— Вам важно узнать, не был ли его приезд подстроен? Наши братья знакомы. Возможно, он ранее бывал в этом доме. — А ведь опер прав, меня так легко сделать виновным.
— Хорошо. И все же, зачем он приехал? Более чем уверен, пострадавший был недоволен тем, что его сестра уехала с вами…за город, иначе..
— Это ваши предположения…
— Возможно, — неохотно согласился опер. — Ну тогда последний вопрос, в каких отношениях вы были с братом вашей подруги.
— В ровных, — и пусть докажет обратное.
Я некоторое время сидел пялясь в одну точку, пока лейтенантик заполнял какие-то формуляры.
В столовую, где мы находились, вошел еще один правитель порядка с пачкой бумаг.
— Что, закончил уже?
— Дохлый номер, девчонка не в себе.
— Понятное дело, тру… пострадавший, — спохватился парень, на которого я тут же перевел пристальный взгляд, — ее брат.
— Да? Ну тогда все еще хуже… она сказала, что не знает того, кто лежит за забором. А опознание сейчас не позволяет провести медицина.
Лейтенантик повернулся ко мне.
— И что это значит?
Я пожал плечами.
Смысл услышанного дошел до меня не сразу, а позже, уже в машине, когда после допроса и всех формальностей, адвокат вез нас с Женей ко мне домой.
У меня и мысли не возникло оставить ее в таком состоянии одну. Не попрощавшись с опером, внимание которого на некоторое время отвлек прибывший адвокат, я вышел из столовой и замер в широком проеме гостиной. Женька сидела на диване забившись в угол, и недоуменно косилась взглядом поверх головы мед брата, мерявшего ей давление.
Отсюда, она казалась одинокой и хрупкой. Единственное, чем я мог помочь — присмотреть за ней, пока не объявятся ее родственники. Медицинский работник, возможно врач, хотя скорее фельдшер, вынув стетоскоп из ушей, (кто господи, еще пользуется этими допотопными-инструментами), поднял голову и увидел меня.
— Вы родственник? — С надеждой спросил он, и не дождавшись моего ответа, продолжил, — у девушки острая реакция на стресс. Дисфункция сознания. Это временно, но сейчас нужно быть крайне осторожными.
Я понимающе качнул головой и шагнул к дивану. Сел на корточки перед ее коленями. Лицо Жени оказалось бледным, веки воспаленными. С нежностью коснулся ее руки и уже был готов сказать что-то подбадривающее, но не успел. Она подалась всем телом вперед и повисла на мне, пристроив подбородок на плече. Я автоматически обнял ее, ошеломленно задержав дыхание. Не ожидал такой реакции.
— Я устала. Давай уедем, я не понимаю, зачем все это, — простонала она мне в ухо.
Я вопросительно взглянул на мед брата.
— Ей нужен покой, — он утвердительно качнул головой. — Чай с ромашкой, 30 капель корвалола или валерьянки в случае истерики, сон, и не в коем случае не оставляйте ее одну.
— Когда здесь все закончат? — Мне не терпелось покинуть этот дом, это место, забыться, снять напряжение и все обдумать.
— Не знаю, это не ко мне…
В общем-то, мне было плевать на дальнейшее, я уже оставил блюстителям порядка номер Влада, а так же свои метрики, по которым меня в случае чего смогут найти, даже номера предков. Пусть дожидаются неадекватного хозяина этого дома, пусть копошатся в его грязном белье, это их работа.
— Идем, — успокаивающе шепнул я, прибывая в некотором недоумении от того, что Снежная до сих пор не оторвалась от меня, — идем, нам пора домой. Она позволила взять себя за руку, увести из дома. Держалась на удивление смиренно и уравновешенно, что меня взволновало еще больше.
На пути к машине адвоката (вести собственную машину я был морально не готов), нам пришлось пересечь то самое злополучное место, где особенно примят и истоптан снег. Где в сугробе валялись две собачьи тушки, окропив своей кровью белесую насыпь. Мертвого тела уже не было и мне на секунду померещилось, что все произошедшее игра моего воображения.
— Мне всегда мерещатся мертвые песики… — прошептала Женька, пряча взгляд, и вжалась в мое плечо…
Я обреченно уставился на полицейскую машину, которая стояла на нашем пути и нахмурившись, сжал губы, в попытке объяснить самому себе смысл ее слов. Что — то подозрительное закралось в мою душу, заставив ускорить шаг.
