Она быстро закивала головой, соглашаясь со всем сказанным. Это был тот Рас, с которым не хочется спорить в целях самосохранения. Когда они были почти у дома, он оттаял, снова превратившись в улыбчивого добряка.

‒ Смотри-ка, у тебя гости.

Лана посмотрела в сторону крыльца и, опустив глаза, тихо выругалась себе под нос. Не сказать, что этот гость был желанным, но деваться некуда.

Подойдя ближе к дому, подняла глаза и попыталась выдавить из себя вежливую улыбку:

‒ Здравствуй, Мари.

Только подойдя ближе к женщине, Лана заметила ее неестественную бледность и сжатые до белых костяшек ладони.

‒ Что случилось? ‒ напряженно спросила Лана.

Марианна не торопилась с ответом, продолжая сжимать пальцы и не отводя от нее взгляд. Облизнув губы и собравшись, она осторожно спросила:

‒ Помнишь, я говорила тебе, что могу общаться с сестрами?

Она кивнула, но продолжать женщина не спешила. Тишина затягивалась, и Лана уже начала злиться. Неужели так сложно просто сказать, что хотела, и дать ей пройти?

‒ Мариетта только что мне сообщила. Твой отец…

Лана резко мотнула головой и перебила ее:

‒ Не желаю ничего слышать об этом!

Она поднялась на крыльцо, грубо отодвинув тройняшку с дороги, и потянулась к дверной ручке. Плевать какой невежей она сейчас выглядит, но ей прошлого разговора хватило.

‒ Он жив.

Рука остановилась на полпути к двери. Тело замерло, словно его заморозили. Сердце ухнуло куда-то вниз и там и осталось. С силой сжав ладонь, Лана медленно повернулась к женщине.

‒ Не шути так, ‒ низко и угрожающе сказала она.

‒ Я похожа на человека, который будет шутить о подобном? ‒ возмущенно сказала Мари. ‒ Это правда. Вчера твой отец, сильно изможденный, добрался до Трецестера. Он не в лучшем состоянии, но жив.

Лана всматривалась в голубые глаза и пыталась найти там хоть каплю смеха или издевки. Она боялась в это поверить. Потому что если поверит сейчас, а в итоге это окажется неправдой…

Второй раз она эту боль не переживет.

Это будет даже еще хуже, чем в первый раз. Сейчас ей дадут надежду, что отец жив, она поверит в это, и если это ложь, то станет еще больнее, чем было.

Она должна знать правду. Убедиться, что это реальность.

Решение молнией пронзило от макушки до пят.

‒ Мне нужно в Бросвен.

Толкнув дверь, она забежала в дом и, бросив на первую попавшуюся поверхность рубашку Видара, стала собирать вещи. Порывшись в рюкзаке, нашла штаны и куртку, в которых переходила болото. В них же и перейдет его обратно. Проверила документы, которые забрала из кабинета отца.

‒ Это плохая идея, ‒ раздалось за спиной.

Она уже и забыла, что у этого разговора был невольный свидетель.

‒ Мне нужно туда попасть, Рас, убедиться, что это правда.

Она стала запихивать вещи в рюкзак, не заботясь об аккуратности.

‒ А Видар? О нем ты подумала?

Лана замерла. Чувство стыда резко нахлынуло на нее. Похоже сегодня у нее такой день ‒ испытывать стыд за все что можно. Когда Мари сказала про отца, то эта новость для нее затмила все, и о Видаре она не вспомнила. Теперь же душа разрывалась между двумя дорогими мужчинами.

‒ Я же вернусь. Туда и сразу обратно. Увижу отца, скажу, что у меня все в порядке. Ты ведь скажешь Видару, что я вернусь?

Она с надеждой посмотрела на Раса, недовольно сжимающего губы и со скрещенными, как всегда, руками.

‒ Мне очень не нравится эта затея, ‒ продолжал стоять на своем оборотень.

‒ Ты дал мне клятву, что отведешь на болото через три недели. Они прошли. Пожалуйста, не заставляй меня прибегать к силе данного слова. Это не понравится ни мне, ни тебе.

Рас опустил голову и обреченно покачал ею.

‒ Я соберу тебе провиант, как было обещано. Переодевайся.

‒ Спасибо, ‒ выдохнула Лана.

‒ Я об этом пожалею, ‒ тихо сказал оборотень по дороге к двери.

