БЛАГОДЕТЕЛЬ Друзья-товарищи, не знаю, что со мной? Должно, всему виной Мои превратные марксистские идеи. Ведь про хозяев я писал, выходит, ложь. Поверить мне — и впрямь хозяева все сплошь Какие-то злодеи. Винюся и даю вам образец иной. Пусть торжествует добродетель. Вот вам «хозяин-благодетель», «Отец родной». «Спасибо,— кланялся хозяин верным слугам,— Не мастер, братцы, я красиво говорить. Не знаю, как вас по заслугам Благодарить. Я с вами зачинал и с вами создал дело. Я вам обязан всем добром: С заводских черных стен до этих вот хором,— Во всем ваш дух и тело. В работе общей мы слились в одну семью. Я нуждам вашим всю, всю душу отдаю И позабочусь впредь о вашей светлой доле: За то, что для меня вы не щадили сил, За то, что были вы всегда в хозяйской воле, Чтоб чувствовали вы, как я ваш труд ценил, Дарю вам купчую на пятьдесят могил». ЕРШИ И ВЬЮНЫ Слоняяся без дела В реке средь камышей, Компания вьюнов случайно налетела На общий сбор ершей. («Случайно», говорю, а может — «не случайно»?) Ерши решали тайно, Как им со щукою вести дальнейший бой? Каких товарищей избрать в Совет ершиный Для руководства всей борьбой И управления общиной? Достойных выбрали. «Все любы вам аль нет?» «Все любы!» — «Все!» — «Проголосуем». «Согласны, что и подписуем». «Позвольте! Как же так? Уж утвержден Совет? — Пищит какой-то вьюн.— Да я ж не подписался!» «Ты к нам откуда притесался? — Кричат ерши.— Не шебарши!» «Чего — не шебарши? Вьюны, чай, тоже рыбы. Вы на собрание и нас позвать могли бы. Есть промеж нас, вьюнов, почище вас умы. Со щукой боремся и мы». «Вы?!» — «Чем напрасно горячиться Да подыматься на дыбы, Вам у вьюнов бы поучиться Культурным способам борьбы». «Каким?» — «Сноровке и терпенью. Уметь мелькнуть неслышной тенью, Где попросить, где погрозить, Где аргументом поразить,— Зря не казать своих колючек; Колючки — это уж старо!» «Постой! Наплел ты закорючек. Да у вьюнов-то есть перо?» «Есть».— «Без колючек всё?» — «Вестимо». «Тогда... плывите, братцы, мимо!» ЕПИТИМИЯ
Настоятель М-ской пустыни К-ской области не выдает монахам штанов. «Современное слово», 1913 г. Узревши, как под свист, под песни, охи, ахи, Поднявши рясы до рубахи, В страстной четверг монахи Плясали лихо трепака У кабака, Накинулся на них отец игумен: «Псы! Мало путаться вам с бабами у гумен Да девок зазывать под вечер в пустыри, Так вы теперь на грех и в срам пустились явный? Любуйся, дескать, люд хороший, православный, Какие кобели идут в монастыри! Что ж думаете вы? Что я все так оставлю И отпущу вам все вины? Да я вас, вражьи вы сыны, Год целый каяться заставлю! Чтоб знали вы, как чтить великий четверток, И чтобы впредь вы, лоботрясы, Бесстыдно оголясь, не задирали рясы, Отныне повелю держать вас... без порток». Даю не вымысел, а жизни верный сколок. Хоть дерзкий мой язык обычно груб и колок, Я о портках пишу без замыслов худых — Во здравие души и тела молодых И старых... богомолок. ДОБРЯК Какой-то филантроп, увидевши с крыльца Изнеможенного оборвыша-мальца, Лежащего средь цветника врастяжку, Воскликнул: «Жалко мне, дружок, измятых роз, Но больше жаль тебя, бедняжку. Скажи, зачем ты здесь?» «Ах,— отвечал сквозь слез Малютка голосом, исполненным страданья,— Я третий день... без пропитанья!.. И здесь я рву... И ем... траву!» «Траву? — вскричал добряк, разжалобившись пуще — Так обойди же дом и поищи во рву: Там ты найдешь траву куда погуще!» СЛЕПОЙ И ФОНАРЬ Столкнувшись с кем-то в темноте, «Ой! — взвыл слепой от боли.— Ну, люди! Прямо скот, ей-богу, на скоте! Фонарь-то я ношу для развлеченья, что ли?» «Фонарь? — слепому был ответ.— Но где ж фонарь? Его и нет». «Ан есть!» — «Но кто ж его приметит: Ведь ты не видишь сам, что твой фонарь — не светит!» Я басню разъяснять не стану. Дело в том, Что в восемь строк она вместилась вся удобно,— А ежли смысл ее растолковать подробно, Напишешь целый том! КУПИДОША «Друг, Купидошечка! — любезничал с утра С ищейкой унтер Пришибеев.— И как же ловко ты вчера Разнюхал сходочку вот этих вот... злодеев! Спасибо! Поддержал! За расторопность — на... съешь шоколадцу плитку!» Пес беспокоился, чего-то все визжал И носом тыкался в калитку. «Так... понимаем, брат: к собачкам погулять? Ну, неча хвостиком вилять! Айда! Да не сгрызись, гляди, со сворой злою!» Помчался Купидон на улицу стрелою, А через часика примерно через два Едва-едва Назад волочит ноги. «Ой, батюшки. Хорошие итоги!» У Пришибеева остыло все в груди: «Иди сюда, иди. Скажи, как дело было? Вишь: хвост повис уныло, И слезы льют из глаз... Ужли отказ?! Пренебрегли такой особой! К ищейке, стало быть, прониклись лютой злобой? Вот так-то и со мной бывает всякий раз, И никакой тебе приятности житейской! Облают — слова не скажи. Вот после этого служи На службе полицейской!» |
