Но Селеста была не просто горничной, она была одной из самых приближенных людей к Изабелле, ее личная гвардия, человек, на которого Властительница могла полностью положиться.

А горничная – это так, для виду, впрочем, и эти обязанности Селеста исполняла на «отлично». Годы тренировок и воспитания делали свое дело.

Подошла и протянула листок бумаги, сказав лишь одну фразу:

– У нас проблемы…

Изабелла развернула листок и прочла записку. Почерк был знаком, но это был не ее мальчик:

«Привет, Изи. Твой мальчик у меня. Хочешь его вернуть, приходи поговорить. Только без глупостей, иначе он умрет первым».

И подпись – Офр Докан.

Изабелла скрипнула зубами и в сердцах скомкала записку. Этого человека она просто ненавидела, хотя и имела с ним в последнее время дела, а его сокращение ее имени – Изи – просто выводило из себя даже такую сдержанную женщину, как Изабелла.

Бросила записку в огонь камина. Несколько раз глубоко вздохнула, приводя свои чувства в порядок. Главное, не наделать ошибок, а так это даже и к лучшему. Можно решить проблемы раз и навсегда, и лучше кардинально.

Несколько лет назад Офр Докан, один из старой гвардии, помог Изабелле окончательно прибрать власть в Ночной гильдии к своим нежным и на вид хрупким ручкам. Они распределили роли – Изабелла стала править Основным Ордером Ночной Гильдии Аркета, а Докан, став ее замом, превратился в почти что независимую фигуру и продолжил заниматься своими делами, получив по Договору определенную свободу действий и даже право не выплачивать полностью (сошлись на сорока пяти процентах) ночной налог в общую кассу Гильдии. То есть, можно сказать, что в Аркете появилась некая вторая Ночная гильдия со своими главой, атрибутами и людьми. Причем, если основные ночники еще придерживались определенных правил и границ, то люди Докана совсем потеряли… не совесть – ее у них не было изначально, а чувство хоть какого-то приличия, а безнаказанность и наглость стали просто беспредельными.

Изабелла пыталась договориться, но это было практически невозможно. Докан потерял все сдерживающие ориентиры, совсем распоясался, и его действия начали интересовать и Стражу, и Внутренний конвой, и Тайную канцелярию, и армию.

Вот чего Изабелле не хотелось больше всего, так это снова примирять непримиримое и останавливать не останавливаемое, то есть лавину Внутреннего Конвоя, которая уничтожила почти весь ночной цвет старой Гильдии. Точнее, большая часть погибла в междоусобице, а ВК просто добил оставшихся.

Конечно, она готовила определенные меры и действия. Но было понятно, что и Докан на месте не сидит. И, видимо, он оказался пронырливее, если нанес удар первым. Точнее, к нему просто попало то, из-за чего Изабелла была готова на многое

Ну да, теперь договориться с ней было проще всего. Сколько же у нее слабых точек и местечек. А за мальчика, за его жизнь она вообще была готова на многое! Совсем свихнулась на любви старушка.

Да и демоны с этой Гильдией! Уедет куда-нибудь и будет жить вместе со своей любовью.

Если, конечно, останется и жизнь, и любовь.

Еще раз вздохнула и очень тихо:

– Собирай людей, Сель, но только аккуратно. И да, пусть порежут всех активистов Докана. А нашим людям по возможности дай сигнал, чтоб уходили. Время пришло собирать камни.

– Да, Властительная! – тихо проговорила Селеста и, поклонившись, покинула салон.

Тут забили четыре ночи напольные часы. И гости медленно начали расходиться, и каждого внизу, а их сегодня было тридцать пять, ждала повозка для того, чтобы развести по домам.

Почему в четыре часа окончание салона? Потому что в пять утра на улице начинают появляться люди, спешащие на работу, а в шесть появляются мусорщики. Как известно, золотари посвящают Аркету каждый четверг, а вот мусорщики, собирающие твердый мусор каждый день с утра… Поэтому не стоило гостям салона застревать в пробках и портить настроение в склоках и давке. Но если кто хочет продолжение приятных впечатлений, то, пожалуйста, можно, преодолев пару сотен шагов, оказаться в приятном месте с милыми дамами и не только…

Ну, вот, наконец-то!

