Классовые интересы и социальный контроль важнее индивидуальной свободы.
Активизируются социологические опросы, проводимые врачами с целью зафиксировать специфику сексуального поведения (И. Гельман, 1923; Г. Баткис, 1925; В. Клячкин, 1925; М. Бараш, 1925; С. Голосовкер, 1925, 1927 и т.д.) По данным С. И. Голода, обобщившего результаты основных исследований 20-х годов, добровольные связи имели в среднем от 85% до 95% мужчин и от 48%до 62% женщин. Мужчины в то время в среднем начинали половую жизнь между 16 и 18 годами, около четверти опрошенных – до 16-летия. Женщины начинали половую жизнь позже мужчин, но разница в цифрах между полами постепенно уменьшалась. В качестве ведущего мотива вступления в связь и начала половой жизни женщины называли «любовь» (49%), «увлечение» (30%), «любопытство» (20%), мужчины – «половую потребность» (54%), «увлечение» (28%), «любопытство» (19%).
Внебрачные связи в то время принципиально оправдывали около половины студенток, фактически их имела каждая третья.
Сексуальная идеология, предлагаемая большевиками, дискутировалась в двух основных вариантах. Первый вариант «новой сексуальной идеологии» предлагался Александрой Колонтай в широко известной в те времена статье «Дорогу крылатому Эросу!» (1923). Автор статьи утверждал, что для пролетариата сексуальные отношения должны быть обязательно окрашены любовью, исключительно физическое влечение недопустимо и аморально. Форма любовных отношений, наличие или отсутствие брака, длительность отношений или сиюминутность не существенны. Пролетарская мораль, по Колонтай, должна формироваться на трех основных положениях: равенстве мужчины и женщины в отношениях, взаимном признании прав другого без претензий владеть им безраздельно и товарищеской чуткости по отношению к близкому человеку.
С иных, более жестких и догматических позиций, подходил к этой проблеме известный психиатр 20-х годов, сначала убежденный психоаналитик, а затем – ярый гонитель советского психоанализа, один из основоположников педологии А. Б. Залкинд. Процитируем его знаменитые «Двенадцать половых заповедей революционного пролетариата», опубликованные в 1924 г.: «Если то или иное проявление способствует обособлению человека от класса, уменьшает остроту его научной пытливости, лишает части его производственно-творческой работоспособности, необходимой классу, понижает его боевые качества, – долой его. Допустима половая жизнь лишь в том ее содержании, которое способствует росту коллективистских чувств, классовой организованности, производственно-творческой, боевой активности, остроте познания. Так как пролетариат и экономически примыкающие к нему трудовые массы составляют подавляющую часть человечества, революционная целесообразность тем самым является и наилучшей биологической целесообразностью, наибольшим биологическим благом…
Вот подход пролетариата к половому вопросу:
Не должно быть слишком раннего развития половой жизни в среде пролетариата…
Необходимо половое воздержание до брака и брак лишь в состоянии полной социальной и биологической зрелости.
Половая связь – лишь как конечное завершение глубокой всесторонней симпатии и привязанности к объекту половой любви.
Чисто физическое влечение недопустимо… Половое влечение к классово-враждебному, морально-противному, бесчеловечному объекту является таким же извращением, как и половое влечение человека к крокодилу, к орангутангу…
Половой акт должен быть лишь конечным звеном в цепи глубоких и сложных переживаний, связывающих в данный момент любящих…
Половой акт не должен часто повторяться…
Не надо часто менять половой объект. Поменьше полового разнообразия…
Любовь должна быть моногамной, моноандрической (одна жена, один муж)…
При всяком половом акте всегда надо помнить о возможности зарождения ребенка – и вообще помнить о потомстве.
Половой подбор должен строиться по линии классовой, революционно-пролетарской целесообразности. В любовные отношения не должны вноситься элементы флирта, ухаживания, кокетства и прочие методы специально полового завоевания.
Половая жизнь рассматривается классом как социальная, а не как узколичная функция, и, поэтому, привлекать, побеждать в любовной жизни должны социальные, классовые достоинства, а не специфические физиологически-половые приманки, являющиеся в своем подавляющем большинстве либо пережитком нашего до-культурного развития, либо развившиеся в результате гнилостных воздействий эксплуататорских условий жизни…
Не должно быть ревности.
