Позже идея равенства мужчин и женщин перешагнула рамки здравого смысла, так как, по сути, далее речь пошла об их тождественности, игнорирующей биологию, связанную с полом человека. Абсурдность такого подхода в настоящее время, в частности, проявляется следующими примерами. Так, в Германии и Норвегии существуют унисекс-туалеты, а студенты (юноши) и преподаватели (мужчины) Лейпцигского университета должны теперь согласиться с тем, что их в соответствии с новым уставом университета наравне с представительницами женского пола будут называть «студентками» и «преподавательницами» [8]. На норвежской таможне пассажиры женского пола могут обыскиваться мужчинами и наоборот.
Как же на практике происходит реализация данной политики. Весьма показателен следующий пример [2].
Так, сообщается, что в одном из детских садов Швеции не стало ни мальчиков, ни девочек. Детский сад не закрылся. Его по-прежнему посещают те же 33 ребенка. Но только теперь у них нет пола – они просто «друзья». Сотрудники детского сада стараются избегать местоимений «он» и «она». По-шведски «он» – han, «она» – hon. Чтобы избежать этих местоимений, воспитатели используют бесполое слово hen. Хотя в классическом шведском языке это слово отсутствует, в жаргоне некоторых гомосексуалов и феминисток оно применяется. «Мы используем это слово, когда в детский сад собирается прийти, например, доктор, полицейский, электрик или водопроводчик. Мы не знаем, будет это мужчина или женщина, так что мы просто говорим, что hen придет около двух часов дня. Таким образом, дети могут представить себе как мужчину, так и женщину. Это расширяет их кругозор», – говорит заведующая детским садом 52-летняя Лотта Райалин.
Чтобы дети не «впадали в гендерные стереотипы», воспитатели уделили особое внимание подбору новых детских книг, а также виду и цвету игрушек, хотя куклы обладают всеми анатомическими особенностями, присущими мальчикам и девочкам. «Общество ожидает от девочек, чтобы те были женоподобными, милыми и красивыми, а от мальчиков – чтобы те были мужественными, грубоватыми и общительными. Но Egalia дает детям фантастическую возможность быть такими, какими они хотят быть на самом деле», – поясняет воспитательница Дженни Йонссон.
Детский сад, функционирующий за счет бюджета, открылся в 2010 г. в Содермальме, известном своим либерализмом районе Стокгольма. Он рассчитан на детей в возрасте от года до шести лет и стал одним из самых радикальных примеров проявляемого в шведском обществе стремления к равенству полов, начиная с раннего детства. В детском саду Egalia бывшие мальчики и бывшие девочки вместе играют с кукольной кухней, занимаясь «приготовлением пищи». Рядом с этой игрушечной кухней выложены наборы кирпичиков Lego и других игрушечных стройматериалов – специально для того, чтобы в сознании детей не возникало барьеров между такими занятиями, как приготовление пищи и строительство. Кстати, куклы, в которые играют дети, – чернокожие.
Вместо неполиткорректной «Белоснежки» дети слушают сказки о жирафах-гомосексуалах. Заведующая Райалин указывает, что ее задача —создать обстановку, терпимую к гомосексуалам, лесбиянкам, бисексуалам и транссексуалам. Поэтому детям она дает читать такие книжки, как, например, историю о двух самцах-жирафах, которые переживали, что не могут иметь детей, пока не нашли брошенное крокодилье яйцо. Да и почти все книги в этом детском саду рассказывают об однополых парах, одиноких родителях и детях-сиротах. Исключены такие сказки, как «Белоснежка» или «Дюймовочка» [2].
Этот садик, по сути, является школой передового опыта, своеобразным авангардом коррозии традиционных норм.
Также сообщается, что в Австрии член Венского горсовета Рената Браунер и руководительница проекта Даниэла Орнер в 1999 г. открыли первый «половочуткий» (geschlechtssensibel) детский сад «Fun & Care» («Забава и забота»). Воплощая гендерные теории в жизнь, организаторы стремятся «открыть мальчикам и девочкам как можно больше новых и разносторонних дорог для достижения действительного равенства шансов»: девочек учат играть в футбол, возиться с инструментами, отбирать у мальчишек машины, «отвоевывать» место в гардеробе, добиваться своего криком и силой; мальчикам показывают, как играть с куклами, знакомят их с массажем и уходом за телом, выдают каждому сумочку с косметикой, объясняют, что значит быть красивым, наряжают в платье принцессы, красят ногти, помогают привыкать к пассивной роли: терпеть, просить о помощи, уступать [18].
