То-то мне показался знакомым шепот.

— М! — выразила я свое отношение к происходящему.

— Ваше Высочество, только поговорить.

— М-м...

Он отпустил меня и быстро отошел.

Светящихся кристаллов было достаточно, чтобы я его рассмотрела. Дженкинс был острижен короче, выглядел чуть более загоревшим, одежда никак не была похожа на платье аристократа, но все же это был он.

— Для начала расскажите, на кого вы работаете.

— На Эдачию.

— Но ведь Эдачия наш союзник!

— Будто союзники не приглядывают друг за другом. Уверяю вас, на нашей половине острова ангорийцы точно так же выясняют, что мы от них скрываем.

— Откуда я знаю, что могу вам верить?

— Я расскажу вам, зачем я пришел, а дальше воля ваша. Прошлой ночью в столице произошел переворот. Ваш брат Эгберт захватил власть, верней, попытался это сделать. Когда я выезжал, в его руках был Большой дворец. Его Величество подписал отречение, и где он сам, никто не знает. Альфред с семьей укрылся в Белом дворце, который охраняют верные ему части.

— На чьей стороне военные?

— На обеих, многие выжидают, кто победит. Сюда едут наемники, которых отправил Эгберт. Мне удалось опередить их, но не думаю, что больше, чем на полчаса.

Я схватилась пальцами за виски. Может ли это быть правдой? Может. Может ли это быть ложью? Тем более может. Все, сказанное Дженкинсом, может быть ложью, кроме одного — он чей-то шпион.

— У вас есть доказательства?

— Боюсь, что когда доказательства явятся в эту комнату, будет поздно что-то предпринимать. Я могу провести вас через скалы и укрыть в пещере. Позже мы доберемся до Эдачии. Полагаю, по дороге вы узнаете о перевороте из других уст. Такие новости разносятся быстро.

Для верхового отсюда до столицы меньше дня езды. Если заговор и правда существует, завтра к вечеру в окрестных селениях все будет известно. Но если нет, я пойду с иноземным шпионом, и не уверена, что он работает на друзей.

Слишком странно все звучит. Я покачала головой:

— Нет, я никуда с вами не пойду.

Если он не тот, за кого себя выдает, он постарается увести меня силой.

В руке Дженкинса блеснуло лезвие. Я отпрыгнула, собираясь кричать, но он протянул мне кинжал рукоятью вперед.

— Возьмите. Я уверен, что они тоже влезут через окно. Я встречу их внизу и постараюсь уничтожить, сколько смогу. Сделайте валик на кровати, погасите свет и спрячьтесь в тенях. Молите Афину, чтоб до вас добралось не больше двух убийц. Возможно, с двумя вы справитесь, если нападете неожиданно. Лучше всего ударить кинжалом того, кто войдет первым, а второго столкнуть вниз.

Я не двигалась. Дженкинс положил оружие на столик и вернулся к окну, ловко перебросив тело наружу.

— Стойте!

Он задержался и сел на подоконник.

— Вы мне поверили?

— Стойте.

Я вытащила монетку, которую мне дала на счастье Катриона.

— Фортуния, укажи мне верный путь, прошу! Если явишь свой лик, я поверю и пойду за этим человеком.

Монета подлетела вверх и упала на стол. Чеканная богиня смотрела на меня укоризненно.

— Отвернитесь, — приказала я, от всей души надеясь, что богиня не подвела.

Я натянула короткие чулки, натянула штаны и скинула рясу, оставшись в грубой рубахе черного цвета с ритуальной вышивкой по краю. Иногда я так делала для удобства, когда скрывалась из вида обители и оставалась один на один с теряющейся среди камней тропой.

— Возьмите теплый плащ, в скалах ночью прохладно, — подала голос фигура на окне. Я хотела ответить, что я уже год здесь живу и вполне знаю погоду, но не стала тратить время.

Вытащила мешок, с которым ходила за травами, кинула туда две пары панталон, нижнюю сорочку, еще пару коротких чулок и гребень. Нашла шпильки, двумя заколола косу, остальные бросила к вещам. Прихватила со стола стопку листов с записями и карандаш. Потребовав у Дженкинса ножны от кинжала я повесила его за пояс. Натянула чулки, сунула ноги в боты, подхватила теплый плащ и объявила, что готова. Дженкинс взял мешок с плащом у меня из рук и кинул вниз.

