К вечеру температура повысилась, состояние ухудшилось. «Скорая» отвезла его в местный госпиталь. На следующий день он попросился на Тенерифе. Но врачи отказали. Они боялись, что голова не выдержит перепады давлений при транспортировке самолетом. Но они ведь не откажут ему в возвращении домой, в Коллу? Через полторы недели врачи на это согласились.

Ему приготовили самую большую комнату на первом этаже. Из окна он видел море и сад. Беттина достала деревянного ангела и трех моаи с острова Пасхи. Госпиталь предоставил ему сестру-сиделку. Она ухаживала за ним и давала обезболивающие лекарства.

В один из дней Тур поговорил со своими сыновьями о жизни, об их встречах и совместных поездках.

— Какая же жизнь была у Бамсе, — сказал Тур-младший.

— Да, я завидую тебе, — прошептал отец и посмотрел на младшего сына. — Жизнь ведь не всегда была такой легкой. Я удивляюсь, что ты никогда не попросил о помощи, Бамсе.

Спустя пару дней: «Я был, пожалуй, неправ насчет тебя, Бамсе». — «Нет, отец. Зато я смог пройти школу жизни, и это для меня самое главное».

Тур сказал, что хотел бы быть похоронен в красивой бухте Анакена на острове Пасхи, под пальмами на белоснежном пляже. Но, подумав, решил упокоиться в Колле. Он захотел лежать у подножия римской башни на холме над деревней, с видом на Средиземное море на юге и горами на севере.

— Можно мне лежать там, у тебя, за оградкой около тропинки к башне? — спросил он, держа Бамсе за руку. Башня стояла на том участке, который по наследству полагался Бамсе.

Бамсе кивнул:

— Ты получишь самое лучшее место из тех, что у меня есть.

И затем:

— Сбереги Коллу ради меня.

Бамсе снова кивнул[753].

Тур понял, что час приближается. Всю свою долгую жизнь он старался держаться подальше от священников и не любил церковь как институт. Но постепенно Библия стала его спутником, благодаря интересу к Книге Бытия и уважению к Иисусу. Он попросил позвать священника. Пришел падре и дал ему последнее напутствие.

Он постоянно терял сознание и вновь приходил в себя, был наполовину парализован и не мог уже двигаться, как раньше. Он понял, что это конец и не стал сопротивляться. Он выдернул внутривенный катетер и отказался от питания.

Однажды вечером он сказал: «Я умру сегодня ночью. Пусть Жаклин будет со мной».

Тур Хейердал умер в четверг, 18 апреля 2002 года.

Мариан и сиделка обмыли его и приготовили к положению во гроб. Прежде чем закрылась крышка, семья провела церемонию прощания. Каждый сорвал по цветку и положил его в гроб Туру — розы и орхидеи.

Рано утром катафалк остановился у местной церкви Колла-Микьери. Семья какое-то время следовала за гробом пешком, в лучах утреннего солнца, скользивших вдоль деревенских стен, по дороге с видом на море. Они направлялись в Осло, где Тур Хейердал, по решению правительства, должен был быть похоронен за государственный счет. Во время церемонии в переполненном кафедральном соборе присутствовали королевская чета и премьер-министр.

Затем семья привезла урну с прахом в Колла-Микьери и похоронила ее у башни Бамсе.

Весть о смерти Тура Хейердала потрясла весь мир. Местные и иностранные редакции освобождали место для некрологов и репортажей. «Нью-Йорк таймс», «Гардиан», «Монд», «Шпигель», «Политикен», «Дагенс нюхетер», ВВС, CNN и вся норвежская пресса чествовали Тура Хейердала за его мужество и творческие способности, за его способность идти своим путем и задавать новые вопросы, за стремление испытать свои теории на практике и бросить вызов авторитетам, за его вклад в охрану окружающей среды и борьбу за мир во всем мире.

