— Надо усыплять, — подбегая к ним, заявила я.

— Умеешь? — сквозь зубы уточнил шеф.

«Какой-то слабый оборотень, — фыркнула ведьма. — Лови башку, только на рог не нашырнись».

Я, недолго думая, за рог и схватилась. Чуть краем по ладошке не получила, попробовала еще раз, и таки поймала. А от рога уже нажала на лошадиную скулу, прижимая к земле. По рукам снова потекла магия, в этот раз другая, и единорог засветился ярче, отторгая воздействие. Варнаве несколько раз пришлось усиливать воздействие прежде, чем недовольно глядевшие на меня ежинорожьи глаза закрылись и он расслабленно затих, шумно, но более замедленно дыша.

КириллКирилович выдохнул, тоже расслабляясь, и уже просто садясь на белоснежную тушу. Я бросила на него взгляд. Мокрая от пота челка прилипла к вискам, а глаза нечеловеческие совсем, с более широкой радужкой, почти закрывающей белок и легким желтоватым сиянием, ореолом охватывающим расширенный темный зрачок.

— Как-как ты меня назвала? — упершись ладонями в лошадиный бок, поинтересовался он.

Я живенько отвернулась.

— Потом меня отчитаете, сейчас некогда, — и полезла в карман, надеясь, что не угробила где-то в процессе «охоты» флакончик с широким горлышком, который должен был там остаться после моей попытки добыть гаргулью чешую.

Флакончик оказался цел, и я даже не потеряла выданный мне начальником ножик.

— Да я и не собирался тебя отчитывать, — уж очень ласково откликнулся КириллКирилыч. — С чего бы это?

— А вы, как я погляжу, тоже немножко змея, да? — бросив на него быстрый взгляд, тявкнула я, и принялась скрести единорожий рог.

Рог скребся откровенно паршиво. Приходилось прилагать серьезные усилия, грозя себе отрезанным пальцем, если лезвие соскочит, но галочка еще одного добытого элемента в списке нужных для ритуала вещей того стоила. По крайней мере, мне так казалось. Не впустую же мы тут старались, ловили лошадку. Оно даже гуманнее, чем у гаргульи чешую драть.

«У тебя заканчивается время, — предупредила Варнава. — Заклятия не действуют на столь волшебных существ долго».

Будто в доказательство ее слов лошадка всхрапнула, дернула неосознанно задней ногой, заставив моего шефа настороженно схватиться за стратегически важные точки на единорожьем теле.

— Миленочка, поспеши, — мягко посоветовал он.

— А я, по-вашему, тут прохлаждаюсь, что ли, — рыкнула я, удваивая усилия.

Соскобленные с рога частицы осыпались в баночку мелкими светяшками, светяшек было очень мало, единорог начинал дышать более часто, всхрапывая, и это явно было не к добру.

«Режь кусок гривы для весу!» — приказала ведьма, и я быстренько схватилась за первую попавшуюся прядь, выставив ее перед собой:

— Так, а ну держите другой конец!

КириллКирилыч живенько схватился за кончик прядки пальцами, догадливо натянул, и я с нажимом чиркнула по белоснежным волосам ножом, срезая небольшой кусок. Тут же протянула ему баночку:

— Пихайте!

Он принялся активно заталкивать единорожьи волосы в баночку, настороженно поглядывая на рогатую башку. И как только у него все более-менее получилось, я без промедлений закрыла крышку и отскочила от недовольно брыкнувшейся лошадки.

Шеф тоже вскочил, но не просто отпрыгнул в сторону, а схватил меня за руку и потащил прочь, переходя на бег:

— Рвем отсюда когти, живо!

Сзади послышалось недовольное ржание, сдобренное громким топотом копыт, и в опушечные кусты мы с начальником влетели со скоростью людей, за которыми гонится злой единорог, а они очень, очень хотят жить.

Чую завтра я с кровати вообще не встану.

Болело все.

Я лежала в кроватке и пыталась убедить себя, что все здорово, и то, что я за такой короткий срок успела добыть четыре из пяти необходимых элементов «сущностей», и при этом даже сильно не пострадать — это замечательно. Но у организма на эту тему было свое мнение, и мнение это было, мягко говоря, негативным. А нужно было вставать и идти на работу, чтобы утрясти оставшиеся дела перед двумя «отгулами» для поездки на какие-то там болота. Нужно было морально подготовиться собственно, к поездке. Нужно было обсудить с Варнавой поцелуй Мечеслава, в конце концов!