Без помощи оборотня она бы до болота добиралась дня два. Хотя вряд ли вообще успела бы дойти. Видар быстро бы ее нагнал и вернул в деревню. А так есть шанс, что она преодолеет болото и увидит отца.

Не став тратить время, она быстро переоделась в штаны и куртку. Хоть погода и стояла почти летняя, но ночью может быть холодно. Да и насекомые на болоте скорее всего проснулись, лучше защититься от укусов.

Посмотрела на ламан, стоящий в углу. Тот слегка подмигивал ей узором, упрашивая взять с собой. Добираться с ним будет неудобно, да и в городе будет привлекать много внимания. Шест, словно чувствуя сомнения хозяйки, засветился и замигал сильнее. Решившись, Лана схватила его и прикрепила к рюкзаку. Вроде держится.

Схватив рюкзак, она выскочила за дверь. Огромный черный оборотень уже стоял у входа с тряпичным мешочком у ног. Лана даже не стала заглядывать в него, просто закинула в рюкзак. Расмус нехотя припал к земле, всем своим видом показывая неодобрение подобной затеи.

Она успела лишь увидеть, что входная дверь осталась чуть приоткрытой, как оборотень сорвался с места.

В этот раз поездка на спине проходила для нее легче, чем в первый. Похоже привыкает.

Впрочем, так она думала, пока не открыла глаза и не убедилась, что Рас бежит очень медленно. Настолько медленно, что, сбавив чуть скорость, будет просто быстро идти.

‒ Рас, ты не мог бы бежать быстрее?

Широкая спина под ней расширилась от мощного вздоха. Но скорость увеличилась.

Лана, погрузившись в себя, не заметила, как они оказались у болота. Оглядевшись, увидела тот самый родник, из-за которого вышел Видар. На лице появилась грустная улыбка, когда она вспомнила, как испугалась его в первый раз.

Посмотрев на Раса, она увидела, что он стоит замерев, повернув голову в сторону, откуда они пришли. Она перевела взгляд на лес, ожидая там увидеть бегущего к ним коричневого зверя. Ее зверя.

Но лес оставался безмолвным и спокойным. Не стоит надеяться увидеть Видара сейчас. Это только ее затея, и он не обязан за ней идти. В груди было пусто и горько. Казалось, что она обманывает и оставляет своего мужчину одного, что они никогда больше не увидятся.

‒ Передай, пожалуйста, Видару, что я обязательно вернусь к нему как смогу, ‒ тихо прошептала Лана, зная, что оборотень ее услышит.

Заерзала, пытаясь слезть, но оборотень под ней двинул плечами, возвращая ее на место. Тяжело вздохнул еще раз, так и не увидев на горизонте того, кого хотел, и пошел к болоту.

‒ Ты исполнил клятву. Не обязательно переводить меня через топь. Да и вдвоем мы слишком тяжелые.

Оборотень под ней недовольно рыкнул, продолжая ворчать себе под нос. Может она и выучила рычание Видара, но что хотел донести до нее Расмус, не поняла. Хотя красноречивое ворчание говорило за себя.

Оборотень зашел в болото, ступая на кочки. Когда здесь шла Лана, топь была еще скована зимним льдом. Сейчас же все подтаяло, и Расмус утопал почти по локоть, но даже так, с ней на спине, он передвигался быстрее, чем она одна налегке.

Время близилось к сумеркам, когда Лана с удивлением обнаружила, что они стоят на той самой небольшой полянке из пяти кривых сосенок, ставшей тогда ее первой стоянкой.

Рас припал к земле, намекая слезть с него. Лана встала на поляну и со стоном потянулась. Спина и ноги ужасно затекли.

Обернувшись, увидела Раса в человеческом обличии. Интересно, он умеет стоять в других позах, кроме как скрестив руки?

‒ Почему ты пошел со мной на болото?

‒ Чтобы ты не утонула, и Видар меня на ленточки не порвал.

Лана запрокинула голову вверх, посмотрев оборотню в глаза, и кивнула.

‒ Спасибо, что проводил.

Не став устраивать долгих прощаний, она развернулась и пошла в сторону Бросвена. Только поставив ногу на кочку, выругалась сквозь зубы.

‒ Что такое?

‒ Шест, ‒ простонала чуть не плача, ‒ у меня нет шеста.

‒ Вообще-то есть.

Лана оглянулась, непонимающе смотря на мужчину. Тот перевел взгляд на рюкзак и снова на нее. До нее дошло, какой именно шест он имеет в виду, и она посмотрела на него как на сумасшедшего.