- Артур, ты же знаешь её гораздо дольше, чем я, и должен прекрасно понимать, что лучше сразу сдаться ей на милость. – Чернов засмеялся. – К тому же, если счастлива она, счастлив и я.

- Ника любит всегда быть в центре внимания. - Артур посмотрел в сторону танцевальной площадки, где яркая шатенка в белоснежном платье кружилась в танце с одним из гостей. – Она взбалмошная, капризная, эгоистичная, стервозная, - принялся перечислять Артур качества жены брата. – И ты, кажется, безумно её любишь, раз все её недостатки превращаешь в достоинства.

- Больше жизни, братишка, - счастливо вздохнул Марк. – Кажется, я нашел ту единственную. С первого взгляда понял – это моя судьба.

- Господи, что с людьми делает любовь? – Артур картинно закатил глаза к небу и покачал головой. – Она даже из Марка Чернова сделала неисправимого романтика!

Вместо ответа Артур получил от брата болезненный тычок в бок и, вскочив с места, продолжая смеяться, отправился в гущу гостей.

«Нет, он никогда не изменится, - подумал Марк. – Так и останется ребенком, что бы ни произошло…»

***

Марк пытался выловить в толпе гостей стройную фигурку в белом платье, но Ника словно в воду канула. Чернов начинал злиться, из-за того, что она покинула его и заставила оправдываться перед гостями за свой уход. Отыскав среди гостей Миру, он спросил:

- Ты Нику не видела?

- Нет, Марк… - Мирослава нахмурилась и также стала озираться по сторонам в поисках подруги. – Последний раз мы разговаривали с ней час назад. Она была недовольна закусками и пошла в дом отчитывать повара. Может, задержалась, ты же знаешь её. Пока не прочистит мозги бедняге, не успокоится.

- И то верно, - улыбнулся он. – Ладно, пойду поспрашиваю у слуг, думаю, не заметить виновницу сегодняшнего торжества было невозможно. Она слишком ослепительна.

Он ушел прочь, провожаемый пристальным взглядом девушки.

«Да уж, слишком ослепительна», - невесело подумала Мира и, сделав над собой усилие, оторвала взгляд от удаляющегося Марка.

Но ни слуги, ни гости больше Веронику не видели. И до повара она так и не дошла… 

Коридор, недавно выкрашенный в болезненно-желтый цвет, «радовал» весь персонал городской больницы № 13 благоухающим запахом свежей краски. Долго находиться в этом крыле было невозможно, и медсестры то и дело выбегали на свежий воздух, чтобы хоть как-то прийти в себя. На улице стояла устойчиво теплая погода, что было вполне естественно для середины мая.

Девушка в белом халате вышла на крыльцо и глубоко вздохнула. Раннее утро. Полнейшая тишина. И никто не достает постоянными укорами и требованиями. То одному капельницу поставь, то другому укол сделай, то гипс сними… Она ненавидела эту работу, но другого выхода у неё не было.

- Тимохина! - от зычного голоса девушка аж подпрыгнула. Обернулась и угрюмо кивнула – главврач приехал. Интересно, и откуда у него на такую зарплату такая машинка? Она оценивающе скользнула взглядом по черному BMW, выглядевшему инопланетным космическим кораблем на дорогах города Арзамаса, где и иномарка-то была редкостью.

- Чего надо? – Мелодичный голос со стальными нотками и колючий взгляд из-под длинных ресниц.

- Ты почему не на рабочем месте? – Мужчина средних лет поднялся по лестнице и остановился в нескольких шагах от девушки.

- Отдыхаю, - буркнула она.

- Только на работу пришла, а уже отдыхаешь, - с укором глянул он на медсестру. – Рита, Рита! Вылетишь отсюда, как пробка! Я взял тебя, пожа…

- Вот давайте только о жалости не будем заговаривать! – прошипела она. – Иду я, иду! Посмотрела б я на вас, если б вы целый день краской дышали. – Маргарита развернулась и скрылась в дверях больницы.

Главврач только покачал головой: неисправимая девчонка, эта Рита Тимохина. Любого выведет из себя. Грубая, невоспитанная, а эти её рваные джинсы, футболки и кеды!.. И как только он держится?

Аркадий Романович вздохнул и вошел в больницу. Но уволить он её все равно не мог. Поэтому оставалось смириться с таким её поведением. И надеяться, что когда-нибудь она снова станет прежней.

