– Он убил наших родителей!

В ход пошла последняя, козырная карта.

– Я не верю в это.

– Ты веришь ему, а не мне?!

– Да.

– Ты мне больше не сестра!

– Знаю. – Я схватила Данилу за шиворот и заставила подняться, не обращая внимания на крики боли. – Если хочешь видеть этого ублюдка живым, подгони сюда машину и расчисти нам путь.

– Саяна!

– Повторять не буду!

Глеб попятился назад.

Слезы текли по его лицу или капли дождя?

Я никогда этого не узнаю.

Приношу вам свои извинения, мои любимые читатели! Пыталась выложить проду в 20.00, но Литнет был против)))) Теперь я ненавижу надпись "502 Bad Gateway"!!! Кто-нибудь знает, что она означает?)) Хорошо, что выложить главы все-таки удалось))) Как они вам? Как думаете, что будет дальше?)))

Уезжая из поместья Охотников, я ни разу не оглянулась, лишь с облегчением выдохнула. Никогда мне не быть одной из них. Не знаю, где мое место в мире, но явно не здесь.

– Я должен кое-что сказать тебе, – прошептал Данила, отвлекая меня от размышлений. – Знаешь песенку? «Эх, яблочко, куда ж ты котишься, к черту в лапы попадешь, не воротишься!» Она старая, но твой санклит наверняка помнит.

– Помолчи. Не хочу тебя слушать.

– Нет уж, тебе придется выслушать. – Холодная усмешка превосходства вновь появилась на его лице. – Ты должна знать, что… – Он склонился и прошептал кое-что, чтобы не слышал Драган.

– Ты лжешь! – крикнула я, задохнувшись, словно получила удар ногой в солнечное сплетение.

– Это правда.

– Убирайся! – мне едва удалось сдержать слезы. – Ядовитый паук! Тебе нет веры!

На ходу открыв дверь, я пинком выкинула его из машины и перебралась на переднее сидение, к Горану.

Но Данила все же успел запустить яд в душу…

– Саяна? – санклит с беспокойством вгляделся в мое лицо и положил руку на колено. – Ты дрожишь, родная.

– Увези меня отсюда. – Сквозь слезы прошептала я. – Отвези домой.

– А вот и дом. – Горан проехал через чугунные ворота, махнул охране и вырулил к белому особняку.

– Наш дом. – Я улыбнулась.

– Не поверишь, сколько времени ушло на поиски! Но стоило его увидеть, сразу понял – он для тебя.

– Все верно.

– Подожди! – санклит открыл мне дверцу, помог выйти и поднял на руки.

– Что ты творишь? – я рассмеялась, обхватив его за шею.

– Женщина, не порти романтичный момент!

– Когда вы успели стать романтиком, господин Драган?

– Ради тебя и не на такое пойдешь. Так, внимание! – он открыл дверь.

– Торжественный внос хозяйки дома! – я расхохоталась.

– И моей хозяйки тоже. – Прошептал санклит, переступая порог.

– Как красиво! Сама бы лучше не сделала!

– Я старался! – он улыбнулся с затаенной гордостью, ставя меня на ноги.

– Комнаты с решетками, тонной косметики и розовой ванной нет?

– Конечно, нет.

– Жаль, с той комнатой такие воспоминания связаны!

– Это какие же?

– О нашей первой ночи. Самой волшебной ночи в моей жизни!

– И в моей. – Санклит обнял меня. – Может, нам стоит завести новую комнату с решетками?

– Решетки больше не нужны, я никуда не уйду.

– Правда?

– Да.

– А как же…

– Прости, что не поверила тебе сразу.

– Ты доверяла брату, это естественно, родная.

– Теперь жалею об этом. Он всю жизнь многое скрывал, не договаривал. А тот, кто не договаривает, может и солгать. Запомни на будущее, пригодится. В любом случае, ты должен знать: мне не нужны доказательства. Я просто верю тебе, любимый.

– Спасибо, душа моя! Я выясню правду, клянусь тебе! Приведу виновного к тебе, приволоку за шкирку, кем бы он ни был, и ты сама решишь его участь!

– Хватит об этом. – Я улыбнулась, прильнула к нему и прошептала, гладя по щеке, – весь мой.

– Весь твой. – Тихо повторил любимый.

– Вся твоя.

