Лекарство я. Но не твое.Тебе я стану каплей яда.Я чей-то рай. Но для тебяЯ буду пламенем из ада.

Свободна я. А ты в – в пленуУ рук моих и поцелуев.За то, что сделал ТишинуНеукротимой знойной бурей.

Я – Тишина.Ирина Тишкина

Помни сегодняшний день… ибо с этого дняначинается вечность.Данте АлигьериКак ни старайся, когда больно — болит.Харуки Мураками

Это я – такой, какой есть. Бывший человек.С. Лукьяненко «Сумеречный дозор»

Когда я пришла в себя, кошмар продолжился.

Дизайнерский интерьер номера превратился в декорации удавшегося мальчишника. Ковач лежал рядом, залитый моей кровью, и не шевелился. Но дышал. А вот глава клана срочно нуждался в помощи. Одной рукой берсерк пробил его брюшину и жадно шарил внутри, направляясь к сердцу. В другой руке он держал наготове кинжал.Беспроигрышный план.

Но не для нас с Гораном.

– Тигран! – закричала я.

Монстр вздрогнул, оглянувшись. На пару секунд в его глазах протаяло что-то человеческое. Именно этих мгновений мне хватило, чтобы рывком поднять молящее о пощаде истерзанное тело и рывком бросить его к берсерку, успев подумать, что это как раз тот случай, когда попытка – все-таки пытка, и еще какая.Но другого выбора не было.

Как и особых надежд на успех.

Ноги подкосились, и я повисла на этом чудовище. Он даже не стал стряхивать меня с себя, видимо, посчитав неопасной.Но именно в этом берсерк как раз ошибся. Моя ледяная ладонь скользнула по его плечу к локтю, потом двинулась к запястью. Как только она легла на голую горячую кожу, я сделала это.

Тигран понял – в последнее мгновение. Перевел на меня взгляд, в котором плескалось чистое изумление с оттенком недоверия и…

Все было кончено.

Его глаза погасли.

Навсегда.

Второй раз я отняла человеческую жизнь.

Звериный вопль Наринэ разорвал тишину через мгновение после того, как бездыханное тело берсерка мягко осело к моим ногам. Но ее страдания меня нисколько не волновали. Гораздо больше я была озабочена состоянием Горана.

Зажав огромную рваную рану в животе, мне удалось оттащить его подальше от трупа. Пульс, хоть и слабый, был. Кинжалом Тиграна я полоснула по запястью, и моя кровь потекла в его рот. Иронично, если вспомнить, сколько он отдал мне своей.

– Это невозможно! – Наринэ упала на колени перед братом, рыдая. – Как?! – безумный взгляд уперся в меня, когда она поняла, что он на самом деле мертв. – Будь ты проклята! – выплюнул ее рот, напомнив безумную старуху с ее непонятными ругательствами.

– Уже. – Я равнодушно пожала плечами, гладя по волосам моего санклита. – Как и ты.

Дрожа от ярости, девушка поднялась и двинулась на меня. Я была готова принять ее гнев, но за пару метров до цели какой-то мужчина обхватил эту обезумевшую от горя фурию за талию и оттащил назад, несмотря на то, что она визжала и извивалась изо всех сил.

Тело Тиграна унесли. Сникшую Наринэ увели следом.

– Саяна, я хочу поговорить с вами.

Мне пришлось заставить себя выплыть из того спасительного оцепенения, в который погрузилось сознание, и поднять на мужчину глаза.

Среднего роста, весьма упитанный, лысый, с белыми бровями, подслеповатыми глазами и сильно выступающими вперед передними зубами, которые он все время словно пытался прикрыть губами. Похож на крота-альбиноса.

– О чем поговорить? – прошептала я.

– О тех людях, которые имеют для вас значение.

– Хорошо. – Мне с трудом удалось подняться, переложив голову Горана на ковер.

Хотя бы так выиграю время, необходимое на его восстановление.

– Родная, не слушай… – Прошептал вслед Драган.

– А если так? – когда мы отошли в другой конец номера, Крот протянул мне сотовый.

Видео.

Я нажала на «play».

Понятно, Алекс у них. Кошмар не намерен заканчиваться.

– Выбирайте, Саяна. – Мужчина так тепло улыбнулся, словно речь шла о том, чтобы решить, какого щенка взять домой из коробки. Вот только его улыбкой можно было вскрыть вены на запястьях, как писал Рэй Брэдбери. – Кого спасете?

