— Я рада, — ответила она. — Мне всегда нравилось стряпать, но, конечно, и в голову бы не пришло организовать собственную пекарню, если бы не побывала в Окиносе. Там такие лавочки очень популярны. В них приходят не только сладкоежки, но и просто занятые люди, которые не могут позволить себе тратить время на приготовление завтрака или обеда. Купил, например, несколько пирожков с мясом или капустой — и на весь день хватит. Или можно даже пирог на целую семью заказать — там и такое практикуют. Главное же распробовать, понять, насколько это удобно… — тут она осеклась, поняв, что увлеклась. Вздохнула. — Боюсь только, в Армелоне такой номер не пройдет. Тут новое не любят. Папа вон сколько госпиталь свой отстаивал, а уж что может быть нужнее его?
— Эйнард в одиночку пробивался, — заметил Дарре. — А у тебя родители, сестры, других родственников полный воз. Будут желающие помочь. Надо только подход найти.
— Печеньем? — лукаво поинтересовалась Айлин, и Дарре понял, что она намекает на него самого. Но вместо привычного раздражения ощутил только осторожное удовольствие.
— Если начнешь с меня, то печеньем, — согласился он, и Айлин почти незаметно выдохнула. Неужели надеялась именно на такой его ответ? И искала именно его поддержки?
— Начну, — еле слышно проговорила она, и удовольствие в груди Дарре подобралось к самому настоящему восторгу. Так и захотелось сотворить что-нибудь безумное, чтобы дать ему выход. Пройтись колесом, как Вилхе. Изобразить выдуманный танец, как Ана. Или… как отец… заключить любимую в крепкие объятия, заглянуть в счастливые глаза, шепнуть что-то невозможно нежное и понятное ей одной, а потом…
— Дарре!.. — огненный вихрь, именуемый Беатой, тоже выражал восторг по-своему. Бросился Дарре на шею и повис на ней, болтая ногами и обдавая срывающимся дыханием. Дарре улыбнулся, чуть приобнял Беату, взъерошил и без того растрепанные волосы и только после этого спустил ее на землю. Глаза у Беаты сияли, как звезды.
А у Айлин мигом испортилось настроение. Ревновать к малолетней сестре было невероятно глупо, но Айлин отдала бы все на свете, чтобы очутиться сейчас на ее месте. Если Айлин от одного прикосновения Дарре к своим волосам сомлела, едва на ногах устояв, то в его объятиях, наверное, и вовсе голову бы потеряла. Как когда-то… Два года назад…
— Дарре! — это уже Кайя: улыбнулась скромно, а в глазах ничуть не меньшее счастье, чем у названой сестры. Айлин отвернулась, чтобы не смотреть и не завидовать. И не испортить все своим характером. Одного раза хватило. Второго Дарре точно не простит.
Милейшую идиллию нарушил звон бубенчиков и цокот копыт: приближался сын древотеса с досками. Дарре заметно посерьезнел и посторонился, увлекая за собой и Кайю с Беатой. Те глянули на него с удивлением, но ни одна, ни вторая не ударили по больному, поинтересовавшись причиной.
— Можешь выпрячь ее на время и к ограде привязать, пока я доски перетаскаю? — попросил Дарре, и мальчишка, кивнув, повиновался. Айлин провела их на задний двор, показав освобожденное для работы место, потом напомнила гостю об обещанных пирожках и пошла в дом.
Утро в волнении и предчувствии встречи было потрачено впустую, а Айлин, между прочим, обещала приготовить специально для Дарре что-нибудь необыкновенно вкусное. Поэтому сейчас, пока он разбирается с витриной, должна была приложить все усилия, чтобы сдержать слово.
— Могу я помочь? — неслышно проникла в кухню Кайя, и Айлин кивнула, почувствовав нежданное облегчение. Хоть названая сестра не претендует на Дарре, предпочтя его обществу очередной урок по кулинарии. А вот родная явно поставила себе целью извести Айлин, кружась возле Дарре, бросая на него игриво-томные взгляды, используя любой повод, чтобы прикоснуться. Дарре, занятый работой, казалось, ничего не замечал, а вот Айлин, раз за разом наблюдая из окна одну и ту же картину, просто полыхала от гнева. Дернул же Энда сестричку подняться сегодня куда как раньше полудня! Спала бы себе спокойно, сладкие сны смотрела, так нет, подвизалась Дарре помогать. Какая из нее помощница? Молоток держать не умеет. Пилу только в книжках видела. Для чего нужны гвозди, тоже явно не догадывается. Зато в очередной раз палец поранить и бежать к Дарре за лечением — это всегда пожалуйста!
