"Отчаянная."
— Помочь?
— Не надо! — Огрызается из под скользнувших на лицо локонов.
Таращусь на нее, просунув ладонь в карман джинсов. Пальцами перебираю связку ключей на дне. На мгновение, какая- то яркая мысль, которую я долгое время гнал от себя, как надоевшее насекомое, тормошит мое сознание.
Я вдруг представляю свой дом, предков, скучающих гостей за столом, вальяжно перебирающих челюстями. Возможно, самые близкие— двоюродная сестра с мужем, дядя, самые нужные — прокурор, Дарья Покровская — судья, кто-то из мэрии. Самые важные, те, с кем отец позволяет себе вести бизнес, те, перед кем хочет показать свою власть и непререкаемый авторитет. Блестит хрусталь, заламывается накрахмаленный угол белоснежной скатерти, льется дорогое вино и искристое шампанское. Не юбилей, значимые даты, наша семья обычно отмечает снимая ресторан, для большего количества гостей, — обычное 52-х летие. Маман, в ярком новом платье с ожерельем на шее, что искрами от блеска каратов, слепит глаза. Господин Саблин — святило минздрава, с чьей дочерью Алесей я на днях разорвал отношения, в угоду то ли Владу, то ли своих личностных чувственных интересов. Ее наверняка заставят присутствовать за столом, в стремлении помирить неразумных молодых. Скучные разговоры, заинтересованные, оценивающие взгляды в мою сторону, как на падающего надежды потомка успешной семьи, заставляющие держаться уверенно и невозмутимо.
"Максим, в этом году заканчивает школу, определилисьс выбором дальнейшего пути?" — "О да, нашему сыну, определенно раскрыты все горизонты…мыостановили свой выбор на Базильском университете. Все уже оговорено." Маман касается моей руки и ослепительно горделиво улыбается, глядя мне в глаза. Ловлю обиженный посыл моей недавней пассии, строгий режущий взгляд отца, которому с успехом удается все держать под контролем. И.. кульминационный звонок в дверь.
Вуаля! Вот она, сладкая месть старшего сына, едкий сюрприз, от выброшенного из семейной идиллии, забытого, недооцененного и от того злого. И сюрприз этот жмется в широком дверном проеме столовой — Снежная Евгения, совственной персоной. С обезумевшим взглядом, которому не за что зацепиться, потому что стоило бы смотреть в лица удивленных гостей собравшихся за столом, но это отчасти, невыносимо. Не каждый выдержит… Не могу представить, что на ней будет в этот миг одето, — темные классические брючки и шелковая блузка с раскрытым воротом или поношенные джинсы и выцветший полувер? В любом случае, однозначно неподходящий под этот важный случай, наряд. И от того вызывающий своей обыденностью.
Неконтролируемый вздох, шепот. — "Кто эта девушка?"
Мой выход. — "Ах да, простите что не предупредил, это моя одноклассница, мы недавно стали встречаться".
Все по тайному сценарию Влада. Моя Единственная попытка поразить семейство своим альтер- эго. Провокационная выходка, ломающая сформировавшийся устой этой семьи. Браво, братишка, ты не подражаем!! Такой удар им не перенести.
"Я давно заметил, с нашим сыном, определенно что- то не то! Устроить такой аттракцион! Саблин, уходя, даже не пожал мне руку, да черт с ним, с этим Саблиным, что остальные подумают обо мне?!" — "Владимир, перестань, мы должны просто переговорить с Максимом, он все поймет и примет наши переживания." "Я просто не могу поверить, что все попытки вырастить нормального, умного ребенка, обдумывающего свои поступки и решения, прошли даром! Где трезвость рассуждений, где его гордость в конце- концов?! Что это было? Что это было, ответь мне!?"
То, что мой причудливый братик, называет "ударить в гонг".
Прикрываю глаза, в безуспешной попытке абстрагироваться. Только теперь понимаю, красочно все представив, что ни за что не воплощу в жизнь ядовитую фантазию братца. Ни за какие "подарки". Лучше сдохну.
— Хорошо, помоги, эта нога определенно не хочет сгибаться, — сдалась.