– Это же люди!

– Нет. Это человек и санклит. Достаточно моего слова – и один из них умрет. – Мягкий, как пух, и разъедающий, как кислота, голос.

– Я не могу выбирать.

– Тогда умрут оба. Выбор за вами. Думаю, вы знаете, что делать.

– Оставьте нас на пару минут. – Тихо сорвалось с моих губ.– Конечно.

Номер опустел.

Я подошла к Нико – еще без сознания, но пульс есть – и кое-что прошептала ему на ухо. Его рука сжала мою ладонь. Отлично.

Горан уже стоял на ногах, когда я встала. Покачивался, но выглядел неплохо.

– С Ковачем все будет хорошо. – Не дожидаясь вопроса, сказала я.

– А с тобой? –  мужчина притянул меня к себе, с тревогой вглядываясь в лицо.

Наверное, когда-нибудь. Но точно не в ближайшее время.

Я не стала отстраняться. Наоборот, прильнула к нему еще теснее, стараясь не замечать, как вновь пылает фантомная рана.

– Чем я заслужил? – хрипло прошептал санклит. – Или это уже рай?

– Ш-ш-ш. – Мои ладони легли на его грудь и, взлетев вверх, обвили шею.

Губы сошлись изгиб в изгиб.

Стальное кольцо рук замкнулось за спиной. Горан застонал, дрожа всем телом.

Меня тоже трясло – но совсем по другой причине.

Я слегка отстранилась.

– Любимая, – прошептал он, прижавшись щекой к волосам. – Родная моя!

– Прости меня, – сквозь слезы прошептала я.

Руки расстегнули несколько пуговок на его рубашке.

– За что, жизнь моя? – он нежно улыбнулся.

– За это. – Я приставила клинок к его груди и с силой вогнала его внутрь.

Мой крик совпал с всплеском недоумения в его глазах.

Я вытащила клинок, но он выпал из дрожащих рук. Рыдая, мне удалось уложить Горана на пол.

– Теперь пойдемте, Саяна. – Зазвучал над ухом ненавистный голос Крота.

Сначала хотелось спросить, куда. Но потом стало все равно. Потому что хуже уже не будет – мой кошмар сбылся.

Смерть – лишь начало новой жизни.М. Уэйс «Дитя мертвых богов»

Купить билет, поехать в Питер. Можно даже одному. Обязательно кого-нибудь встретишь, влюбишься, в крайнем случае – в город.Р. Валиуллин «Состояние – Питер»

Где ты, мой ангел-хранитель?Меня вчера расстреляли…А. БелянинУ меня сегодня много дела:Надо память до конца убить,Надо, чтоб душа окаменела,Надо снова научиться жить.А. Ахматова «Приговор»

В трудные времена люди бегут домой, где стены помогают, потолок дает дельные советы, а пол горячо обнимает и все понимает. А куда сейчас податься мне? Идей – ноль. Как говорится, не слышны в мозгу даже шорохи. Я оказалась не готова к тому крутому виражу, что заложила моя судьба, как русские коммунальщики к зиме. Но кого это волнует?

С чего начинается новая жизнь? У нормальных людей – с пробуждения в понедельник утром или в другой выбранный значимый день, не важно. У меня же – с засыпания в отеле и кошмаров.

Всю ночь снился Шерхан. Он подводил меня к зеркалу, в котором из-за «вуали смерти» я не могла разглядеть ни свое, ни его лицо, и шептал:

– Смотри!

– Смотрю.

– Ты не видишь!

Несколько раз я просыпалась с криком и в слезах. Этот кошмар изматывал меня. Но все-таки теперь хотя бы удавалось уснуть. А первые несколько дней приходилось слоняться по Стамбулу, как неприкаянной душе, признаваясь себе, что все это что-то напоминает. Когда-то мои ноги также наворачивали круги по территории поместья Охотников из-за полнейшего отказа сна иметь со мной дело.

Я попросту зависла. Как парусная лодка посреди океана в полнейший штиль. И рада бы двигаться, а никак. Моим парусам срочно нужен был живительный ветер. Чтобы ткань затрепетала, захлопала, как огромная птица, крыльями, надулась упругим полотнищем и понесла по водной глади к…