- Красивая теория! – рассмеялась Женька и ухватила бокал с шампанским. – А если не поможет?

- Тогда, как врачи-реаниматологи выйдем и скажем: «Мы сделали все, что могли!» - гордо изрек Ромка и тоже рассмеялся.

Женька посмотрела на играющий золотистыми пузырьками напиток в бокале и вздохнула:

- Тогда пить не буду. Туда лучше на машине добираться, а такси первого января еще найти надо! И сдерут втридорога.

Ромка на миг задумался и вложил свой бокал ей в другую руку:

- Пей оба. С Новым годом, Женечек! У меня больше опыта вождения в такую погоду.

Молодожены поели. Потом убрали со стола и виртуозно, в четыре руки, помыли посуду. Ромка ухватил пустую банку из-под соленых огурцов и хотел вылить рассол, но Женька сделала большие глаза:

- Крышкой закрой и в холодильник поставь. Блинчики с мясом сделаю.

- На рассоле?!

- Да. Классные блины получаются, между прочим, – ноздреватые, пряные и не рвутся. Под мясную и рыбную начинку идеально подходят.

- Хм… - Ромка задумчиво почесал в затылке. – Женился по любви. Но бонусы мне нравятся!

Женька рассмеялась и вручила мужу ключи от машины. Про себя порадовалась, что автоматом не кинула их в сумочку, собираясь на корпоратив.

На улице стоял небольшой морозец. Новый снег не шел, но выпавший в ночь лежал красивой серебристой мантией на земле, домах, деревьях, заборах, делая их светлыми и нарядными. Будто старую мебель одели к празднику в новые чехлы.

И настроение было соответствующее – легкое-легкое, игривое, совершенно новогоднее!

Женька шалила, рисуя носком сапога на снегу таинственные символы – он скрипел и крошился, словно пенопласт. Складывала язык трубочкой и выдыхала эффектные облачка пара.

Ромка выгнал машину из подземного паркинга, настроил водительское кресло под себя.

- Хороша лошадка! – похвалил он. – Маленькая, но резвая. И в управлении послушная.

Женька довольно зарделась – будто комплимент сделали ей самой.

Со двора выезжали лихо, маневрируя среди снежных ям и сугробов: машина старательно пыхтела, время от времени повизгивая на поворотах. Ромка управлял уверенно, внутренним чутьем угадывая правильную тактику.

«Я бы так не сумела!» - поняла Женька и с гордостью посмотрела на мужа.

Зато трасса, на удивление, оказалась расчищенной. Первого января! Не иначе, какой-нибудь добрый волшебник постарался.

До промзоны домчали быстро, но въезд в злополучный двор оказался полностью завален снегом. Пришлось оставить машину у бетонного забора и идти пешком.

Впрочем, никто не расстроился! Молодожены вдоволь наигрались в снежки, от души вываляли друг друга в сугробах. Женька заливалась смехом, тщательно «намыливая» Ромкины щеки и нос. И тут же визжала, как резанная, поймав за шиворот горсть колючего снега.

Потом запрыгнула мужу на спину и проникновенно спела про мороз-мороз, который не морозь меня. И коня, естественно, тоже.

- Тише, кавалеристка! – хохотал Ромка, шлепая ее по ботфортам. – У тебя каблуки, как шпоры! Бока мне намнешь.

Наконец, добрались до подъезда. И с Ромки тут же слетела вся веселость и бесшабашность.

- Вот, значит, где ты по крышам гуляла… - он прищурил глаза и задрал голову вверх. – Шестнадцать этажей! Правильно, что приехали. Это животное заслуживает справедливого наказания.

Женька посмотрела вслед за ним и почувствовала острый приступ страха. Мерзкого, липкого, парализующего, словно укус ядовитого паука! Свечка новостройки сейчас казалась огромнейшим небоскребом, сказочным бобовым побегом, верх которого пророс на тот свет.

«А ведь тогда не боялась! – с изумлением поняла она. – Совсем. Автоматическая активация боевого режима, как Ромка говорит? Или просто - прабабушкины гены. Спасибо им».

Подъездная дверь действительно оказалась открытой. Парочка тщательно отряхнулась от снега и выудила ключ от офиса из почтового ящика.

Новенький лифт мягко закрыл створки и помчал на самую высоту. Женька смотрела на мелькающие в тоненький просвет этажи и напряженно сопела. Разборок с Антоном не хотелось. Но с Ромкиной теорией она была согласна. Полностью.