***

Рита глянула на часы и неохотно поднялась со своего кресла: половина девятого, пора делать уколы. Это она ненавидела даже сильнее, чем собственную работу.

Вошла в процедурную, открыла журнал и начала набирать лекарство.

- Ритка! Ритка, ты опять Петрова с самого утра завела?! – В кабинет влетела невысокая шатенка и окинула Тимохину подозрительным взглядом.

Рита угрюмо хмыкнула, не отрываясь от дела, и произнесла:

- Кать, а что такое?

- Да ничего! Рит, тебе доставляет удовольствие его злить, да?

- Ага, - кивнула она, положила шприц на поднос и бросила лукавый взгляд на коллегу. – Сплю и вижу просто, как бы посильнее досадить ему.

- Он же помочь тебе пытается…

- Вижу я его помощь. Все! Закрыли тему, – холодно процедила Рита и, подхватив поднос, отправилась к выходу. – Мне работать надо. И тебе, кстати, тоже.

- Идем, - невесело кивнула Катерина и отправилась следом за подругой.

 Рита с шумом открыла дверь палаты и сходу заявила:

- Уколы! Все переворачиваемся на живот и спускаем штаны! - С довольной ухмылкой она наблюдала, как трое представителей мужского пола, обитающие в палате № 14, неохотно выполняют её приказ.

- Морозов кто? – кинув взгляд в журнал с записями, поинтересовалась она, когда остался последний пациент.

- Да он в туалет вышел, – донеслось с самой дальней койки у окна. – Сейчас придет.

- У него что, недержание? Пять минут подождать не мог?

- Да он новенький. Вчера только положили, - откликнулся другой мужчина, держащий ватку на пятой точке и морщащийся от боли. Тимохиной еще учиться и учиться делать безболезненные уколы. А рука-то тяжелая.

- И не местный, - засмеялся третий.

- В общем, так, нет у меня времени ждать его, - проговорила Рита и развернулась, чтобы выйти, но тут двери палаты распахнулись, и она налетела прямо на высокого широкоплечего мужчину.

- Простите, - не глядя на неё, сдавленно пробормотал тот и прошел к своей кровати.

- О, вы-то мне и нужны! – отчего-то разозлившись на «опоздавшего», ехидно проговорила Тимохина. – Переворачивайтесь на живот, буду укол Вам делать!

Тот покорно выполнил её распоряжение, и Рита воткнула иголку в пятую точку, не обращая внимания на нервные смешки пациентов.

Мужчина взвыл и закричал:

- Вы первый раз, что ли, делаете?! Помедленней нельзя?!

- Некогда мне медленнее делать! Лежите смирно и не дрыгайтесь! Вот, а Вы боялись, не умерли же. - Она вытащила шприц и приложила ватку.

Мужчина перевернулся и одарил её убийственным взглядом. Хотел, видимо, что-то сказать, но слова застряли в горле, а от лица будто бы отлила вся кровь, сделав его мертвенно-бледным. Его карие глаза неверяще смотрели в лицо молоденькой девушки, не понимающей, отчего этот пациент так пристально рассматривает её, будто привидение увидел.

- Ника?.. – наконец, выдавил он.

- Рита, - поправила она. – Вы обознались.

- Я… я… Ника… ты… - пытался связать слова мужчина, но его опередили:

- Тимохина! Где тебя носит?! – В палату залетел взъерошенный Петров. – Ты чего тут возишься?!

- Да я-то чего?! – возмутилась она и ткнула пальцем в мужчину. – Этот Морозов…

- Какой Морозов?! – взревел Аркадий Романович, во все глаза уставившись на пациента. – Какой Морозов, я спрашиваю?! – Теперь серые злые глаза уже были устремлены на Риту.

Она посмотрела в записи и прочитала:

- Морозов Иван Константинович.

- Этот человек… Да ты хоть знаешь, КТО это… Да ты же… Что ты ему вколола?! – захлебываясь словами, орал главврач на ничего не понимающую медсестру.

- Витамины В6, внутримышечно… А че Вы орете-то?!

- Я ору?! Да нет, что ты, Риточка, я пока еще не ору! Только вот это. – Он ткнул пальцем в озадаченного мужчину, – это не Морозов! Это Чернов! Артур Михайлович!