Срезать в августе.

Сноп должен быть плотным как бревно.

Это были ключевые слова.

Тур волновался, как индейцы аймара и «болотные арабы» поладят между собой. Кроме того, его беспокоил языковой барьер, который может помешать сотрудничеству. Однако все опасения оказались беспочвенными. Оказалось, что болотный и горный народы способны разговаривать на общем языке, работая с тростником. Пока арабы превращали тростник в бревна, индейцы вязали их и строили корабль.

Возникшая между ними дружба и взаимное уважение радовали Тура больше, чем что-либо еще во время пребывания в «Садах Эдема»[124]. Аймара не скрывали, что, по их мнению, «болотные арабы» гораздо способнее марроканских арабов, с которыми они работали на строительстве «Ра-II»[125].

«Тигрис» построили как катамаран. Средняя часть судна состояла из двух параллельных килей, каждый 3 метра диаметром.

Сельская жизнь. Тур Хейердал посещал индейцев аймара у озера Титикака в Андах. Эти индейцы были экспертами по тростниковым лодкам, и они помогли eму построить «Ра-II» и «Тигрис»

Они сужались к каждому концу, который строители завернул вверх и сделали нос и корму, оба высотой 7 метров.

Корабль викингов, на четыре тысячи лет старше самих викингов, был построен на стапелях Ноева ковчега.

Период строительства не отличался разнообразием. Однако за несколько дней до спуска «Тигриса» на воду Тур взял с собой кинематографистов и команду в Ур, на родину Авраама. Там находилась гигантская ступенчатая пирамида, или зиккурат, воздвигнутая шумерскими правителями в XXI веке до Рождества Христова. Добравшись до места после семичасовой поездки на автомобиле по болотистым районам, они, к своему разочарованию, увидели, что иракская армия оцепила район вокруг пирамиды. Хотя он не увидели само строение, Тур рассказал им его историю. Он постарался подчеркнуть, что на полуострове Юкатан в Мексике стоят практически идентичные храмовые сооружения, построенные индейцами майя[126].

Жертвенная кровь на корпусе не успела высохнуть, как Норма Бейкер, инженер-строитель из Нью-Йорка, был готов к спуск нa воду. «Тигрис» стоял на импровизированном стапеле из деревянных рельсов, которые смазали жиром, и корабль медленно начал двигаться. Люди кричали от восторга, лица светились надеждой. Корабль с плеском спустился в воду, и зрители зааплодировали вновь. Тур следил за тросами, которые должны были удержать корабль от дрейфа, как только он окажется на плаву.

Но тут крики стихли. Что же случилось? Судно встало, оно не пошло дальше. Тур и Норман опустились на колени и заглянули под него. Рельсы оказались слишком тонкими, они не выдержали и сломались. «Тигрис» сел на брюхо, как выброшенный на берег кит, он лежал головой в воде, а хвостом на берегу. Сбежались люда и попытались его подтолкнуть, но «Тигрис» был тяжелый, и им пришлось сдаться.

В тот же момент раздался новый раскат грома, начался дождь, и все поспешили домой. Но некоторые остались поговорить с Туром. У них было собственное понимание того, почему произошел сбой. Помимо овец, нужно было принести в жертву быка, поскольку корабль оказался слишком велик[127].

Люди работали до наступления ночи, но как спустить «Тигрис» нa воду, так и не придумали. Тур расстроился, был почти вне себя[128].

Только Юрий Сенкевич знал, что делать. Он участвовал в обоих плаваниях на «Ра» и стал членом экипажа и на этот раз. У одной из советских фирм, работавших неподалеку на строительстве, он попросил 25-тонный грузовик и двух шоферов. Между бампером грузовика и кормой «Тигриса» проложили тростниковые латы, и под проливным дождем и брызгами грязи грузовик столкнул судно в реку.

