Меня сразу зачислили в десятый класс, в котором предстояло начать всё с чистого листа.

Друг у меня в этом районе был лишь один, да и то после переезда связь была потеряна, где он сейчас, что с ним?

С Максом мы сдружились ещё в детском садике. Сначала ходили в одну группу, играли в песочнице, дрались, били друг друга по голове пластиковыми лопатками, в общем постигали навыки социального взаимодействия. Потом его отца отправили служить в другой регион, и мы расстались, правда ненадолго. Он исправно каждые каникулы приезжал к своей бабушке Марии Викторовне, и с раннего утра до поздней ночи мы проводили время вместе.

Да! Есть что вспомнить! Сколько было пережито! Бегали по крышам гаражей, воровали черёмуху и ранет, безбоязненно лазая по чужим дворам, одни сбегали на пляж, доводя предков до полуобморочного состояния. А после третьего класса я переехал в центр. Виделись ли мы хоть раз после этого? Трудно вспомнить…

Где он теперь… мой друг Фадей?

Наши бабушки были близкими подругами, возможно мне удастся раздобыть его номер. Хотелось бы пообщаться, вспомнить былое. Макс сейчас должен учиться в одиннадцатом, а я вот только в десятом. Полгода разницы между нами, сыграли большую роль при принятии в первый класс. Максим прошёл отбор, а я нет…

Перевернувшись на спину пресёк нескончаемый поток воспоминаний. Мышцы приятно гудели, почувствовав внезапную нагрузку. До вечера было полным-полно времени, значит успею сделать ещё парочку дальних заплывов, а сейчас я намеревался вернуться, чтоб сделать глоток воды и дать отдых уставшему телу, вытянувшись на полотенце под знойным небесным светилом.

Едва успел выбраться на берег и отыскать взглядом оставленные вещи, как меня настиг «солнечный удар».

Девчонка… она стояла невдалеке в ярком изумрудно зелёном купальнике с короткой юбочкой. Её огненные волосы, словно костёр разожжённый в бескрайней степи, сразу кидались в глаза, притягивая к себе внимание. Не видя никого другого, я словно околдованный пошёл в её сторону, не противясь той силе, что влекла меня.

Надо же, оказывается мы расположились совсем рядом, как же я сразу не заметил эту медную копну волос, цепляющую взгляд своей уникальностью?

Медленно приближаясь любовался её по-детски наивным личиком, когда заметил, что бледная полупрозрачная кожа с золотой россыпью на щеках и носу, вдруг вспыхнула, становясь пунцовой.

Моя незнакомка, что так была похожа на добрую колдунью из сказки, отчего-то нервничала. Завеса тумана рассеялась, и я наконец увидел, что она стоит в окружении подростков, которые по всей видимости пришли сюда не с самыми добрыми намерениями.

— Нищенка, ты я смотрю совсем распоясалась? Уже и сюда припёрлась. Как только осмелилась? Чувство самосохранение тебе знакомо, нет?

— Люба, у меня нет желания продолжать сей бессмысленный разговор. Я пришла на пляж отдохнуть, а не ссориться с кем бы то ни было. Особенно если этот кто-то — ты.

— Не, ребят, вы только посмотрите на Рыжуху, она в край обнаглела, — произнёс какой-то парень и протянув руку толкнул мою волшебную незнакомку в грудь.

Девчонка упала навзничь. Не успев сгруппироваться, она стукнулась головой о подставку зонта, поморщившись от удара.

— Что? Где твой защитник? Уже сбежал? Недолго же длилось ваше «счастье», наверное, мальчишка узнал какой семье ты принадлежишь и слинял, сверкнув пятками.

— А давайте, Рыжую, песком закидаем, — предложила загорелая девочка с волосами цвета вороньего крыла.

Посмеиваясь они начали ногами подгребать песок щедро осыпая им хрупкое белокожее видение. Люди равнодушно смотрели на действия подростков не пытаясь пресечь несправедливость.

Ошалев от творящегося беспредела, я подбежал к этим ребятам, откидывая в сторону главных зачинщиков конфликта. Перекрыв им доступ к жертве неясной для меня агрессии, я встал перед рыжей девчонкой, готовясь защищать её.

Они не нападали, выжидающе следя за моими действиями.

Рыжик не предпринимала попыток подняться, лишь затравленно смотрела исподлобья. Подбородок девчонки мелко подрагивал, грозя окружающим истерикой, которая вот-вот начнётся.

