— Только что прибыл курьер с докладом. Два с четвертью часа назад полк бунтовщиков все еще стоял вокруг ограды. В верном Его Высочеству Альфреду гарнизоне пять магов, и они обещали поджарить первую сотню, которая ступит внутрь периметра.

Наверняка старший братец обещал заговорщикам легкую победу, но Альфред улизнул и занял оборону. Теперь офицеры не уверены, что после штурма Белого дворца, где многие погибнут, у них хватит сил удержать королевство.

В тот год, когда меня обучали основам военного дела, придворные вздохнули с облегчением — весь мой пыл уходил на армейские экзерциции. Зато взвыл гарнизон Белого дворца, с которым я упражнялась в командовании. Первый министр убеждал папеньку продолжить мое обучение в этом благодатном направлении и дальше, но полковник охраны сообщил, что у него уже пять прошений об отставке из гарнизона Белого и два из Большого. Папенька удивился — к гарнизону Большого, столичного, меня не допускали. На деле мне не давали заданий, но прямо не запрещали, чем я и воспользовалась.

Первый министр и полковник пришли к соглашению, что время от времени мне будут давать под начало сводный взвод из настолько провинившихся, что даже уборка у элефантов их не исправила. Им, значит, одна принцесса страшнее трех элефантов. Ладно, ладно.

Нам с Эриком подали коней, и мы влились в ряды отъезжающих.

Через два часа полк остановился на короткий привал у дороги, где дальше к горизонту белели ряды палаток. Нам с Эриком выделили две дюжины солдат, и мы поехали к лагерю, а полк продолжил марш. Я снова повторила трюк со шляпой и косой.

Меня встретили полковник и два майора. И солдаты, и офицеры смотрели настороженно, но без враждебности. Я могла их понять: так хорошо стояли, выжидали, кто победит, а тут я. Придется определяться.

Это я им и сообщила:

— Полковник Дакинс, я жду вашего решения. Если вы верны законному правителю, вы исполните мой приказ и прибудете в расположение к западу от столицы, на перекрестке Кружного и Северного трактов. Там вы станете ждать указаний, возможно, вы понадобитесь у Белого дворца или у Большого.

Внезапно заговорил один из майоров, тот, что попротивнее:

— А если нет, что помешает нам арестовать вас, Ваше Высочество, и препроводить к... — я с интересом ждала, какой титул он припишет Эгберту, но майор вывернулся: — препроводить вас в Большой дворец?

Полковник удивленно посмотрел на подчиненного, который заговорил без разрешения, не выяснив позиции начальства. Но вопрос был задан, нужно отвечать.

— Первое: моя охрана, с которой вам придется вступить в бой, замарав солдат кровью своих же. Второе: два верных мне полка, которые сейчас идут по тракту, и еще один, который окажется у Большого дворца раньше вас. Третье: никто не знает, кто усидит на троне, когда вы прибудете в столицу.

— Четвертое, — разлепил губы генерал, — майор Перк, вы отправляетесь под арест за нарушение устава.

— Она приказала нам ползти по полю после дождя, лежать в луже и штурмовать свинарник! — взвился майор, который решил, что терять ему нечего. Похоже, нашлась одна из жертв моих военных штудий.

— И как? — заинтересовался полковник. — Успешно?

— Нет! Нам пришлось ловить разбежавшихся свиней!

Пожав плечами, я пояснила полковнику:

— Я предупреждала, что их основная задача — не дать противнику уйти за ворота. — И спросила у пылающего гневом майора: — Надеюсь, вы понимали, что свиньи не умеют контратаковать, поэтому иного смысла в ваших экзертициях не было?

— Я древнего рода! — взорвался тот. — Я не простолюдин какой-то, чтоб за свиньей бегать! У меня двенадцать поколений благородных предков!

— Ах не простолюдин, да еще в тринадцатом поколении, — протянул полковник. — Тринадцать — определенно несчастливое число. — Повернувшись ко второму офицеру, который с большими глазами наблюдал за перепалкой, повторил: — Майора Перка под арест. Освободите тех, кто сейчас на гауптвахте, надеюсь, они уже проспались после вчерашнего, и пусть охраняют его в обозе. И скомандуйте построение. Лагерь и обоз оставить. Ваше Высочество, Пятый полк может выдвинуться через полчаса.

