О том, что происходило дальше Звенко говорил особо скупо, с глазами «на мокром месте». Но Лене уже и не требовалось много слов, чтобы представить общую картину. Сказать по правде, она предстала у нее перед глазами столь ясно, будто она лично присутсвовала при мерзком действе.

Абрафо, отловив Звенко у местной уборной, сначала избил его, — не так уж и сильно, поскольку знал, что за повреждение монастырского имущества может прилететь и ему, — после чего, запихнув Звенко головой в выгребную яму, задрал ему подол туники. Звенко почняв, что с ним сейчас сделают, заорал, пытаясь вырваться, но Абрафо оглушил его ударом по голове. В голове у Звенко помутилось, пока чувствовал жадные руки, похотливо щупающие его бедра и ягодицы. А следующий миг его задний проход пронзила мучительная боль, когда Абрафо вдавил свой член меж ягодиц раба. Звенко не знал, сколько длился этот кошмар, когда черный зверь, сопровождая свои действия глумливым смехом и издевательскими шуточками, терзал его зад своим конским органом, пока Звенко не потерял сознание. Очнулся он уже лежа возле уборной, грязный и вонючий, — похоже, Абрафо еще и помочился на него, — с кровоточащим задом. Кое-как натянув одеяние Звенко вышел из уборной — как раз, когда явился надсмотрщик, сообщив, что перепись окончена и он может возвращаться к Лене.

— Покажи, — с каменным лицом произнесла Лена и Звенко, после некоторых колебаний, все же развернулся. Одного взгляда хватило Лене, чтобы понять, что Звенко говорил правду — что тут говорить, в своей «прошлой жизни» она и сама поступала с некоторыми мужчинами схожим образом, пусть и не в столь изуверской форме.

— Спустись к водопаду и помойся, — велела Лена, — потом соберешь травы, — сам знаешь, какие нужны для заживления ран. Прийду — сделаю мазь.

— Ты уходишь? — испуганно вскинулся Звенко.

— Не волнуйся, — заверила его Лена, — я ненадолго.

Абрафо она нашла быстро — он, вместе еще с несколькими рабами, расчищал небольшой засор в одном из монастырских прудов. При виде Лены на его лице на миг появилась похотливая улыбка, тут же, впрочем, сменившаяся маской услужливой покорности. Как и остальные рабы, он поклонился послушнице.

— Госпожа?

— Знаешь зачем яздесь? — спросила Лена и, не дожидаясь ответа ударила раба в лицо кулаком. Негр, вытерев кровь с разбитых губ, одновременно и ненавистью и удивлением посмотрел на девушку.

— Ну давай, обезьяна — Лена поманила его, — забудь, что я послушница, веди себя как ты обычно ведешь себя со слабыми. Ты у нас крутой — попробуй со мной, как со Звенко.

Абрафо, вряд ли понял все, что она говорила, но интонация ее говорила сама за себя — да и Лена, чтобы ему лучше думалось, лягнула лонгольца по голени — благо сегодня она одела не обычные сандалии, а сапоги. Пока негр кривился от боли, она еще и зарядила ему в нос основанием ладони. Взревев от боли, Абрафо кинулся на девушку, занося кулак, что мог бы размозжить Лене череп. Легко уклонившись, попаданка нанесла еще несколько быстрых ударов — не опасных, но довольно болезненных. Скривившись от боли и ревя, как бешеный бык, Абрафо метался из стороны в сторону, пытаясь достать необычайно верткую послушницу, однако всякий раз похожие на кувалды кулаки встречали лишь пустоту. Удары же самой Лены всегда достигали цели — сжав губы, с прищуренными от ярости глазами, Лена медленно, но верно превращала черного раба в груду беснующегося окровавленного мяса.

— Что здесь происходит? — даже в пылу битвы Лена услышала строгий голос позади.