Через двенадцать дней, 23 ноября 1977 года, экипаж поставил пapyc. С легким попутным ветром «Тигрис» отошел от берега и направился вниз по реке. Медленно исчезла из виду гостиница в Эдемском саду. Журналисты, терпеливо ожидавшие этого момента, много раз спрашивали Тура Хейердала, не получая толкового ответа, и когда, наконец, тросы были убраны, они спросили его в последний раз: куда он держит путь?

Журналист Магнус Рустой и фотограф Рольф Огорд освещали экспедицию «Тигрис» для газеты «Афтенпостен». В конце окября они писали в своих отчетах: «Любопытство по поводу того, куда Тур Хейердал отправится на тростниковом судне "Тигрис", растет по мере того как продвигается строительство»[129]. После отбытия они прислали в редакцию на улицу Акерсгата следующее сообщение: «Цель этого рискованного путешествия неизвестна

международному экипажу в 10 человек. Только сам капитан, Тур Хейердал, имеет понятие о том, где тростниковый корабль собирается бросить якорь»[130].

Журналисты явно преувеличивали. Хотя Норман Бейкер оказался единственным посвященным в планы Тура во всех подробностях, экипаж судна был знаком с гипотезой капитана. Они слышали его лекции о сходствах культур народов Месопотамии Юкатана и знали, что он хочет пройти мимо мыса Доброй Надежды в Атлантический океан[131]. Но все оставшееся время их волн вали не берега Атлантики. Прежде всего они думали о том, как «Тигрис» поведет себя под парусами.

Нетерпеливый и самоуверенный Тур Хейердал уже привык отправляться в море сразу же, без пробных плаваний на своих доисторических судах. На «Кон-Тики» и «Ра» он отправлялся в путь сразу же, как только ставили парус и они отчаливали от берега «Тигрис» он также не собирался испытывать.

Первым этапом плавания «Тигриса» стал заход в Дильмун, вторую родину шумеров, как называл ее Тур Хейердал[132]. В шумерской мифологии Дильмун был таинственным островом, раем без болезней и смерти, местом, где боги создали человека по своему образу и подобию. Именно в Дильмун священный царь Гильгамеш отправился почти пять тысяч лет назад в поисках вечной жизни.

Тем не менее внимание Хейердала привлекла не мифология Дильмуна. Его интересовало значение этого места в международной морской торговле на заре цивилизации. Именно в Дильмун плавали шумеры за таким сырьем, как древесина и медь.

Где же находилось это легендарное место?

Мнения ученых разделились. Некоторые считали, что Дильмун — это остров Файла ка неподалеку от Кувейта. Другие утверждали, что Дильмун — это не остров, но место в глубине земли шумеров, а точнее — там, где встречаются Тигр и Евфрат, и, таким образом, Дильмун является предшественником библейского Эдемского сада.

Большинство, однако, считали, что Дильмун находился в Бахрейне, островном государстве Персидского залива, широко известном своей добычей нефти. Этим все были обязаны британско-датскому археологу Джеффри Бибби. В 1950-е гг. он возглавил несколько датских экспедиций в Бахрейн. Они раскопали под песком остатки древнего города, и Бибби был уверен, что он нашел Дильмун.

В 1969 году Джеффри Бибби выпустил книгу «В поисках Дильмуна». Она произвела впечатление на Тура Хейердала. Он взял зa основу открытия Бибби, поскольку и сам достаточно давно утверждал, что «мореплавание было основополагающим элементом человеческого общества еще с зарождения цивилизации»[133].

Бибби вырос в Великобритании и изучал археологию в Кембриджском университете. В 1949 году он женился на датчанке и получил место в Музее древней истории города Орхус — археологическом научном учреждении, связанном с местным университетом. Летом 1977 года, когда подготовка экспедиции на «Тигрисе» шла полным ходом, Хейердал навестил Бибби в Дании. За обильным столом с арабскими блюдами Тур изложил свои планы относительно готовящейся экспедиции[134]. Бибби слушал внимательно, вспоминая то, о чем он писал шестью годами ранее, в рецензии на книгу о «Ра» в «Нью-Йорк таймс».