Он напрягается, плечи сгибаются, когда крепче прижимает меня к себе. — Я вроде как хочу убить его за…

— Она сейчас не важна, — подчеркиваю, сохраняя открытое выражение лица. Только подошла к Тее, и меня пробирает дрожь.

Фокс замирает, моргая. — Она? Ты…

— Би, да. Но главное, что я с тем, с кем хочу быть сейчас. — Мои пальцы сжимаются в его беспорядочных волосах на затылке. — С тем, с кем всегда хотела быть. С тобой.

Расслабленная, открытая улыбка, которую он мне дарит, пронзает сердце. Мне приятно, что он принимает меня такой, какая есть, так же, как и я принимаю все, что связано с ним. — Я собираюсь трахнуть тебя сейчас, Мэйзи Дейзи.

Горячий румянец ползет по моей шее, нагревая щеки от этого прозвища. Я зажимаю губы между зубами и киваю. Фокс проводит рукой по моей ноге и меняет положение так, что я оказываюсь на нем. Когда он выравнивается и входит, он наблюдает за моим лицом, пока я погружаюсь в него и концентрация в его выражении заставляет мою грудь расширяться. Он заполняет меня дюйм за дюймом, и я откидываю голову назад, раздвигая губы.

— Хорошо?

— Да, — вздыхаю я, кружа бедрами. — Так хорошо.

— Спасибо, блядь, — бормочет, концентрация рассеивается, когда он поднимается. — Боже, ты ощущаешься невероятно.

Фокс держится за мои бедра, пока двигаюсь над нимБи наблюдаю за эмоциями на его лице, дыхание становится напряженным, так как возбуждение переполняет меня от того, как его голубые глаза темнеют от удовольствия. Он стонет и делает более резкие толчки, пока я скачу на нем, поддерживает медленный и осторожный темп. Как бы ни было хорошо, мне нужно больше.

Опираясь одной рукой на его татуированную грудь, я хватаюсь за его волосы и дергаю, чтобы привлечь внимание. Край моего рта вызывающе приподнимается. — Что ты делаешь? Сладкий и нежный — это весело, но это никогда не должно было быть нами. Те времена, когда ты с ненавистью трахал своими пальцами? — Я наклоняюсь и жарко шепчу ему на ухо, притягивая его руку к своей шее. — Мне это нравилось. Не относись ко мне так, будто сломаюсь, потому что я не сломаюсь.

Он рычит и ухмыляется, переворачивая, чтобы взять контроль. Его бедра щелкают, и я задыхаюсь, когда его член входит в глубже, пальцы обхватывают мое горло, и по коже пробегают горячие и холодные мурашки.

— Да, вот так, — шиплю я, чувствуя, как нарастает жар. — Не останавливайся.

— Смотри на меня, когда я трахаю тебя, Дейзи, не отрывай взгляд. — Я открываю глаза по команде. Он выглядит дико, темные волосы свисают на лицо, полные губы разошлись и собственнический взгляд устремлен на меня. Он подкрепляет свои слова толчками. — Я хочу, чтобы знала, что это я делаю это с тобой. Что ты моя. Ты всегда была моей.

Я киваю, обхватывая ногами его бедра.

Фокс ворчит, пальцы крепко сжимают мою шею, когда он прижимает к кровати, и я становлюсь все более влажной, чем сильнее он трахает. Опустившись на локоть, он перестает душить меня и крепко сжимает челюсть, ногти впиваются в его спину. Он прижимается к моей щеке, попеременно целуя и покусывая боковую часть лица, пока он входит в меня.

— Черт, Мэйзи, — задыхается он. — Я собираюсь кончить достаточно сильно, чтобы разрисовать твои чертовы внутренности так глубоко, что никто никогда не сможет претендовать на твою киску после меня.

— Никогда, — соглашаюсь я, выгибаясь навстречу ему, когда удовольствие вспыхивает в сердцевине. — О боже, я кончаю. Трахай, сильнее.

Грубый звук вырывается из него, толчки ускоряются с еще большей силой, пока Фокс догоняет меня до оргазма. Он приподнимается достаточно далеко, чтобы с голодным вниманием наблюдать за моим ошеломленным выражением лица, когда содрогаюсь. Переместив руку, чтобы сжать мои волосы в кулак, он щелкает бедрами и напрягается с низким гулом. Его член пульсирует глубоко внутри, и я задыхаюсь от ощущений.

