Услышав звук пришедшего сообщения, поспешно вытерла руки об фартук и взяла свой новый телефон, который мама купила сегодняшним утром. Конечно же надеялась, что это Максим вышел на связь, но мессенджер предупреждал о том, что входящее послание исходит от неизвестного мне абонента. Нажав на незнакомый номер, я вчитывалась в три слова, значение которых всё никак не могла понять:

«Ты проиграла, Нищенка!» — гласила надпись на экране.

Нищенка… этим прозвищем любила щеголять только Семёнова, так неужели?

Следом раздался ещё один сигнал и прямо на моих глазах в чате появилось короткое видео, заставившее задохнуться от острой душевной боли.

В полутёмном зале ресторана, в свете прожектора, под звуки медленной романтичной композиции кружилась пара. Руки парня покоились на талии высокой стройной девушки, а её голова практически лежала на его груди. Красивая музыка, красивая пара, если бы не одно существенное «но». Этими «танцорами» были Семёнова и Фадеев. МОЙ любимый, танцевал с той, кого я по праву считала СВОИМ врагом. Максим прекрасно знал об этом, но всё же пошёл на столь рисковый шаг, зная, что этим поступком расстроит меня, причинив невыносимые страдания.

Руки вдруг задрожали, из глаз брызнули слёзы, которые я не пыталась сдержать.

— Доченька, что с тобой? — испуганная мама бросилась ко мне, обнимая.

— Всё кончено! Между мной и Максимом… окончательно.

— Не молчи, Алёна! Расскажи мне! — требовала она.

Вместо слов я протянула матери телефон, открыв злосчастное видео.

— Пока Громцов вместе с нашей семьёй переживал утрату отца, пока мы усталые и опустошённые проходили все круги ада, Фадеев развлекался… ему было хорошо, понимаешь? Рядом с той, что причинила мне столько зла.

— Кто прислал тебе это? Возможно всё неправда… монтаж! Не делай поспешных выводов.

— Семёнова. Она и прислала. И, нет, мам, всё это правда, тут и эксперт не нужен.

Развязав завязки фартука, я бросила его на табурет и сунув телефон в карман домашних брюк выбежала на площадку. Взобравшись по лестнице вышла на поверхность крыши и набрав в лёгкие побольше воздуха, крикнула громко и отчаянно, вложив в слова всю свою боль:

«Я ненавижу тебя, предатель! НЕНАВИЖУ!»

Спустя год

Последний день службы. Наверное, это радостный день для всех ребят, вот только не для меня. Я не хотел возвращаться туда, где меня не ждут, боялся столкнуться со своими бывшими друзьями, не желал смотреть на их счастье и… любовь.

В тот вечер, когда своими глазами увидел измену и сполна ощутил, как это больно, я долго не мог прийти в себя. Помню, как бежал под дождём, а потом сидел на автобусной остановке растерянный и никому не нужный. Размышлял о наших отношениях, неожиданно открыв для себя давно известную всем истину, что, если любишь человека, то желаешь ему лишь добра. Я любил… безумно, любил свою Алёнку. Возможно поэтому решил, что лучший выход из всей этой ситуации — тихое спокойное расставание.

«Ты свободна, Алёна! Я отпускаю тебя! Будь счастлива!»

Несколько слов в спешке набранных на экране смартфона, которые в корне изменят наши жизни… по крайней мере мою. Я отпустил любимую девочку. Раз Никита ей нравится больше, так тому и быть.

Поднявшись со скамьи подошёл к краю дороги и вытянул руку вперёд, останавливая запоздалое ночное такси. Усталый седой мужчина отвёз меня к обеспокоенным родителям, на прощание произнеся фразу, которую я отчего-то запомнил:

«Ничего парень! Жизнь наладится, не унывай! Не всё так, как кажется изначально. Не делай поспешных выводов и не терзай себя понапрасну».

Не знаю, почему он это сказал? Ведь за всю дорогу мы и словом не перемолвились. Так неужели всё произошедшее было отражено на моём лице?

— Фадеев! — раздался голос сослуживца.

— Что? — встрепенулся я, выскальзывая из воспоминаний.

— С проходной звонили. Родители за тобой приехали. Пора, братка!

Закинув на плечо уже собранную сумку с вещами, я тепло попрощался с ребятами и вышел из казармы в которой провёл довольно значимый отрезок жизни.