— Выпейте ночное зелье и дайте руку, я повяжу вам камень-проводник.

Он протянул мне флакон. Фортуния, надеюсь, я не сошла с ума. Впрочем, хотел бы он меня отравить, разве вел бы длинные разговоры? Появился бы, когда я погасила свет, и влил бы мне спящей отраву в рот.

После зелья все вокруг залил мягкий молочный свет. Дженкинс спустился первым, я за ним. Веревка была двойной, но по его указанию я цеплялась за тот конец, что с узлами. Интересно, для чего он использовал ее раньше? Веревка была покрашена в темный цвет и едва выделялась на фоне стены. Когда мы оба оказались внизу, он дернул за второй конец, и веревка упала у наших ног. Дженкинс смотал ее и кинул в мешок.

— Идите за мной. — И когда двинулись, добавил: — тропа в скалах будет светиться мелкими пятнами. Не пугайтесь, ее видят только те, у кого камень-проводник.

Стоило нам выйти за ограду, как на меня снова навалились сомнения. Да, у меня за поясом нож, а Дженкинс идет впереди, и его спина так удобно маячит передо мной, но все же, все же хотелось бы доказательств.

— Когда по вашим расчетам они должны приехать?

— Боюсь, что через четверть часа, может быть, чуть позже.

— Мы сможем увидеть их со скал?

— Вы все еще сомневаетесь. Впрочем, я вас понимаю. Да, мы увидим.

Вскоре мы дошли до светящихся на земле голубоватых точек. Они следовали одна за другой на расстоянии пары шагов и уходили в нагромождение камней.

— Думаю, мы немного поднимемся и подождем, — сообщила я агенту.

— Ваше Высочество, — откликнулся он не сбавляя шага. — Я не знаю, с какими артефактами они приедут. Может статься, единственный наш шанс в том, чтобы оторваться от них как можно дальше. Но я уверен, что мы увидим их, не дойдя до верха первой гряды.

Я решила, что в крайнем случай спрячусь и дождусь рассвета. До перевала через первую гряду я не раз доходила. Туда идти чуть больше получаса днем, но сейчас мы двигались медленней, да и сил уходило больше. Я устала за день, кроме того меня начинало колотить от волнения.

На середине подъема я остановилась.

— Лорж Дженкинс, вы обещали доказать мне, что за мной, действительно, гонятся убийцы.

— Потерпите еще немного, возможно, я обогнал их больше, чем думал.

— Нет. Я не двинусь с места, пока не буду уверена, что вы не лжете, — припечатала я. — Кроме того, мне все равно нужно перевести дух, — добавила спокойнее на случай, если он не врет.

— Хорошо. Присядьте на камень.

Он сел на соседний и стал всматриваться в темноту двора обители, который отсюда был как на ладони. Пошарив за пазухой, он достал небольшой цилиндр и развернул его в маленькую подзорную трубу. Понаблюдав какое-то время за обителью, он протянул ее мне:

— Смотрите на правую башню. Ваше окно сбоку, не так ли?

Я кивнула, поднесла трубу к глазу и проглотила слово, которое принцессе знать не полагается. По стене словно тараканы ползли один за другим двое. Вот первый скрылся в окне.

— Первый внутри! — кажется, я запаниковала.

Гидру клыкастую дубиной под хвост! Неужели он не лгал? Эгберт поднял бунт? И прислал за мной убийц?! А если это пособники Дженкинса? Но в этом случае они могли бы оглушить меня, стоило мне спуститься вниз, и увезти. Когти гарпии!!!

— Если вы достаточно отдохнули...

— Да, да!

Я вскочила на ноги, но Дженкинс меня удержал:

— Мы их намного опережаем, и еще вопрос, найдут ли они наш след. Я все же пойду впереди.

Он пошел вперед, но порой останавливался и прикладывая трубу к глазу сообщал:

— Спустились назад... совещаются... идут в сторону скал. Их четверо. И... с... с... с-с-скотина, — прошипел Дженкинс, в последний момент заменив слово. — Похоже, что они напали на след, а значит, с ними нюхач. Редкий дар, но Эгберт где-то раздобыл и не пожалел для сестры.

— От него не уйти? — уточнила я.