Высшую честь он получил от своих товарищей по путешествиям на «Кон-Тики», «Ра» и «Тигрис». Кнут Хаугланд, герой войны и офицер-радист, последний живущий участник плавания на «Кон-Тики», попрощался с Туром во время отпевания в кафедральном соборе Осло следующими словами:

«Сейчас, когда я остался единственным, кто может передать этот венок от экспедиции "Кон-Тики", я чувствую в себе много сил, так как все мои четверо товарищей сейчас находятся здесь, когда я мысленно передаю тебе, Тур, глубокое и искреннее спасибо за то, что ты выбрал нас в состав команды плота "Кон-Тики". Воспоминания об этом путешествии наполняли нас радостью всю оставшуюся жизнь, оказавшуюся для некоторых слишком короткой».

Норман Бейкер, инженер и штурман, плавал с Туром на «Ра», «Ра-II» и на «Тигрисе». В телеграмме, которую Тур получил буквально за несколько дней до своей смерти, он рассказал, как тот «изменил и улучшил мою жизнь, воплотив мои самые смелые мечты юношества. На своем примере ты научил меня, как стать лучше. Прими, если пожелаешь, мою благодарность за то, что я знал тебя, вместе с собой в качестве багажа в то путешествие, в которое ты сейчас отправляешься. Тур, мой капитан, когда-нибудь мы с тобой снова поплывем вместе».

«Кон-Тики», «Ра» и «Тигрис».

Ключевые слова для понимания жизни Тура Хейердала. Без бальзового плота и тростниковых судов мы не поняли бы самого главного, что он хотел показать нам — а именно, что море является связующим звеном, а не препятствием, для самовыражения человека.

Что океан — это нерв человечества, его артерия.

Во время своих трех продолжительных плаваний в Тихом океане в последней половине XVIII века английский первооткрыватель Джеймс Кук посетил такие острова как Новая Зеландия, Тонга, Таити, Гавайи и остров Пасхи. Несмотря на огромные расстояния между этими островами, занимающими большую часть Полинезии, он с удивлением заметил, насколько живущие здесь люди похожи друг на друга — не только по внешнему виду, но также по языку и по культуре. Трудно найти этому какое-либо другое объяснение, кроме общего происхождения.

В последнее свое путешествие Кук взял с собой молодого офицера по имени Джеймс Кинг. Он хорошо знал астрономию и, вооружившись секстантом, помогал Куку в работе, наблюдая за небесными телами. Так же, как и Кука, Кинга удивило сходство культур этих островов, и, возможно, он был первым, кто конкретно поставил вопрос, так захвативший Тура Хейердала: «С какого континента пришли эти островитяне, и как они смогли распространиться по такому обширному району?»[754]

В качестве ответа на этот вопрос 27-летний Тур Хейердал еще в 1941 году утверждал, что «кроме незначительного меланезийского влияния, все, что мы знаем о Полинезии, имеет американское происхождение. Азиатские народы никогда не достигали восточных островов Тихого океана. Это сделали американские индейцы»[755]. Этой точки зрения он, несмотря на постоянное сопротивление со стороны ученых, придерживался всю свою жизнь.

Что исследования говорят по этому поводу сегодня?

Сопротивление теориям Хейердала по-прежнему сильно. Использование современных ДНК-технологий в особенности добавило сомнений в его правоте.

Первые результаты исследований на основе анализа ДНК появились еще при жизни Хейердала. В 1994 году Эрика Хагельберг, впоследствии профессор эволюционной биологии в Университете Осло, представила научный доклад, который дал ей прозвище «та, что потопила Тура Хейердала». Впервые в мире ей удалось выделить ДНК из костей. Из Музея естественной истории столицы

Чили Сантьяго ей прислали кости, найденные Туром Хейердалом во время экспедиции на остров Пасхи в 1955 году. Анализ показал, что костные останки принадлежат полинезийцам, а не южноамериканским индейцам[756].

Доклад Хагельберг заставил обиженного Хейердала сказать, что эта неизвестная женщина из Кембриджа, «не знает, о чем говорит»[757].

Через несколько лет, в 2001 году, британский профессор генетики Брайан Сайкс выпустил книгу под названием «Семь дочерей Евы»[758]. В книге он задал простой вопрос: «Откуда я взялся?» В попытке описать генетическую историю человечества он проследовал с помощью ДНК-анализа в прошлое человечества. Ученый основывал свои исследования на анализах крови из разных мест мира. Одно из них находилось в самом сердце Полинезии — на островах Кука, к западу от Таити.