У пункта пропуска маячила довольная мама, которая безостановочно махала мне рукой. Её лицо лучилось светлой улыбкой, напоминая о том, насколько сильно я соскучился по своим родным.

— Максим! Сынок! — кинулась она ко мне, обнимая. — Как же ты повзрослел, возмужал!

— И я рад тебя видеть! Зачем проделала такой путь? Я бы и сам добрался до дома.

— Не будь таким бессердечным, для меня год показался вечностью. Не знала, как ты, что с тобой…

— Всё отлично, мам. Я ведь сын военного!

— А у меня для тебя сюрприз! Я не одна приехала! — загадочно прошептала она.

В голове мелькнула бредовая мысль, неужели Алёна? Затаив дыхание оглянулся в поисках обещанного подарка, но он оказался с таким подвохом, о котором я и помыслить не мог. Чуть в стороне кротко стояла Семёнова, выжидающе глядя на меня своими наглыми глазищами.

— Это она — сюрприз? — усмехнулся я. — Ничего лучше не могла придумать?

— Максим! Любушка так ждала тебя, постоянно звонила мне, интересовалась твоими делами.

— Семёнова — тот человек, который в последнюю очередь должен быть введён в курс моей жизни. «Спасибо», мама! Удружила так, удружила!

— А кого ты ждал, скажи на милость? Морозову? Громцова?

— Да хотя бы их!

— Поверь! Им и без тебя живётся неплохо!

Не желая продолжать болезненный разговор, я направился в сторону остановки.

— Куда ты, Максим? Нас ждёт такси.

— Вот и поезжайте на нём, а я доберусь до вокзала на автобусе. Увидимся дома, мам!

— Ты ведёшь себя крайне некрасиво по отношению ко мне и девушке, что тебя любит.

— Мам, честно? Ты выбрала не лучшую компанию для сегодняшнего дня. Прости, но я поеду один, так будет лучше.

— Куда собрался? К бабушке? Чтобы снова встретиться с той девицей?

— К отцу! К нему-то мне можно уехать?

— Макс, не дури. Я куплю билеты на самолёт и завтра мы уже будем домой.

— С Семёновой?

— Люба планировала провести неделю перед поступлением в нашем доме…

— Если нога этой беспринципной наглой мерзавки переступит порог дома, меня ты в нём больше не увидишь!

— Почему ты так враждебно настроен по отношению к этой девочке?

— Встречный вопрос! Чем ТАКАЯ отвратительная особа, как Люба Семёнова, смогла привлечь твоё внимание? Ты хоть знаешь почему она перевелась в другую школу посреди учебного года? В курсе, что творила с Алёной на протяжении многих лет?

— Они подрались, инициатором была Морозова. После кто-то напал на Любушку прямо в подъезде дома. Я осведомлена лучше, чем ты думаешь!

— Алёна напала? Ты сейчас серьёзно? Эта тихая скромная девочка полезла в драку с Семёновой? Мам, ты правда ослепла и не видишь очевидных вещей, что лежат на поверхности?

— Я решительно отказываюсь понимать тебя, сын!

— Хочешь узнать то, что действительно произошло тогда между девчонками? Спроси меня, Громцова или Алёну. На крайний случай, бабушка Никиты тоже сможет рассказать тебе правду. Но если ты предпочитаешь верить в ложь, придуманную Семёновой… мне нечем тебе помочь.

Подошёл автобус, следовавший до вокзала. Я запрыгнул в него, оставляя позади ошарашенную маму и недовольную происходящим Семёнову. Пройдя на заднюю площадку уселся на свободное место и отвернулся к окну, не имея ни малейшего желания видеть сейчас свою родительницу.

Через час прибыл на вокзал и купив билет, на ближайший поезд, отправился в салон связи, восстанавливать сим карту, которую год назад так бездумно выкинул в мусорную урну, отправив последнее сообщение для Алёны.

* * *

Домой добрался через три дня. Маленький посёлок встретил густым туманом и моросью. На проходной уже лежал пропуск, заказанный для меня отцом. Показав дежурному паспорт, я пошёл к стоящим невдалеке жилым домам, надеясь, что мама образумилась и отправила Семёнову восвояси.

Поднявшись на нужный этаж постучал в дверь и замер на пороге.