Подхожу, нетерпеливо вырываю носок из ее рук, коснувшись теплых пальцев. Присаживаюсь на корточки и натягиваю голубой носок на ее стопу, отчего- то задержавшись на мысли, что у меня не было младшей сестры или брата, за которыми пришлось бы ухаживать. Совершать подобные поступки часто — одевать, умывать, чему — то учить… было бы мне комфортно?
Выдерживаю ее долгий взгляд, на который не вижу смысла отвечать.
— Хм, когда я была мелкой, Нику приходилось натягивать на меня эти. хебешные смешные детские колготки и носки. Но он делал это так коряво… у тебя получается лучше.
Гляжу на ее распухшее колено, стараясь не вникать в реплику. "Сначала лечит, потом калечит."
— Может, все таки останешься дома? Я сам все..
— Нет! И Даже не предлагай! — Тянется к джинсам, но тут же оставляет их и кладет ладони мне на плечи, все еще сидящему перед ней на корточках. — Макс, ты… что ты думаешь обо мне?
День ярких впечатлений и томливых признаний.
Приходится поднять взгляд.
"Что я думаю о ней? Только то, что она поломаная. Хоть и хочется казаться сильной и независимой. Что будущее ее, в дуэте с деспотом братом в свете того, что пришлось сегодня узнать, — бесперспективно. Так и будет разрываться между возможностью и желаниями. Окунется в реалии, найдет единственный приемлемый путь и будет сожалеть, ругая себя, что была так наивна в своих кровавых жертвах, возносимых во имя человека, который манипулировал ею, вызывая зависимость. Ведь и я когда-то решил, что отношения с авантюристом братом, принесут хоть какой- то смысл и радость, и помогут обрести единственный шанс не сломаться. Черта с два! Вдавило еще сильнее."
Молчу, красноречиво поджав губы, что не ускользнуло от внимания девчонки. Но она неожиданно грустно улыбается, тянется ко мне, сместив ладонь правой руки с моего плеча на скулу и проведя большим пальцем по щеке, тихо констатирует, довольно искренне:
— Ты тоже не сверх человек и я тоже не считаю тебя идеальным, но часто ловлю тебя на том, что восхищена тобой. Слышишь? Восхищена… С тобой спокойно так, что хочется замереть и продлить любой миг.
Забывшись, бесстыдно пожираю ее лицо глазами.
И тут же мысли прерываются, возвращая в настоящее. Какой же я непроходимый сухарь! Сижу здесь, напротив слегка чумазой, заплаканной, но от этого только милой рожицы, сверкающей голыми коленками и розовыми трусиками и думаю о каких-то превратностях судьбы. И вдруг понимаю, что никуда мне не хочется ехать, никого спасать, завалиться бы сейчас на эту широкую, на мой взгляд удобную кровать, смотреть в потолок, меланхолично болтать о сущих пустяках, тянуть губы в нелепой улыбке, ковырять пальцами ноги Женькину голую ступню под одеялом.
"Хочешь обрести маленький кусочек счастья? Пожалуйста! Но счастье это сомнительный элемент. Короткий." И словно в подтверждение этих слов, Женька отвлекается, нахмурив лоб, снова берется за джинсы.
— Так, куда мы сейчас?
Интересно, как бы она отреагировала, узнай, что была под одной четвертью амфетамина, в тот вечер, в моем доме, когда я воспользовался ею, что бы решить свою проблему. Оттолкнула бы? Простила? Может быть когда нибудь потом, признаюсь ей в этом. Пусть будет обо мне такого мнения, которого я на самом деле заслуживаю.
Я поднимаюсь, оправив смявшиеся брюки, отступаю к двери, щелкнув выключателем— зимними вечерами рано темнеет. Хватаю сотовый, торопливо тыкаю в него пальцем.
Звоню Стелле. Единственная не расплывчатая фигура из окружения Влада, которая знает его так же хорошо, как я. Они слиты воедино, вроде компаньонов, давно притерлись, создали свою отдельную ячейку; зависимы друг от друга, ведь занимаются одним делом. Стелла выискивает для Влада на танцполе клубов молоденьких овечек, мечтающих пожить за счет богатенького овцепаса. И в их совместных авантюрах, связанных с наркотой, наверняка есть скрытая связь.
— Стелла, привет. Это Макс, брат Влада. У меня здесь куча проблем, нужно как- то срочно с ним связаться. Поможешь?
