглым владением латынью и способностью доставлять потрясающие оргазмы.

— Хм. Я не знаю насчет потрясающего ...

Я взвизгнула, когда он поднял меня и бросил на диван.

— Тебе нужен еще один урок? — он угрожал, в его глазах плясал игривый огонек, который заставил мое сердце растаять. Секс и подшучивания в сторону, моя любимая версия Кая была расслабленной, комфортной. Он все время был в таком стрессе, и мне было приятно видеть его счастливым.

— Может быть. Я никогда не была хороша в школе. — Он не сопротивлялся, когда я притянула его к себе и обхватила руками и ногами, как будто он был огромным плюшевым мишкой. Сонливость ударила с внезапностью удара молнии. Я зевнула и теснее прижалась к нему. — Но давай... — Еще один зевок. — Сначала отдохнем. Нужно подзарядиться. — Я пробормотала последнюю фразу ему в грудь.

Мы с Каем погрузились в уютное молчание. Последние несколько недель были вихрем умопомрачительного секса и обморочных свиданий, но они и в подметки не годились спокойным моментам между ними. Я могла бы лежать здесь, рядом с ним, и вечно слушать, как бьется его сердце.

— Что ты делаешь на Рождество? — Спросил Кай через некоторое время. Он рассеянно играл с кончиками моих волос, и тепло просочилось сквозь меня от непринужденной интимности его прикосновения.

— Запоем смотрю ромкомы и разделываю традиционные рождественские рецепты моей мамы, — сказала я. — В один прекрасный день я приготовлю буко пандан так же хорошо, как у нее. А как насчет тебя?

— Запоем смотрим дрянные боевики и заказываем еду на вынос, — съязвил он. Снова воцарилось молчание. Затем он спросил так тихо, что я почти не расслышала его: — Почему бы тебе не провести это время со мной?

Мои глаза встретились с его.