— Максим Владимирович, я оповестил ваших родителей о произошедшем…
— Поговорим об этом позже… — отмахнулся, все это сейчас меня не волновало. Произошедшее тяжелым грузом сдавливало грудь снаружи, внутри клокотало от чувства вины. Я был зол на себя.
— Я так устала… — Женька даже сейчас, на заднем сиденье машины, все еще жалась ко мне, не выпуская моей руки, — хочу спать…
— Можешь заснуть… так даже лучше, — с некоторой заминкой позволил себе наклонить ее в голову к своему плечу. — Я…помогу тебе с этим справиться… постараюсь..
На самом деле, не представлял ни одного реального варианта. Одни заблуждения.
— Мы справимся вместе, главное, что ты рядом… — нараспев, сухо изрекла моя несостоявшаяся девушка, не выдав голосом ни капли волнения, словно мысли ее находились сейчас далеко. — Пообещай, что больше не будешь спать с другими. Это невыносимо больно.
Адвокат изумленно зыркнул на меня в зеркало заднего обзора, а мой взгляд, замер поверх ее головы на ночном пейзаже за стеклом. Под воздействием смятения, я ослабил объятия и заставил себя отстраниться. Обеспокоенно тронул Женьку за плечо, заглянув в ее лицо.
— Ты… помнишь, что произошло? — Всматриваясь в ее глаза, бездонные и болезненно уставшие, я больше искал ответ именно в них. В салоне было темно и душно.
— Я сделала все не так…, разозлилась…. все испортила, едва не сошла с ума… — Женька всхлипнула, потянулась ко мне и спрятала лицо в ложбинке моей шеи, неосмотрительно теронув по коже мокрой щекой. — Хорошо, что все обошлось.
— Максим Владимирович, должен вас предупредить, — начал мужчина, гений коллективного разума, как раз в тот момент, когда я, как новорожденный святой — прозрел.
— Не сейчас! — В который раз за сегодня прервал я его, убаюкивающе качнув стан девушки, которая словно боясь, что я могу исчезнуть или раствориться, не разрывала нашего физического контакта. — Не сей-час.
Что это? Кратковременная потеря памяти? Работа защитного механизма? Да, ей нужно время… но что-то определенно странное происходит с ее разумом и психикой, если она путает сейчас меня со своим братом. "Господи, Макс, во что ты встрял?"
***
"Жду продолжения отчаянных планов. По Фрейду вычисли, о чём я думаю."
Под звуки орущей музыки, я пересек пространство ресторана, уверенным шагом обходя столики. Буквально выпал на улицу, с силой толкнув стеклянную дверь, преградившую путь. Во всю цвела сирень и сладкий запах ее, кружил в ночи, лез в ноздри, усиливая беспричинное беспокойство. Наплевав на светлые брюки, я уселся на мраморную ступень и потер ладонью лицо, в желании избавиться от усталости.
Эти пол года я пытался жить в согласии с самим с собой, но ни черта не выходило. Одолевали нехорошие воспоминания, постоянно терзая душу и выводя из равновесия. И в те минуты, когда я находил время отвлечься от загруженности учебой, это состояние только усиливалось. Поглазев в темноту, я достал из кармана пиджака сотовый и пролистнул список контактов. Нашел номер Ольги, своей одноклассницы из той школы, которую покинул сразу после новогодних каникул и поразмыслив, нажал на дозвон.
За спиной, что-то скрипнуло, и я, сбросив звонок, повернул голову.
— Макс! — Запыхавшаяся от быстрых танцев, Алеся, глубоко вздохнула, и резво посеменила в мою сторону, будто испугалась, что прямо сейчас я исчезну, умчась на скором поезде. Спустилась чуть ниже того места где я сидел, нависла, облокотившись ладонями о мои колени. — Мог бы и предупредить, что выйдешь подышать..
Коварно улыбнулась и окинув меня насмешливым, нетрезвым взглядом, сдвинула ладони по ткани моих брюк, ближе к паху. Я растянул губы в язвительной улыбке, не позволяя вспыхнуть определенным эмоциям. Свет из ресторана освещал ее умиротворенное лицо, в мочке уха поблескивала серьга с брильянтиком. Никаких эмоций, только тяжесть в районе груди.