Но не хотелось ничего. Физическая нагрузка, плюс откаты от магического воздействия, и вот я — тряпочка, которой откровенно на все плевать, пока ее не трогают.

— Варнава, — убито позвала я, не найдя в себе сил даже на другой бок перевернуться.

«Что?»

— А есть какое-нибудь заклинание от усталости? Потому что идти варить зелье я не в силах.

— Хочешь, я сварю? Я достаточно профессионально этим занимаюсь, было много практики в свое время.

С кровати я скатилась в одно мгновение, едва ли не кувыркнувшись. Тут же выглянула, высунув голову так, чтобы над кромкой были видны только глаза, и ошарашенно уставилась на стоящего в дверях спальни Мечеслава.

Вампир был свеж, бодр, прилично одет и всячески лучился благополучием, опираясь на мой косяк. Ну, точнее косяк моей двери, но не суть.

— Итак, — милейше-клыкасто улыбнувшись, сказал он. — С Варнавой ты все-таки знакома.

— Ты и не спрашивал, знакома ли я с ней, ты спросил «знаю ли я ее», — глядя на него все такими же круглыми глазами с эхом паники, откликнулась я.

Отчего-то сейчас на него даже смотреть стыдно было, и даже не потому, что я в обрезанной футболке и коротеньких шортах… А почему, кстати говоря?

Но разбираться в себе нужно было явно не сейчас.

— А ты поймала меня на слове и соврала, не соврав, — он улыбнулся шире. — Хитро, одобряю. Потом, правда, ты выкинула меня в окно до заката, но об этом мы поговорим отдельно.

— Как он сюда попал? — страшным шепотом поинтересовалась я, своим тоном пытаясь намекнуть ведьме, что не совсем одобряю ситуации, когда узнаю о «гостях» в самый не подходящий момент.

— Влез через окно, в которое ты меня выкидывала, — Мечеслав приобрел загадочно самодовольной вид. — Ты знала, что вампиры неплохо лазают по отвесным вертикальным поверхностям, м? В цирках из нас получаются отменные трюкачи. Но, что более интересно, так это то, кто же ты все-таки такая, Милена, как именно связана с моей Варнавой и…

«Его. Ага, как же» — тут же фыркнула ведьма.

Я невольно хмыкнула, сбивая его с мысли.

— Что? — тут же нахмурился вампир.

— Имею смутные сомнения на тему последнего изречения, — я вздохнула и полезла обратно на кровать, попутно заползая под одеяло. — А вообще, пошел прочь клыкастый, я в печали.

— Я пришел за ответами, и не уйду без них. Да и… Рассвет уже отгорел, там день и мне нельзя никуда идти.

— Ты не можешь пользоваться своей смертностью под солнцем, чтобы безнаказанно припираться ко мне домой без приглашения, — накрываясь одеялом с головой, буркнула я.

— Но приперся же, — рассмеялся вампир. — Я сварю тебе бодрящее зелье, может, тогда ты будешь посговорчивее.

— Ой, удачи, — фыркнула я.

Зелье он мне сварит, ага, как же. Из макарон и майонеза? Все травки, которые я покупала, я уже сварила и сожрала, так что если под зельем он не подразумевает бульон из забытого на дне морозилки куриного бедрышка, то я даже не знаю, как ему быть, ой не знаю.

Некоторое время в квартире было тихо, потом с кухни донесся стук всякой утвари, и мне почему-то подумалось, что если он разобьет мне какую-нибудь любимую кружку, я хотя бы смогу попытаться его задушить и тем самым как-то нормализую свое психологическое состояние. Потому что он исхитрялся одновременно смущать и бесить меня, и я прямо-таки не знала, что делать и как это объяснять.

«Прости».

— Конкретизируй, — я вздохнула, уматываясь в одеяло плотнее.

«Прости, что не смогла сдержать свои эмоции тогда, и ты попала под мое желание его поцеловать, — откликнулась ведьма. — Чем дольше мы с тобой связаны, тем сильнее мое влияние на тебя и твои эмоции. Тем сложнее тебе отличить, где твои желания, а где — мои. Прости, что не предупредила, что он в доме. Он очень забавно сидел у твоей кровати и смотрел, не мигая — будто пытался просто взглядом найти все ответы. Это правда смешно, но… Знаешь, я любила его тогда, при жизни. И они решили этим воспользоваться. Тонкое колдовство, я даже не почувствовала влияния до того утра, когда он стоял без защиты посреди улицы, а над горизонтом разгорался закат».