Женька оглянулась. Жеребец с невозмутимым видом дожевывал ее бархатку для волос.

- Обжора ты, Рэм! – со смехом возмутилась она. – Стой тут один, раз такой! Ромка, сейчас тебе обалденный вид покажу!

И помчалась с телефоном на смотровую площадку. Они несколько минут мило болтали, шутили и восторгались красотами. Наконец, Ромка бросил взгляд на часы:

- Все, Женечек, побегу я. Руководство по прилету кучу технической документации выдало, нужно до завтра все прочитать, изучить, подписи в нужных местах поставить. А у меня еще и конь не валялся.

Внезапно Женька услышала за спиной странный шум, переходящий в визг и отчаянную ругань. И резко обернувшись, замерла, пораженная открывшейся эпической картиной.

- А у меня валялся… - машинально констатировала она в камеру. – И до сих пор валяется. На, сам посмотри!

И навела телефон на полувысохшее озерцо. Там с азартом и упоением барахтался Рэмка. Перевернувшись на спину, он дрыгал всеми четырьмя ногами, разбрасывая по сторонам комья грязи и тихонько ржал, словно постанывал от наслаждения.

- Рэм, ты опять!! – чуть не плакала девчонка-инструктор, стараясь ухватить негодника за узду. – Ты не конь, ты свин настоящий! Никогда мимо грязи не пройдешь!

«Я забыла его привязать!!» - с ужасом поняла Женька.

- Видишь, Женя, я не то, что некоторые! – гордо заявил Ромка в камеру, с трудом сдерживая смех. – Вокруг куча грязи, а я ни-ни. Ум, совесть, воспитание. Цени!

- Ценю… - выдохнула Женька. – Жду. И очень-очень скучаю.

Рэмку тем временем все-таки вытащили из лужи, парень-инструктор принес здоровенную сумку и начал извлекать оттуда щетки, скребки, полотенце и другой приспособления для чистки лошадей.

Женька попрощалась с Ромкой и побежала помогать, но девчонка-инструктор мотнула головой:

- Сами справимся. Привычные уже. Из-за этого грязнули постоянно инвентарь с собой таскаем. Видела, что ты с лошадьми умеешь обращаться, и расслабилась. А этот и тебя перехитрил, получается.

И возмущенно пихнула жеребца в бок:

- Чего лыбишься? Добился своего и рад? Ох, и балбес ты, Рэмка! Самый натуральный балбес!

Женька посмотрела на конскую морду и увидела на ней самую настоящую довольную ухмылку. Точь-в-точь, как у Ромки, когда что-то вышло по его.

«Но Ромка умный, а Рэмка – балбес! – весело подумала она. – Как в древнеримском эпосе. Неужели, история и впрямь повторяется?»

Вскоре коня привели в относительный порядок. Отмыли и седло, которое он щедро измазал в грязи. Парень-инструктор осмотрел результаты работы и остался довольным.

- Но, может, все-таки на мою Агату пересядешь? – обернулся он к Женьке. – Та точно без сюрпризов.

- Нет, - улыбнулась она, вытащила из сумки очередное яблоко и протянула Рэмке. – Я верная.

Прощальный день на курорте начался ночной смс-кой от Ромки.

Он прислал свое фото на фоне вертолета и написал:

«Почти как тот, от которого мы убегали! Помнишь?»

Женька, конечно же, вспомнила первый поцелуй, сладко потянулась и послала Ромке соответствующий смайлик с губами.

Часы показывали два.

«Значит, у Ромки семь утра!» - высчитала Женька, мысленно пожелала ему удачи и снова заснула.

После завтрака она собрала вещи и побежала прощаться с морем. По традиции люди, уезжая с курорта, бросают в воду монетки, веря, что вновь вернутся в райское место.

Но Женьке этот обычай не нравился.

«Меркантильно как-то! – поморщилась она. – Не хочу за деньги, хочу по любви!»

Она пришла в самый конец пляжа, где почти не было отдыхающих, и долго сидела на берегу, вглядываясь в морскую гладь, запоминая, зарисовывая в памяти мельчайшие детали и оттенки. А потом дождалась, когда волна отхлынет, нарисовала на мокром песке сердечко и рядом приложила ладонь со вчерашним свежим маникюром, оставляя отчетливый отпечаток.