— С тобой всё хорошо? Сильно ушиблась? — задал вопрос, протягивая её правую руку.

— Да, — проблеяло запуганное создание, не ответив на мой жест доброй воли.

Наклонившись я схватил её за талию и притянув к себе поставил на ноги, удивляясь столь малому весу своей подзащитной.

— Ого, а изгой-то наш прямо нарасхват. То один, то другой за неё заступается. Интересно чем ты расплачиваешься с ними Морозова? Собой? — хохотнула высокая симпатичная девушка.

— Когда судишь по себе, можно круто ошибиться, — усмехнулся я, повернув голову в сторону наглой девицы. — Не все люди живут по близким тебе устоям. Если ты привыкла платить собой за ничтожные услуги, так почему решила, что и других это касается?

Закрыв девочку спиной, по очереди посмотрел на каждого из этой «чудесной» компании.

— Эй, парень! Ты что себе позволяешь? — сказала светловолосая, приблизившись ко мне и вдруг замерла на месте, вздёрнув брови от изумления. — Громцов? Никита, ты?

Как же я сразу не узнал её? Семёнова Люба! Собственной персоной! Самый жуткий кошмар, омрачивший начальную школу своим присутствием.

Однажды я отбил эту задаваку от собак, и с тех пор на протяжение трёх долгих лет она «душила» меня своей фанатичной любовью. Постоянные записки, облитые духами матери, конфеты, подкинутые в ранец, бесили настолько, что я готов был взвыть от злости и безысходности. Кошмарная девица никак не могла уняться, изводя меня своим опостылевшим вниманием, которому я искренне противился. Эта длительная эпопея завершилась только после нашего переезда в другой район города. И вот те на… снова на те же грабли!

— Надо же, узнала! А ты, смотрю, совсем не изменилась, всё такая же отбитая на голову!

— Почему ты здесь Никита? — вдруг сменила она тон растянув губы в идиотской улыбке.

— На пляж пришёл, под солнышком погреться, как и все остальные. Прости, забыл у тебя разрешения спросить!

— Утрируешь? Чем же я так раздражаю тебя, Громцов?

— Тем, Люба, что ты никак не уймёшься. Вроде выросла уже, а всё так же докучаешь людям? — мне хотелось, чтобы все они как можно скорее ушли отсюда, оставив меня наедине с незнакомкой.

— Кто здесь человек? Морозова? — с издёвкой уточнила она. — Перед тобой, Громцов, стоит отверженная всеми нищенка, отброс не достойный находиться рядом с нормальными людьми.

— Ты склонна ошибаться Люба, из вас двоих определение «отброс» больше характеризует тебя.

Девчонка тихо всхлипывала за спиной, а по моим венам разливался огонь из гнева и отвращения, что с каждой минутой я всё больше испытывал по отношению к Семёновой.

— Слышишь ты, ошибка природы, я, по-моему, ясно выразился, не смей даже смотреть в сторону Алёны, а ты позволяешь себе открывать грязный рот, оскорбляя МОЮ девушку!

— Эээ! Ты вообще всё на свете попутал? — подал голос один из толпы, выпятив грудь вперёд.

— Не нарывайся, парень! Я же тебя одним щелчком вырублю. Тебе оно надо?

— А я помогу! — интуитивно поддержал смелого незнакомца, вставая с ним в один ряд.

Он кивнул мне в знак благодарности за поддержку, наши взгляды на доли секунды скрестились:

— ФАДЕЙ? ТЫ? — выкрикнул я, ощутив, как радостно забилось сердце в груди.

— ГРОМЦОВ? ГРОМ? НИКИТКА! — в его глазах отразилось узнавание вперемешку с неподдельной радостью.

Оживлённо смотря друг на друга, мы обнялись, напрочь забывая о Семёновой и её приспешниках.

— Как ты здесь? Когда вернулся? Надолго?

— А сам то? Вы же переехали? — вторил мне друг.

Рыжик молча стояла рядом ошалело глядя на нас, испытывающих неподдельный восторг от столь негаданного дружеского воссоединения.

— Это моя Алёна, — наконец догадался Макс представить мне девчонку.

— Никита! — улыбнулся я ей.

— Раз такая встреча, может в кафе? — предложил Фадеев.

— Я только «за»!