И все благодаря расхитителю гробниц!

Альфредо и его команда обнаружили нечто, представлявшее, по его мнению, стену храма доинкской эпохи. На этой стене имелись два барельефа, подобных которым ранее не видели нигде, с морскими мотивами.

Тур Хейердал взял слово:

«Здесь были изображены люди с птичьими головами на двух больших тростниковых лодках. На середине палубы стояла хижина, большое количество весел спущено в воду. В каждой лодке стояло по два больших мифических персонажа, занимавших все место на палубе. На них были надеты королевские или церемониальные головные уборы, известные по искусству доинкской эпохи. У всех четверых были птичьи головы и человеческие руки, державшиеся за весла. <...> Под судами была изображена полоса с декоративными символами. Эти символы известны в доинкском искусстве как "антропоморфические волны", потому что гребни таких волн обычно изображались в виде человеческой головы.

В этом особом случае гребни волн были изображены в виде птичьих голов с человеческими руками, державшими какой-то круглый предмет»[624].

Люди с птичьими головами, державшие какой-то круглый предмет. Через четыре дня, 9 марта, Тур встретил в аэропорту своих давних коллег — Арне Скьогсвольда и Эйстейна Кока Йохансена. Тур сгорал от нетерпения, желая показать им барельефы, и по факсу отправил им сообщение с просьбой приехать как можно скорее. У него возникли некоторые мысли по поводу толкования этой на ходки, но он хотел сначала услышать мнение Скьогсвольда.

«Тур, это человек-птица, сидящий на корточках с яйцом в руках прямо как на острове Пасхи», — неожиданно вырвалось у него.[625] Немногие археологи знали остров Пасхи так хорошо, как Арне Скьогсвольд. Он участвовал в той большой экспедиции с Туром в середине 1950-х годов и с тех пор не раз побывал там. В научном двухтомнике трудов экспедиции Скьогсвольд не отрицал, что между островом Пасхи и Перу могли быть культурные связи. Тем не менее он воздерживался от безапелляционных выводов, в отличие от Тура, и считал, что для поиска более точного ответа на вопрос, кто первым заселил остров Пасхи, требуются дополнительные исследования. Часть этих исследований Скьогсвольд провел сам, и находкой крысиной кости в 1987 году он опроверг утверждение Хейердала о том, что первыми на берег острова Пасхи сошли жители южноамериканского побережья. Тем не менее это не означало, что он отказался от идеи возможности более позднего контакта между Южной Америкой и островом Пасхи.

Теперь Арне Скьогсвольд стоял и разглядывал физическое подтверждение наличия такого контакта. Да, поскольку он не сомневался, что именно с этим посланием пришли люди-птицы. Разумеется, в этом не сомневался и Тур Хейердал.

Образ человека-птицы играл важную роль в религиозных обрядах острова Пасхи. Каждый год на протяжении одного из периодов истории острова проводилась церемония выбора человека птицы года. Когда местные птицы каждый год откладывали свои первые яйца на маленьком островке в нескольких сотнях метров от берега, самые сильные мужчины бросались в море и плыли туда. Тот, кто первый возвращался с целым яйцом в руке, провозглашался на этот год человеком-птицей, своего рода сакральной фигурой, которая наделялась и властью, и привилегиями. Там где проводилась эта церемония, местные художники вырезали в скале фигурки человека-птицы[626]. Человек-птица, державший в руке яйцо, был очень похож на тех людей-птиц, чьи изображения Альфредо Нарваэс нашел на стене храма в Тукуме.

Прорыв. После многих лет раскопок в Тукуме Тур Хейердал и его коллеги нашли барельеф с изображениями человека-птицы. Такие же мотивы, высеченные на скале, он видел на острове Пасхи. Он не сомневался, что тут есть связь.

Люди-птицы острова Пасхи были впервые описаны британским археологом Кэтрин Рутледж в 1917 году. В своей книге «Загадка острова Пасхи», которую она выпустила после того как провела на острове 16 месяцев, она подчеркнула значение культа человека-птицы. С тех пор ученые искали в Тихоокеанском регионе параллели, чтобы, по возможности, определить происхождение человека-птицы: зародился ли он на острове Пасхи или был привнесен извне. Похожий культ с такими же фигурами давно наблюдался на Соломоновых островах в Меланезии[627]. Образ человека-птицы до сих пор встречается на островах Полинезии, однако без привязки к религиозным церемониям, как на острове Пасхи[628]. Однако ни на Соломоновых островах, ни в других местах человек-птица не держит в руках яйцо.

У ученых имелись различные точки зрения на наличие связей между человеком-птицей с острова Пасхи и из других районов Тихого океана. Тем не менее они воздерживались от однозначных выводов.

Классификатор. Тур тщательно записывал свои наблюдения в маленьких желтых полевых блокнотах. Эту каменную фигуру он обнаружил в Сан-Августине в Колумбии

Здесь также уместно заметить, что в Тукуме были найдены двухлопастные церемониальные весла, тип весел, которые раньше были известны на острове Пасхи, но не встречались больше нигде в Тихом океане. Весла оказались слишком маленькими, чтобы иметь практическое значение. На острове Пасхи их называли , и местное население использовало их во время народных танцев.

Находка человека-птицы и весел стала хорошей новостью не только для Тура Хейердала. Человек-птица стал откровением также и для Арне Скьогсвольда, и Эйстейна Кока Йохансена, которые все еще не могли прийти в себя от толкования Туром Хейердалом результатов экспедиции на Мальдивы и его нежелания признать значение крысиной кости с острова Пасхи. «Эта сенсационная находка из Перу не может означать ничего другого, как победу в борьбе Тура за свою революционную полинезийскую теорию, длившуюся всю его жизнь», — писал впоследствии Кок Йохансен. В том числе он особо подчеркнул, что «несущие яйцо люди-птицы» сидели на больших морских тростниковых судах, значит, они располагали типом кораблей, необходимым для этого[629].

Тур утверждал, что древние перуанские мореплаватели использовали как бальзу, так и тростник в качестве материала для постройки своих судов. Сам он переплыл Тихий океан на бальзовом плоту но можно ли сделать то же самое на тростниковой лодке? Да, ответил он и сослался на испанца Китина Муньоса, который несколько лет назад, в 1998 году, приплыл из Перу на Маркизские острова на тростниковой лодке «Эль Уру», покрыв расстояние гораздо более значительное, чем от Перу до острова Пасхи. Муньоса вдохновил пример Тура Хейердала, и он захотел, как и его норвежский образец для подражания, доказать существование культурных контактов между Южной Америкой и островами Тихого океана прежде чем Колумб показал европейцам путь в Новый Свет. Кроме того, у Тура был собственный опыт, подтверждающий мореходные качества тростниковых лодок: плавания на «Ра» и «Тигрисе».

«Афтенпостен» выпустила репортаж о барельефах 15 апреля, на следующий день после того как Арне Скьогсвольд вернулся в Норвегию. В анонсе на первой полосе газеты значилось: «Тур Хейердал сделал сенсационную находку в Перу, доказывающую, что индейцы за много сотен лет до Колумба обладали большими мореходными судами, построенными из тростника». В самом репортаже Скьогсвольд выразился следующим образом: «Находки <...> являются великой победой Тура Хейердала и его теорий. [Они], вне всяких сомнений, должны восприниматься как явное доказательство тому, что индейцы доисторического Перу были тесно связаны с морем и являлись опытными и искусными мореплавателями. <...»>. Он не сомневался в наличии контактов между культурами Южной Америки и Полинезии в доколумбовую эпоху.