Мы оба задыхаемся, приходя в экстаз. Фокс вырывается и рушится рядом, протягивает руку и прижимает меня к своему потному боку. Другой рукой он тянется вниз и притягивает мое бедро к своему торсу. Мой пульс пульсирует между ног, и я двигаюсь, чтобы почувствовать грязное удовлетворение от нашей смешанной спермы, покрывающей мои внутренние бедра.

Через несколько минут наше дыхание выравнивается.

— Черт, — бормочу я, не имея возможности сказать больше.

Фокс хихикает, низкий, растрепанный звук посылает теплые мурашки по коже и обволакивает мое сердце. Он сжимает мое бедро и поворачивается, чтобы поцеловать в волосы. Я наклоняю голову, и его губы находят мои, мягкий поцелуй противоречит тому, насколько дикими мы были вместе. Когда мы расстаемся, наши взгляды встречаются, и мы смотрим друг на друга.

Это удобно, я не чувствую необходимости заполнять тишину, и он тоже. Мы просто существуем в этот момент. Я обнажена перед ним до глубины души и чувствую, что он позволяет мне заглянуть в его. Между нами больше нет стен.

Он выводит случайные узоры на коже, прижимая меня к себе. Я чувствую, что нахожусь там, где должна быть, что старая искореженная часть, которая так долго отсутствовала в моем сердце, теперь прочно вернулась на место.

Когда просыпаюсь в постели Фокса, в квартире пусто и тихо. Я потягиваюсь, наслаждаясь болью от вчерашнего дня и прошлой ночи. Вид ремня Фокса, все еще обвязанного вокруг трубы над его кроватью, где он сковывал мои запястья в течение… кто знает прошлой ночи, заставляет рот растянуться в восхитительной улыбке.

Музыка, доносящаяся с нижнего уровня, достигает меня, когда встаю и стягиваю через голову одну из его футболок. Она мне велика, доходит до середины бедра и соскальзывает с одного плеча. Я пропускаю все остальное, наливаю чашку кофе из еще теплого кофейника и отправляюсь на его поиски.

До сих пор мне везло, родители не сделали ничего, чтобы найти меня. Я не шутила, что разобью телефон, если они попытаются его отследить, но часть меня удивлена, что они отпустили меня после того, как контролировали. Это заставляет меня ждать, когда упадет другая туфля. Мне нужно связаться с Холденом и узнать, как обстоят дела в доме.

Все остальные мысли вылетают из моей головы, когда я спускаюсь по лестнице в гараж. Фокс в самом разгаре работы, покрытый легким блеском пота и грязи. Он без рубашки, татуировки выставлены напоказ, рваные черные джинсы свисают с бедер, когда идет к верстаку, чтобы взять инструмент, а затем возвращается к куску металла, который он сгибает по своей воле, чтобы что-то сформировать. Я опускаю задницу на ступеньку, завороженно наблюдая за ним с чашкой кофе в руках.

Как будто у материалов, которые он использует, нет выбора, кроме как подчиниться команде и стать тем, чем он хочет. Не знаю, что это было изначально, или что это будет, но это прекрасно. Он отбивает молотком кусок, пока тот не сплющится, а затем использует другой электроинструмент, чтобы отрезать необработанный край.

Фокс поднимает глаза, когда понимает, что я здесь, выхватывая меня из своей периферии. Я усмехаюсь, когда его взгляд окидывает меня с головы до ног, желание очевидно, когда он проводит зубами по нижней губе. Черт, я могла бы привыкнуть к этому.

— Привет. — Поддерживаю зрительный контакт, делая глоток кофе.

Не говоря ни слова, он вытирает руки и пересекает гараж, делая шаги по два за раз, пока не достигает меня на полпути, запускает пальцы в мои волосы и наклоняет голову назад для глубокого поцелуя.

Медленно отстраняясь, он смотрит на то, что на мне надето. — Хорошая рубашка.

— Я так и думала, — говорю я с ухмылкой. — Ты давно не спишь?

— У меня сложилось впечатление, что люди, которые занимаются йогой, встают с солнцем. Уже почти десять.

— Это когда их не трахает до полусмерти ненасытный монстр, — нахально заявляю я, указывая на синяки в форме пальцев на моих бедрах, чтобы доказать свою точку зрения.

Его взгляд становится горячим, когда я задираю подол рубашки выше, чтобы проследить за тем, какие следы он оставил на мне — укусы, засосы и синяки, покрывающие мое тело. Он берет меня за руку и ставит мой кофе в сторону на ступеньку.