Не должно быть половых извращений…
Класс, в интересах революционной целесообразности, имеет право вмешиваться в половую жизнь своих сочленов. Половое должно во всем подчиниться классовому, ничем последнему не мешая, во всем его обслуживая…»
Сегодня восприятие этого текста невозможно без его оценки как абсурдистского, а в 20-е годы ХХ столетия многие в Советской России принимали его с воодушевлением. Позднее, в 30-х и 40-х годах в сталинской России казалось, что наступает полное торжество «заповедей» А. Залкинда, но и это было весьма кратковременным по историческим меркам.
Третий период. 60 – 80-е годы ХХ столетия
60-е – 70-е годы нашего столетия озарялись вспышками молодежных бунтов университетских центров Европы и Северной Америки. Двадцатилетние крушили все вокруг, протестуя против фальшивой и лицемерной структуры общества «взрослых». Бизнес, политика, семья и само общество вызывало у них неприятие. В это время прозвучал лозунг «Битлз»: «Не занимайтесь войной, занимайтесь любовью!» Секс стал восприниматься как уход от окружающего лицемерия, как своеобразный наркотик, позволяющий отвлечься от реальности, сконструировать приятные ощущения.
В это время прозвучали радикальные призывы разрушить фальшивый институт семьи, где чувства ушли, люди обманывают друг друга, изменяют и т. п. Цифры разводов были весьма впечатляющими.
Прошло два – три десятилетия. Западное общество пережило кризис, более того, семья становится основной ценностью существования человека. Статистика разводов кардинально изменилась к лучшему в большинстве западных стран.
В России о нарастающем вале разводов впервые заговорили в конце 80-х годов, тогда же впервые была озвучена тенденция нарастания количества разводов. При всей социально-политической и культурной изолированности советского общества от Запада динамика сексуального поведения и семейных установок советских людей в основном и главном была той же, что и за рубежом.
И прежде всего речь шла о глобальном процессе изменения и ломки традиционной системы взаимоотношения полов. Сексизм (т.е. неравноправие полов) становится в западном обществе непопулярным и проявляется все меньше, отношения мужчин и женщин становятся более демократичными во всех сферах общественной и личной жизни, стереотипы маскулинности и фемининности становятся менее популярными и взаимоисключающими.
Понятно, что существенные изменения претерпевает и институт семьи, прежде всего это:
Изменение системы власти.
Эту тенденцию можно обозначить как процесс перехода от патриархальной семьи к эгалитарной.
«Нуклеаризация» современной семьи.
Многопоколенные семьи встречаются крайне редко, особенно в городах.
Фактическое исчезновение понятия «многодетность».
Общий показатель фертильности в СССР 1958 – 1959 гг. с 2,8 детей на одну женщину снизился я за 30 лет до 2,1 в РФ 1988 г. Четвертый период. Конец XX – начало XXI в.
В конце XX века в Советском Союзе начались «перестроечные» процессы, предвещавшие развал советского государства. Некоторые события, происходившие в то время, оказались весьма важными для истории отечественной сексологии.
2 января 1989 г. открылась первая в Советском Союзе (России) кафедра сексологии в Санкт-Петербургской академии последипломного образования.
Следует отметить, что впервые в этом учреждении, ранее называемом Государственный Институт для усовершенствования врачей (ГИДУВ), сексология преподавалась в 20-е и 30-е гг. XX столетия. Занятия велись на кафедре урологии под руководством заслуженного деятеля науки, профессора Б. Н. Хольцова. В 1926 г. вышла монография Б. Н. Хольцова «Функциональные расстройства мужского полового аппарата». В этом же институте преподавал и консультировал один из первых отечественных сексопатологов Л. Я. Якобзон. Ему принадлежат многочисленные монографии по сексологии, не потерявшие актуальность и сегодня («Половая холодность женщины». Л., 1927; «Вопросы пола». Л.,1927; «Онанизм у мужчин и женщин». Л., 1928 и др.) Психологические и психотерапевтические проблемы сексологии изучались ведущими школами академика В. М. Бехтерева и профессора С. Н. Давиденкова. Кафедра урологии ГИДУВа впервые в стране начинает разрабатывать проблемы андрологии (профессор О. Л. Тиктинский, доцент С. А. Каган). Монография С. А. Кагана, посвященная проблематике мужской сексуальности и бесплодия долгое время была основным руководством для врачей, изучавших эту тему.