Еще минут двадцать проводов гостей, и нужно делать вид, что все хорошо и прекрасно. А на самом деле, хочется бежать, а особенно рвать и метать или лучше глаза выцарапать кому-нибудь, кто попадётся под горячую руку.

Когда выбежала на улицу по черной лестнице, состояние было просто ураганное. С трудом сдержалась, чтобы бег не продолжить. Но нужно было остановиться, с людьми поговорить и отобрать лучших, которые с ней пойдут. По негласным договоренностям между сторонами внутри Гильдии – это всегда два человека. Это, конечно, не спасало от смерти, но, как говорится, если хотят убить, то и армия не поможет. Но если другая сторона хоть немного придерживается правил…

Какие вообще правила могут быть в общении с Доканом?

Сверху послышался тихий мелодичный свист. Понятно, что Селеста и ее сестры взяли Изабеллу на слежение, теперь не упустят, по крышам девчонка, как кошка передвигается. Она, Селеста, и есть Ночная кошка, и всегда рядом, когда нужно.

Никаких повозок. Территория Докана располагалась в пяти кварталах от дома Изабеллы рядом с рекой. Он и заведовал всей речной торговлей, большие деньги, и их стоило перераспределить, но пока жив Докан…

Если хоть волос упадет с ее мальчика! С ее любимого Ко-Ко!

Ну, да. Ее любовь звали Комис ди Комис. Милый мальчик двадцати шести лет. Своеобразный поэт, все еще милый мальчик, но с зубками, и ее любовник или любимый?

«Твой Ко-Ко», как он любил подписываться в милых записках:

«Изнываю от одиночества. Жду тебя в спальне. Весь в ожидании и весь в огне! Твой Ко-Ко».

Она томно вздохнула и улыбнулась…

И даже если и не упадет, все равно Докану уже не жить. Хватит, покоптил небо и будет.

Границы между территориями как таковой не было, но чувствовалось, что ты уже на чужой территории. Хотя вроде бы и одна Ночная гильдия, а условностей выше крыши.

А вот и дом Докана. Как и все, четырехэтажный, но он живет всегда, везде и только на первом этаже. Говорят, с тех пор как его друг, бывший Глава Гильдии, Герберт Крамп, сделал в воздухе сальто-мортале, Докан выше первого этажа не поднимается. Разумная предосторожность, но хорошо приложиться можно, вылетев и с первого этажа.

Их встретила толпа, человек десять. Для переговоров слишком много, но Докан сделал знак, и все тут же куда-то подевались, остались только двое. Ну, понятно, показал, в чем его сила.

Ну-ну. Это он против нее такой смелый, а решится ли выступить против всей Ночной гильдии?

Интересно, что попросит? Ну, не место Главы точно, слишком большая ответственность и способность к компромиссам. У Докана не было ни того, ни другого.

– Где он? – сразу и без приветствия.

– Не надо так волноваться, Изи!

Нет! Ну, за Изи он получит сполна. Никто не имеет право так ее называть!

– Сейчас пойдем и посмотрим. Самому любопытно.

– Э… Ты не видел Комиса?

– Мои люди его взяли, забрел в какую-то таверну тут, на набережной, ну, его кое-кто признал.

– Если хоть один волос!

– Изи, Изи не кипятись. Мои люди понятливые. Они сначала думают, а потом бьют. Или наоборот? Хм… – и хохотнул, этак мерзко и пакостливо…

Они уже шли по переходам и коридорам. Особенность территории Докана – это закрытые коридоры и переходы, даже на улицу выходить не нужно, чтобы добраться до нужной точки. Идея очень хорошая, и здесь Изабелла ничего менять не будет, пусть так и остается, но только без него…

Что касается Ко-Ко, то от сердца немного отлегло. Может, там, куда они шли, вообще не Комис находится, а совершенно другой человек.

А когда пришли…

Какой-то пакгауз с многочисленными ящиками, коробками. Пахло рыбой, речной водой и испражнениями, видимо, тут каждый угол был…