— Вот поганка! — вырвалось у Айлин, заметившей, как Беата тайком порезала стеклом ладонь и, вскрикнув так, что на соседней улице было слышно, сунула ее Дарре под нос.
— Ей просто не хватает внимания, — с неописуемой нежностью отозвалась Кайя, сделавшая нынче за Айлин почти всю работу по приготовлению теста и начинки для спирального пирога — национального окиносского блюда. Поминутно срываясь к окну, Айлин явно оставила бы сегодня товарища голодным, если бы не названая сестра. Единственная разумная женщина в их доме.
— Я сейчас ей такое внимание окажу! — переставая владеть собой, потому что Дарре без единого упрека принялся целить эту бессовестную шмакодявку, выговорила Айлин и направилась было к двери, но Кайя окликнула ее и указала на подошедшее тесто.
— Я без тебя с ним не слажу, — быстро проговорила она, и Айлин пришлось взять себя в руки, оставив расправу над младшей сестрой до лучших времен.
Приготовление спирального пирога требовало немалой ловкости и сосредоточенности, так что Айлин ненадолго забыла о творящемся во дворе беспределе. А когда наконец поставила свой шедевр в печь, неожиданно поняла, что обеих сестер как ветром сдуло. И если Кайя, выполнив изрядную часть работы, имела полное право передохнуть, то, чем объяснить отсутствие во дворе Беаты, Айлин даже не представляла. Неужели Дарре отправил ее восвояси, чтобы не путалась под ногами? Или подруги кликнули, соблазнив прогулкой? Как бы то ни было, а собирал витрину Дарре теперь совершенно один. И, надо сказать, ему это неплохо удавалось. Уже сейчас угадывался деревянный каркас будущей полки, который твердо стоял на четырех ножках, ожидая, пока Дарре закончит перекладины.
Айлин невольно залюбовалась его уверенными движениями. Казалось бы, что проще, чем вогнать гвоздь в доску, но Айлин смотрела совсем на другое. На округлую из-за наклона спину. На двигающиеся лопатки. На напрягающиеся перед ударом молотка плечи. В этом было что-то завораживающее. Айлин не могла отвести взгляд, хотя и опасалась, что Дарре обернется в самый неожиданный момент, заметит ее и… Что? Рассердится? Рассмеется? Все одно плохо. Все одно обидно. А если, не приведи Ивон, еще и неприятность какая случится из-за ее подглядывания…
Дарре вытер пот со лба, посмотрел на вышедшее из-за туч солнце. Расстегнул куртку. С полминуты колебался, потом все-таки снял ее и…
У Айлин внутри все оборвалось.
На рубашке явно отпечатались два кровавых следа через всю спину: у Дарре снова открылись раны. Еще бы, он доски грузил, потом с лошадью сражался, а потом еще и инструментом работал. И как только Айлин не подумала об этом, когда о помощи его просила? Даже Беата все поняла и предупредить пыталась. А она…
Высокомерная эгоистка!
Не снимая передника, Айлин бросилась на улицу.
Дарре, услышав ее шаги, снова схватился за куртку, но надеть не успел. Впрочем, Айлин в любом случае видела достаточно и едва сдерживала слезы. Стыд за свою недальновидность и жалость к Дарре били через край, и она не знала, как их обуздать, чтобы только не сделать что-нибудь непоправимое.
— Ты зачем?.. Зачем?.. — только и выдохнула она. — У тебя же вся спина!.. Тебе же больно!..
Дарре сжал зубы.
— Это моя проблема, — отрезал он и снова развернулся к незаконченной витрине. Но Айлин схватила его за руку.
— Ты с ума сошел! — воскликнула она. — Там же воспалится все! Надо обработать срочно! И!.. И!.. Да почему ты сразу-то не сказал?!..
— Вот только жалеть меня не надо, ладно?! — жестко потребовал Дарре и потянулся за новой доской. Айлин ахнула, дернула его к себе, вынудила поднять на нее глаза. И увидела там совершенно ясную ненависть к увечьям, ограничивающим его возможности. Выдавила дрожащую улыбку, унимая занявшееся от боли сердце.