Удивительно, какая малость может изменить положение — например, полдюжины свиней. Впрочем, кто когда-нибудь ловил свинью, не согласится с тем, что это малость. Как командиру, чья часть провалила задачу, мне пришлось участвовать в устранении последствий, и дворцовый маг едва сдерживал ругательства, когда заживлял мне руку, пострадавшую от визгливого бекона.

Мы прибыли в Белому дворцу, когда только-только закончился дождь. Ночевавший здесь полк бунтовщиков выглядел грязнее наших, поскольку в напрасных надеждах не стали устраивать лагерь. Но и наши были мокрые и злые. Боюсь, с вечерней прохладой обстановка накалится до предела.

Генерала, который уехал со Вторым полком, я нашла под навесом. Полковника не было.

— Ваше Высочество, полковник Лентс выполняет ваш приказ, — несколько растерянно произнес он. — Они с полковником Грастоном вместе учились в Военной Академии. Боюсь, полковник Лентс понял вас слишком буквально. Они открыли пятую бутыль…

— Милорд, если сражения все еще не произошло, меня поняли правильно. Полковник Грастон, я полагаю, командует частями Эгберта? Я желаю с ним поговорить.

— Я прикажу выделить вам сопровождение.

По дороге к навесу полковников я шепотом бросила через плечо:

— Что умеют твои лекарские артефакты?

— Один для чистки ран, другой снимает легкое отравление.

— Мне нужен тот, что для отравления.

Мне в ладонь ткнулся тонкий металлический браслет.

Я была уверена, что травить меня никто не станет. Но четыре бутылки вина для двух полковников — право, тут и говорить не о чем, закаленные офицеры лишь слегка раскраснелись. У меня же совсем другие пределы, и браслет Эрика может пригодиться.

Завидев меня, полковники вскочили, адъютант придвинул мне походное кресло, и я сделала знак сесть. Я кивнула оторопевшему адъютанту, чтоб подали мне бокал. Полковник Лентс — умный человек, раз не стал тянуться к бутылке, и Грастону пришлось поухаживать за мной самому.

Я сделала глоток, чтоб собраться с мыслями. Грастон в заговоре по уши с самого начала. Что могу противопоставить ему я, девица двадцати одного года, хоть и неплохо обученная? Если он дослужился до полковника, кое-какой опыт интриг у него имеется. Это не Дакинс, который ждал, в какую сторону ветер подует. Этот готов к буре. Придется стать ураганом.

Полковники смотрели на меня. Лентс — с надеждой, Грастон — с насмешливой осторожностью.

— Я бы предложила выпить за процветание Ангории, но полагаю, у нас слишком разнится понимание. Каким вы видите будущее, полковник Грастон?

— Вы примете сторону Его Величества Эгберта. Ваши полки объединятся с нашими силами. Вы уговорите Его Высочество Альфреда принять настоящее положение дел. Ваш отец, который после отречения стал Его Сиятельством герцогом Бернаром Комфаритом, доживет свои дни в довольстве, ни в чем не нуждаясь, подальше от столицы. Ангория займет причитающееся ей место на острове, от которого она отказывалась последние две сотни лет. — Грастон усмехнулся и подтвердил то, о чем я догадывалась. — Мне уже доложили, что Дакинс струсил, но здесь собрались люди иного сорта.

Стрикс! Передо мной ястреб войны, чтоб его горгульи сожрали. Стоило ожидать. Было бы у меня побольше опыта, я бы просчитала эту птицу еще на пути сюда и подготовилась. Действительно, что еще может заставить полковника так рискнуть? Только убеждения, что королевству нужно побряцать оружием. Наверняка остальные офицеры такие же пернатые, хвост Минозавра им в задницы.

Но радует, что он знает: у нас теперь столько же полков, сколько и у заговорщиков. Один курьер, особенно если торопится, двигается быстрее, чем целый полк, и вести нас опередили. Надеюсь, Эгберту тоже доложили о равных силах.

— Полковник, у вас есть дети?

— Да, два сына. Старший пошел по моим стопам, младший готовится поступать в Военную Академию. Я буду счастлив, если они положат жизнь за честь Ангории.