– Вся моя?

– Твоя, твоя! – со смехом подтвердила я.

– Моя! – прорычал Горан. – Только моя! Навсегда!

– Навсегда!

Он подхватил меня и закружил по комнате, заставив вспомнить о молитве дервишей. Мир крутился вокруг, бережно обняв нас уютным коконом. Вот она, моя молитва – в стальном кольце горячих рук, в нежности, плавящей замирающее сердце, в слиянии телом и душой с любимым.

Так с нами говорит Господь.

– Что? – нежась в объятиях любимого, спросила я, увидев напряженный взгляд.

– Помнишь, я хотел рассказать тебе чужой секрет?

– Таааак. Ты получил согласие владельца?

– Да.

– Тогда говори.

– Помни, что это была не моя тайна, хорошо?

– Драган!

– Юлия жива.

– Правда?.. – сердце расцвело весенним садом. – Она жива? – я крепко обняла его, смеясь.

– Ты всегда ставишь меня в тупик! – прошептал он. – Ожидал рукоприкладства, нецензурных выражений, обид, а получил такое!

– Будет тебе и все перечисленное, если сейчас же не расскажешь, как и зачем?

– Она чувствовала неладное. И не ошиблась. Хан хотел ее убрать, чтобы получить возможность развязать войну, используя тебя. Мы придумали план, но пришлось импровизировать, потому что в твой день рождения Юлия обнаружила под машиной взрывное устройство. Ждать было нельзя.

– И как вы все это провернули?

– Переместили взрывчатку на стекло сбоку, Юлия активировала ее выстрелом, когда машина проезжала мимо. Она потрясающе стреляет, кстати!

– Стальная леди вообще уникальная женщина!

– За рулем одной был я, в другой сидел труп. Не пугайся! – он обнял меня. – Никого не убивали, у твоей директрисы везде свои люди, так что труп был легальный, из морга. Ему, вернее, ей переделали зубы, чтобы при опознании совпало с зубной картой. Дальше – все просто.

– Убью Хана! – прошептала я, сжимая кулаки. – Редкостный мерзавец!

– Ты простишь меня?

– Только потому что понимаю – выбора не было. Но взрыв той машины не только сердце Данилы в клочья порвал, но и от моего ничего не оставил!

– Прости, родная.

– Где она сейчас?

– У Наблюдателей.

– О как! Мне обязательно нужно с ней увидеться. Кое-что спросить. И кое-кого отвести к этим самым Наблюдателям.

– Хорошо. – Горан придвинулся поближе. – Но только не сегодня. В эту ночь я тебя никому не отдам! Ни Юлии, ни Наблюдателям, ни кое-кому, кем бы он ни был.

– Была. Хочу Танюшку познакомить с ними. Она помешала Наринэ застрелить меня в хижине, где держал Данила. Ей не по пути с Охотниками.

– Я сверну Даниле шею! – прошипел Драган, с болью в глазах глядя на шрам на моем плече. – И не отговаривай! Ему и так повезло, что я этого не знал, когда мы надирали Охотникам зад в поместье! А перед той девушкой я навсегда в долгу! – он с силой прижал меня к себе.

– Одно интересно, где в это время был Шерхан. – Пробормотала я. – Почему он улетел в Питер в такой важный момент? Не стыкуется что-то.

– Да. Но у меня все равно все мысли не в то русло. – Промурлыкал Горан, делая новый заход. – Подумаем об этом завтра?

– Ты моя Скарлетт О'Хара!

– Называй, как хочешь, жизнь моя! – великодушно разрешил хорват, потихоньку стягивая одеяло.

– Сексуальный маньяк! – я прильнула к нему.

– Буду считать это комплиментом, – хрипло выдохнул он, как всегда, обжигая шею своим дыханием и ладонями, путешествующими по телу.

Но громкая трель сотового испортила прекрасный момент.

– Ни за что!  – прорычал санклит, сжимая меня в объятиях. – Пусть все ждут до утра!

– А если это важно?

– Важнее тебя ничего быть не может!

Телефон обиженно задохнулся концом мелодии и стих.

– Есть справедливость на свете! – с облегчением изрек любимый, переворачиваясь на спину и увлекая меня за собой.

В ответ сотовый коварно булькнул россыпью смс.

Не выдержав, я расхохоталась.