На лестничной площадке шестнадцатого этажа Ромка повел носом и поморщился:

- Вроде как газом воняет.

Женька старательно принюхалась:

- Нет ничего! Тебе показалось.

Муж не ответил. Просто вставил ключ в замочную скважину и отпер дверь.

Вот теперь действительно пахнуло газом! Да так резко, что Женька закашлялась.

- Что… как… - попыталась сформулировать она, но Ромка схватил ее за плечи и оттащил в небольшую нишу за шахтой лифта. С противоположной стороны от офиса Антона.

- Стой здесь, Женечек! Никуда не уходи, пожалуйста.

И потрогал свежевыкрашенную в ядовито-зеленый цвет стену:

- Несущая, должна выдержать, если что.

- А ты?!! – Женька испуганно раскрыла глаза.

- Я – геолог, - улыбнулся Ромка и примирительно чмокнул в нос. – Технику безопасности знаю. Жди, скоро вернусь.

Отсутствовал он и впрямь недолго – минут десять. Но Женька от волнения искусала себе все губы. До крови. Взгляд безвольно уткнулся в желтоватый потек на краске, сердце напряженно отсчитывало секунды.

- Наконец-то!! – выдохнула она, обвивая шею мужа руками. – Что там?!

- Ничего особенного. Классика. Этот поставил пельмени вариться. Забыл про них и лег спать. Вода закипела, вылилась и потушила конфорку. Уже все норм: газ перекрыл, распахнул двери на балкон для проветривания.

- Антон… там?! – Женька от испуга крепче прижалась к Ромке. – Он ..?

- Жив. Пьяный, правда, но уже в сознании. Я постарался. – Ромка погладил жену по голове. – В комнату газ только начал просачиваться. Хотя через пару часов гарантированно угорел бы. Высшая справедливость – она жестокая. Но наша с тобой реанимационная бригада приехала вовремя. Идем, пообщаемся с пациентом.

Женька вздохнула и пошла вслед за мужем, цокая каблучками по наливному полу подъезда.

В прихожей еще пахло газом, но не так сильно, как раньше. Из распахнутой балконной двери в кухню задувало слегка слежавшийся снежок, сметая его с перил и козырька. Он ложился на стол, плиту, рассыпался сероватой крупой по полу.

В комнате Ромка открыл только окно, но все равно было холодно. Антон сидел на диване в кальсонах и изрядно заляпанной светло-серой водолазке. Лицо выглядело помятым, на подбородке пробивалась щетина – да еще странно так: слева темная, а справа какая-то белесая.

Глаза его были красными, веки припухшими, а взгляд – колючим и злым. Но трезвым. Совершенно.

Заметив Женьку, Антон криво усмехнулся:

- О! Сусанина. Жива, значит. Чего приперлась?

- Сумочку в прошлый раз тут забыла, - нейтрально отозвалась Женька и оглянулась в поисках своей вещи. Но той нигде не было видно.

- На диване хлам всякий валялся, - фыркнул Антон и показал на угол между диваном и столом: - Сгреб туда.

Женька подошла ближе и присела на корточки. В углу обнаружилась гора картонных скоросшивателей, мятые листы бумаги, какие-то газеты и рекламные листовки, сломанный дырокол и пустая упаковка от чипсов.

В самом низу под завалом нашлась и сумочка.

Женька осторожно расстегнула вечно заедающую молнию и проверила содержимое.

Ромка стоял возле дивана и смотрел на жену.

- Порядок! – улыбнулась она ему. – Ключи и карты на месте.

Тот кивнул, ухватил Антона за шкирку и слегка встряхнул:

- Больше ничего Жене сказать не желаешь?

- Сусанина, уйми своего отморозка!! – взвизгнул тот и злобно посмотрел на Женьку: - Сказать… желаю… бесишь ты меня, слышишь?! И всегда бесила.

- Почему?!

- Потому что ты мажорка! – Антон цыкнул слюной сквозь зубы. – Избалованная профессорская дочка, которой родители всегда в попу дули. Ах-ах, «серебряный век» она любит! Сказки Пушкина. А моя мать всю жизнь на вокзале посудомойщицей проработала! И никаких сказок.

- Антон… - Женька от изумления широко раскрыла глаза. – Я ведь тоже подрабатывала мытьем посуды. Когда в колледже училась, помнишь?