В той же интернет-публикации сообщается, что в Мюнхене (Германия) педагоги из организации «Диссенс» проводят с подростками так называемый «Конкурс предубеждений», который должен показать, что мужчины и женщины различаются в гораздо меньшей степени, чем это принято считать. Разгораются жаркие дебаты о том, могут ли девушки ходить в туалет стоя, и должны ли юноши показывать свои чувства. Официальная цель «Диссенса» – «разрушение самоидентификации подростка», «воспитание из него критика собственного пола» и формирование из него не то чтобы «другого юноши», а вообще «не юноши» [18].
Депутат Парламентской ассамблеи Совета Европы от Италии Лука Волонте рассказал о введении во французских школах, начиная с нового учебного года, обязательного сексуального образования, основанного на новой гендерной теории. Изымаются из обращения слова «мальчик» и «девочка», которые заменяются на слова «друзья» и «дети». С 9 сентября2013 г. в школах Франции начинается гей-образование. С 4 сентября2013 г. в Италии слова «мать» и «отец» официально выводятся из употребления, так как, по мнению министра Кьенге, они, якобы, «полностью устарели». «Устаревшие» понятия заменяются на «родитель 1» и «родитель 2». В Германии с 9 сентября 2013 г. запретили указывать пол в свидетельствах о рождении. Дескать, свой пол новорожденный ребенок сам определит в 18 лет. С февраля 2011 г. в документах Госдепартамента США выводят из официального оборота слова «мама» и «папа». При подаче заявлений на оформление официальных документов, в анкетах теперь значится «родитель номер 1» и «родитель номер 2» [16].
Следует отметить, что для воспитания детей в характеризуемом подходе используются игрушки без половых различий (Angry Birds, Смурфики).
Теоретики бесполого воспитания утверждают, что оно позволяет, отказавшись от навязываемых обществом полоролевых стереотипов, сформировать индивиду гендер, который наиболее ему подходит. Согласно характеризуемой модели, с малых лет детей следует воспитывать в духе так называемой гендерной свободы, то есть осознания «вторичности» биологических признаков для самосознания своего социального статуса (роли), недопустимости такого воспитания ребенка, когда ему с детства прививаются традиционные качества женщины или мужчины соответственно (на «гендерном» языке – недопустимости стимуляции у ребенка гендерной идентификации по половому признаку) [18].
Некоторые родители настолько убеждены в правильности бесполого воспитания, что проводят эксперименты над своими собственными детьми. Так, сообщается, что канадская пара – 38-летняя Кэти Уиттерик и 39-летний Дэвид Стокер – решили скрыть от общества пол своего четырехмесячного ребенка по имени Сторм. О том, мальчик Сторм или девочка, не знает никто кроме самих родителей, их сыновей двух и пяти лет, двух акушерок и друга семьи. Об уникальном «бесполом» ребенке пишут зарубежные блогеры и канадские СМИ. Свое решение К. Уиттерик и Д. Стокер объясняют тем, что они выступают за свободу выбора человека, за прогрессивное и либеральное общество. По их словам, Сторм сам выберет себе тот пол, который захочет, когда вырастет [17].
Д. Стокер, работающий школьным учителем, называет отвратительным такое положение дел, когда родители выбирают за детей, что им делать и кем им быть, в том числе и в плане половой принадлежности. По его словам, общество просто загоняет детей в заранее приготовленные для них ячейки гендерной идентичности. К. Уиттерик добавляет, что не сообщая миру пол ребенка, она таким образом просит людей не мешать ему самостоятельно выбрать, кем быть. При этом родители также либерально относятся и к воспитанию других своих детей – пятилетнего Джазза и двухлетнего Кио. Детям не диктуют, какую одежду выбирать, стричь волосы или нет. Джазз, который уже может ходить в школу, вместо этого получает домашнее образование, которое не основано ни на какой системе, а только лишь на любопытстве ребенка. Оба мальчика носят розовую одежду и отращивают длинные волосы, поэтому их часто принимают за девочек [17].