Узнав его, она обернулась, краем глаза отметив как другие рабы, доселе с насмешкой наблюдавшие за дракой, спешно расходятся. Однако увидеть ту, кто к ней обращался, Лена не успела — Абрафо, увидев свой шанс, с рыком метнулся к послушнице. Отпрянув, девушка не удержалась на ногах и рухнула в пруд. В последний момент, она успела перевернуться на живот, подставляя руки, когда на нее навалилось мужское тело. Жадные руки прошарились по ее телу, срывая одежду, потом стиснули ребра и Лена почувствовала, что сейчас это чудовище раздавит ей грудную клетку. В отчаянии Лена что есть силы, врезала головой в подбородок негра. От неожиданности негр ослабил хватку — и Лена, выскользнув из его рук, исчезла в мутной воде. Проскользнув между ног Абрафо, Лена вынырнула за его спиной, выхватывая из сапога костяной нож Амолы. Негр не успел сообразить, где его обидчица, когда девушка, вложив в удар все силы, вонзила его меж черных ягодиц, рельефно облепленных мокрой набедренной повязкой. Острое как бритва лезвие распороло шелковую ткань и глубоко вошло в податливую плоть, пока Лена проворачивала его, словно штопор в пробке, а потом вдруг резко рванула вниз. Оглушительный визг разорвал воздух и обезумевший от боли негр, повевернулся — как раз, чтобы Лена с силой полоснула его еще и по животу. На черной коже словно прорезался огромный красный рот, из которого жирными змеями вывалились кишки. Абрафо, ухватился за них, будто пытаясь запихнуть свои внутренности обратно и, покачнувшись, рухнул в окровавленную воду.

Лена медленно поднялась на ноги, морщась от боли в сдавленных ребрах. Первое что она увидела — это стоявшая в двух шагах бассейна диаконесса Лактения, со странным выражением смотревшая на попаданку. Та вызывающе глянула на жрицу в ответ, после чего, демонстративно вернув нож на место, ушла с поля боя.

Войдя в келью, Лена увидела Звенко съежившегося на коврике перед кроватью. Заслышав стук двери, раб вскинулся и его глаза испуганно расширились при виде залитой кровью Лены. Та же, устало опустилась на лежанку, стягивая сапоги и опускаясь на спину.

— Звенко, — негромко сказала она, — подойди.

Вставший на ноги Звенко подошел к кровати, когда Лена внезапно усевшись, обхватила его шею, потянув за собой. Не ожидавший этого Звенко испуганно дернулся, пытаясь вырваться.

— Дурачок, — усмехнулась Лена, — я не собираюсь с тобой спать. Просто полежи рядом.

Звенко затих, перестав вырываться, пока Лена, обняв его плечи, просто лежала рядом, внимательно глядя в расширенные глаза своего невольника. Только сейчас она заметила какой они полны яркой, прямо такие небесной голубизной.

— Ничего не бойся, дурашка, — Лена сглотнула внезапный ком в горле, — я никому не позволю причинить тебе вред.

Веки Звенко задрожали, дрогнули и губы, но ничего сказать он уже не успел — хлопнула дверь и на пороге кельи появилась Кайра. При виде прижавшейся друг к другу парочке ее глаза изумленно расширились, на ее лице поочередно отразились сожаление, горечь, гнев.

— Саломея хочет видеть тебя, — сухо сказала диаконесса, — немедленно.

— Ну и что это было? — спросила архидиаконесса.

Небрежный, какой-то ленивый тон, которым был задан вопрос не мог никого обмануть — и Лена, уловив мелькнувшее в глазах Саломеи выражение, напряглась в предчувствии чего-то непоправимого. Это предчувствие читалось и в глазах Кайры, сидевшей по левую руку от архидиаконессы с окаменевшим лицом. Кроме нее, в покоях Саломеи сидела и диаконесса Лактения, на лице которой читались злорадство и охотничий азарт.

— Это совершенно недопустимо! — воскликнула она, — безобразная драка, да еще и с рабом! Да и плевать бы на него — вы бы видели, как она на меня посмотрела! Я думала, что она кинется на меня, — Лактения с нескрываемой злобой уставилась на Лену, — если бы ты это сделала, то потом бы позавидовала участи того черномазого.

— Давай без этого, — поморщилась Саломея, — не опускайся до ругани с послушницей. Елена, я повторяю свой вопрос — зачем ты его убила?

Лена вскинула голову, посмотрев прямо в глаза архдиаконессе.

— Потому что такая мразь не должна жить, — отчеканила она.

Она подробно рассказала обо всем, что подвигло ее на сегодняшнюю драку, но Саломея лишь недоуменно пожала плечами.

— И ради этого ты рисковала жизнью? Ради раба?

— Она сумасшедшая! — вскинулась Лактения, — я это давно подозревала. Кто в здравом уме станет вмешиваться в рабские разборки.

— Она права, — Саломея снова повернулась к Лене, — то о чем ты рассказала — обычное дело среди рабов. На это обращают внимание только когда они убивают или калечат друг друга — но здесь, как я поняла, ничего такого не произошло?