Но и этого Женьке показалось мало. Она оглянулась – не видит ли кто? - быстро опустилась на колени и прижалась к песку губами. Получился еще один след – маленький, похожий на рисунок двустворчатой раковины.

И со смехом отскочила от набегающей волны, сплевывая скрипящий на зубах песок. Прибой грациозно слизал ее художество, возвращая берегу первоначальный вид.

И Женька решила, что море тем самым прочитало ее послание, пожало руку на прощание и даже ответило на поцелуй. А когда человеку хочется думать так, как хочется, кто же ему запретит?

Москва встретила жарой, шумом и суетливостью. Но Женька, сходя с трапа самолета, улыбнулась ей, как близкой и любимой родственнице. Может, иногда излишне эмоциональной и даже экспрессивной. Но Женька ощутила, что безумно соскучилась – за московской энергичностью, размахом, целеустремленностью и неотвратимым движением вперед.

Дома все было хорошо. Мама порадовалась дочкиному отдохнувшему личику. Папа бодро отчитался, что уже свободно передвигается по квартире и приступил к освоению уличных прогулок. Пока не на большие расстояния, но лиха беда начало!

Женька приняла душ, натянула видавший виды ситцевый халатик. Обедать не хотелось, вместо этого она намыла тарелку ярко-оранжевых, переспевших абрикосов с дачи и завалилась на диван – читать скачанную книгу по работе. А, заодно, может, свеженькую фэнтезятинку или еще чего.

Мама окинула дочь внимательным взглядом и недовольно нахмурила брови:

- Жень, где ты это затрапезное одеяние откопала? Снимай, мне на дачу тряпки нужны.

- Мам… - обиженно протянула Женька. – Какая разница? Меня дома, кроме вас с папой никто не видит. А тут ткань легкая, к телу приятно и нежарко.

Мама подошла к шкафу и вытащила шуршащий пакет с логотипом известного бренда:

- На, примерь вот это.

Женька раскрыла пакет и чуть инстинктивно не отдернула руку – то, что лежало внутри имело ярко-красный, прямо таки огненный цвет.

«Как пламя костра!» – подумала Женька и, конечно же, сразу вспомнила Ромку, затерянный мир, сладкий дым вишневых дров и…

- Не волнуйся, это нас не разорило! - улыбнулась мама, по-своему истолковав дочкино замешательство. – Пошли с Маринкой в торговый центр на прогулку, глядим – распродажа, скидки сумасшедшие, народ гребет одежду чуть ли не мешками. Кинулись – на нас толстых ничего не осталось, а на тебя - стройняшку успели ухватить. Надевай скорее, не томи!

- Ничего вы с теть Мариной не толстые! – возмутилась Женька, но мамин подарок развернула.

Это было платье - летнее, шелковое, с фигурным вырезом на груди, юбкой до колена в виде разлетающихся клиньев – точь-в-точь языки пламени.

Воодушевившись, Женька натянула обновку и помчалась к зеркалу. Платье идеально село по фигуре, выгодно подчеркнуло загар.

- То, что надо! – обрадовалась мама. – Так и ходи.

- Мам, ты что! Мне совесть не позволит такую красоту дома носить! В этом только на страстное свидание…

Женька смутилась собственных слов – с мамой она старалась обходить тему интимных отношений с мужчинами – и быстро поправилась:

- Или на серьезное совещание, когда нужно подчеркнуть амбициозность, агрессивность позиции и намеренность идти до конца!

- Ох, Женя-Женя… - тихонько вздохнула мама. – Будь у тебя эта самая агрессивность и намеренность идти до конца, давным-давно судьбу устроила бы. А приходится тебя, как в детском садике, за ручку…

- Ух, ты! – оценил наряд вошедший в комнату отец. – Истинный дух огня! У сибирских шаманов есть ритуал призвания духа пламени, якобы он является в образе прекрасной девушки и исполняет заветное желание. Как раз пишу статью про верования народов Сибири.

«Папа возвращается в науку!» – радостно осознала Женька.

А следом пришла другая идея, заставившая щеки гореть. В ней присутствовал Ромка-шаман, «ритуал» и главное, исполнение желания. Или желаний?

Сладкие грезы прервал звонок телефона. Маминого.

- Да, Марин! – бодро отозвалась она в трубку. – Отлично! Я свою часть тоже выполнила. Поняла. Договорились.